Алексей Лосев - Мифология греков и римлян
[Характер музыки Кадма]
Принял бессмертный подарок обманный пастух и, ощупавТщательно жилы, как будто бы ладя для будущей лиры515 Струны, поспешно их скрыл, в расщелине скал положивши,Чтобы для Зевса–гигантоубийцы сберечь как оружье;Бережный звук извлекая из уст чуть заметным дыханьем,Тихо сжимая тростник, скрывающий отклики эха,Кадм заиграл прелестную песнь. Тифоей, об обмане520 Не догадавшись, все уши простер и гармонию слушал.Для обаянья Гиганта пастух подставной воспеваетКак бы изгнанье бессмертных, играя на хитрой свирели;Только на деле поет он о Зевса ближайшей победе,О Тифоея смертельном конце — пред лицом Тифоея.525 Он возбуждает в нем страсть: так вот юношанежный пылает,Сладостным жалом любви возбужденный,по девушке юной,Обворожен белоснежным овалом цветущего лика,Взорами жаждет роскошных волос непокорные пряди,Смотрит на руки с их розовой кожей, готов заглядеться530 На розоватый сосца ободок ее, сжатый повязкой,На обнаженную шею ее, ненасытно взираяВ очарованье на форму одну, а потом на другую,И оторваться не может от девы. Так Кадмовой песнеПредал Гигант Тифоей до конца обольщенное сердце.
b) Nonn. II 1—631
[Свирель Кадма и похищение Зевсом своих перунов у Тифона]
Мнимый пастух, сын Агенора Кадм, стоять оставалсяТам же, у леса густого, свирель с пронзительным звукомК самым губам приближая; а в это же время КронионЗевс, не примечен никем, тихо вполз в потайную пещеру,5 Взял свой обычный перун и снова им вооружился.Тотчас же облако Кадма у скал незаметно прикрыло,Дабы, узнав этот хитрый обман и подумав о воре,Тайно унесшем перун, Тифоей пастуха по ошибкеНе умертвил. А Гигант, преисполненныйсладким желаньем,10 Слушать хотел только ритм этой песни, чарующей сердце,Вроде того, как моряк, слыша пенье лукавой Сирены,К гибели близится сам, преждевременно и произвольно:Песнями заворожен, он волну бороздить прекращает,Ясную влагу не вспенит веслом уж теперь неподвижным;15 Голосом звонким пленен, он в сплетенье запуталсяМойры,Нежась, забыл о руле и не видит созвездий теченья —Ни семипутных Плеяд, ни Медведицы плавного круга.Так же и он, потрясенный дыханьем пагубной песни,Жадно впивал это жало игры, предвещающей гибель.20 Но замолчала живая свирель пастуха–музыканта,Скрытого темной грядой облаков, и гармония смолкла.Тут Тифоей, вновь почуявший страсть воевать в поднебесье,Бросился в самую глубь той пещеры, где молнии были,В поисках грозного грома, оружья победы — перуна,25 Для исступленной борьбы; шаг за шагом исследует всюду,Жадно ища, где же блеск разрушительных Зевсовыхмолний, —Тщетно: пещера пуста. И, коварный замысл Кронида,План изворотливый Кадма поняв слишком поздно,к ОлимпуБыстро взмыл Тифоей, по дороге метая утесы.
[Тифон и природа]
30 След оставался косой от ноги со стопой змеевидной,А на ходу он плевал изо рта, изрыгавшего копья.С самого верха Гиганта, где волосы были — ехидны,Яд изливался в ручьи, и кипели от пены ущелья;В этом движенье его сами недра земли киликийской,35 Твердые почвой своей, потряслись до глубин основаньяПод змеевыми ногами; от все заполнявшего шумаТавра вершины дрожали в пространстве пустом и отстрахаБлижних Памфйлии рек берега трепетали, как в пляске;Гул раздавался глухой в расщелинах почвы, и кручи40 Все колебались, шатались все недра, песка возвышеньяРыхло ползли под ударом шагов, сотрясающих землю.
[Тифон и животные]
Гибель грозила стадам и зверям: ведь в лице ТифоеяХищный медведь разрывал челюстями другого медведя;Рыжего, грудью косматого льва голова пожирала45 Львов сочлененья других, и подобными были по видуПасть у него и у них; а змеиная глотка ехидныХладную спину змеи–землехода — дракона глотала;Воздуха птицы, летящие в чистом эфире, соседнимКлювом настигнуты были; но больше всего пожирал он50 Близко летавших орлов, ибо Зевсова птица известна.Жрал и быка–земледельца, его не щадя, хоть казалсяОн окровавленным весь от ярