Митрополит Дроздов - Слава Богоматери
Как видимый вещественный крест есть державное знамение видимого царства Христова: так крест таинственный (то есть, внутренний или душевный) есть печать и отличие истинных и избранных рабов невидимого царствия Божия. Он есть драгоценный залог любви Божией, жезл Отчий, не столько наказующий и сокрушающий, сколько пасущий и утешающий (Пс 2,9; 22,4), очистительный огнь веры, сопутник надежды, укротитель чувственности, победитель страстей, возбудитель к молитве, страж чистоты, родитель смирения, наставник мудрости, пестун сынов царствия.
Глава восемнадцатая МУЖЕСТВО И ТЕРПЕНИЕ В СКОРБЯХ [55]
В терпении вашем стяжите души ваша (Лк. 21,19).
Прииди, христианская душа, всмотрись прилежно в следы Царицы небесной: ибо следы Ея суть и для тебя указание пути к Богу, по реченному: приведутся Царю девы в след Ея.
Не убегай от мысли о страдании Христовом - ни по невниманию, ни по своемудрию, ни по малодушию: ибо нет иного пути к спасению, как чрез Голгофу и крест.
Приближайся к распятому Господу верою, упованием, любовию, и твердо пред Ним поставляй себя благоговейным размышлением и молитвою: в этом найдешь свет для своего пути и силу для твоего шествия.
Если опасность, бедствие, скорбь, непосредственно или в лице присных тебя постигающие колеблют твое мужество, истощают твое терпение: то помяни Матерь Господа, стоявшую при кресте Его, и разсматриванием Ея безмерной и безвинной скорби и непобедимого мужества и терпения возбуди себя к мужеству и терпению в твоих по сравнению, конечно, малых и, вероятно, не безвинных скорбях, прося в то же время от Нея пособия из талантов благодатной духовной крепости, преизобильно у Нея умноженных верным и благословенным деланием.
Глава девятнадацатая О СМЕРТИ
§ 1. Смерть - сон [56]
Празднуем успение Божией Матери.
Что значит успение? - По силе слова, успение значит отхождение ко сну; а между тем словом этим означается кончина земной жизни Богоматери.
Что же значит такое употребление слова: успение, и откуда оно заимствовано?
В Ветхом завете кончина жизни называется смертию: о Патриархах вообще говорится: поживе и умре (Быт 5,5), умре Авраам (25,8); умре Самуил (1Цар 25,1), особенно печально Патриарх Иаков изъяснился сам о своей смерти: сниду к сыну моему сетуя во ад (Быт 37,35).
Но вот Спаситель называет смерть успением или сном: Лазарь друг наш успе (Ин 11,11), сказал Он ученикам, когда по силе Своего Божественного всеведения возвещал им о смерти Лазаря; и когда ученики не поняли этого нового выражения, то Господь пояснил им, что Лазарь умре (14).
В писаниях Апостолов видим уже утвердившийся обычай называть смерть успением или сном. Так Апостол Павел об очевидцах воскресшего Господа писал, что "множайшие из них пребывают доселе, нецыи же и почиша" (1Кор 15,6); он также пишет относительно воскресения мертвых: "вси не успнем, вси же изменимся" (51), то есть: мы не все умрем, потому что последний день мира застанет на земле живущих; но все изменимся, потому что тем, которых последний день мира застанет живыми, некогда будет умереть и быть погребенными, но их тела не подвергаясь смерти мгновенно изменятся из тленных в нетленные, какие будут иметь и воскресшие из мертвых.
Отрадный новозаветный взгляд на смерть, сравнительно с ветхозаветным на нее взглядом, изъясняется из той перемены, какая произведена в состоянии человечества искупительною жертвою Спасителя мира. Если бы мы, еще в первых прародителях осужденные на смерть и ежедневно сами подтверждающие собственное осуждение собственными произвольными грехами, если бы не были искуплены от смертного осуждения страданием и смертию Христа Сына Божия: то смерть временная препровождала бы нас в смерть вечную без надежды пробуждения к блаженной жизни в Боге. Но когда Христос за ны умре (Рим 5,8), когда мы примирихомся Богу смертию Сына Его (10), когда Бог богат сый в милости, за премногую любовь Свою еюже возлюби нас, и сущих нас мертвых прегрешеньми сооживи Христом (Еф 2,4-5), когда вследствие того якоже о Адаме вси умирают, такожде о Христе вси оживут и по смерти (1Кор 15,22), и оживут в жизнь вечную и блаженную, каковою не может не быть жизнь о Христе: тогда смерть действительно перестает быть смертию и превращается в сон. Это сон кратковременный - в сравнении с последующею вечною жизнью, сон мирный - как отдохновение от трудов, как облегчение от скорбей, как покой умиротворенных Христом в совести; сон не безсознательный, ибо спит тело, а душа не спит, но сознательно сладкий, как предвкушение вечного блаженства.
Отсюда же объясняется и то, от чего в Ветхом завете не было такого утешительного или успокоительного взгляда на смерть. От чего же? - От того, что тогда, как изъясняет Апостол, царствова смерть (Рим 5,14); еще не побежденная животворящею смертию Христовою; - от того, что тогда не у явися святых путь (Евр 9,8), то есть, еще не был открыт вход во святилище неба, идеже предтеча о нас вниде Иисус (6,20); от того, что ветхозаветные Патриархи, Пророки, Праведники по вере умроша вси сии не приимше исполнения обетований, но издалече видевше я и целовавше (11,13): и потому на них сильнее знаменовался близкий мрак смерти, нежели отдаленный свет "воскресения.
Так Христианство самым переименованием смерти в сон или в успение внушает нам ту истину, что как уснувший вечером пробуждается утром с обновленными силами жизни: так уснувший смертию телесною пробудится в новую безсмертную жизнь в день всеобщего воскресения.
При этом не должно забыть, что преимущество новозаветного благодатного состояния человечества хотя открыто для всех и всем доступно, однако не принадлежит каждому из нас потому только, что мы живем в новозаветные времена. Были люди отдаленных ветхозаветных времен, которые по духу принадлежали к Новому Завету. Таков, например, был Авраам, который, по слову Самого Господа, рад был видеть день Христов и виде и возрадовася (Ин 8,56) и, конечно, насладился и всеми благами, открытыми человечеству во Христе. Напротив того, и в новозаветные благодатные времена могут быть люди, которые по внутреннему расположению своему остаются чужды благодатному завету Божию, хотя наружно украшаются именем христиан. Дверь благодати для всех отверзта во Христе, Который сказал о Себе: Аз есмь дверь, Мною аще кто внидет, спасется (Ин 10,9). Но надобно войти в эту дверь; а входят в нее только верою во Христа Сына Божия, притом верою живою и деятельною. Верою живу Сына Божия (Гал 2,20), говорит Апостол. Кто приобщился этой благодатной по вере в Иисуса Христа жизни и сохраняет в себе эту жизнь: тот и во гробе не уснет в смерть, но и с одра тления воскреснет в нетление, в жизнь, в небо, в блаженство, в славу. Но кто не подвизаясь приобщиться благодатной о Христе жизни, живет жизнию ветхого Адама, то есть проводит жизнь греховную: тот и среди признаков жизни погружается в действительную внутреннюю смерть, потому что грех содеян раждает смерть (Иак 1,15); потом, если не обратится и не покается, умирает и видимою смертию грешника, которая люта (Пс 33,22), и которая унаследует муки вечные.
§ 2. Памятование или помышление о смерти, приготовление к смерти - к жизни вечной [57]
Помями, яко смерть не замедлит (Сир. 14,12)
Мне еже жити - Христос: и еже умрети - приобретение есть (Фил. 1,21)
Для охранения самой райской жизни был поставлен стражем помысл о смерти: в оньже аще день снесте от запрещенного плода, смертию умрете (Быт 2,17); и райская жизнь была безопасна, доколе стоял подле нее стражем помысл о смерти. Но как только исконный человекоубийца лукавством своим успел удалить от человека мысль о смерти: "не смертию умрете" (3,4): тотчас и убил грехом жизнь райскую. Если же и безгрешному человеку для охранения его от смерти нужен был помысл о смерти: то для человека уже наследственно склонного к греху не тем ли более необходим помысл о смерти - если не для предохранения от самой смерти, которая преслушанием Адамовым уже вошла в мир и во всех человеков, то для предохранения от всего того, что соделывает смерть страшною, бедственною, в полном смысле смертию?
Что ожидает нас за гробом нашей земной жизни?
Если бы нам и не было сказано, что там есть адская бездна и геенский огнь, угрожающие тем, которые в земной жизни не заботились о благодатном освящении себя: то по самым свойствам души нашей и по ее опытам в земной жизни мы могли бы заключить, как опасно прийти в мир духов с одними привычками и пристрастиями к земному и чувственному. Именно, душа в том находит удовольствие и в том живет, к чему прилепились ее ум и воля: а лишение этого есть для нее глад, скорбь, страдание; отторжение же ума и воли от одного предмета и прилепление к другому, по порядку природы, не совершается мгновенно. Поэтому, со всякою душою, которая с одними привычками и пристрастиями земными, без благодатного освящения, чрез смерть очутится в мире духов, естественно должно происходить подобное тому, что произошло с описанным в Евангелии богачом, который поелику до смерти занимался только тем, что услаждал язык свой ястием и питием, то и по смерти не нашел в себе для себя высшей мысли и лучшего желания, как только чтоб прохладить свой язык, но также не нашел и желаемой капли воды (Лк 16,19-31). Пришельствующая в незнакомый духовный мир душа мечтает о привычных земных занятиях, жаждет привычных чувственных удовольствий: но их там нет. Напротив, там есть возвышеннейшие предметы духовного созерцания, чистейшие источники духовной радости и блаженства: но они чужды ее уму и воле. Что же для нее остается? - Остается ее внутренняя пустота, глад, скорбь, страдание, что и составляет ее духовную смерть и смертельную муку.
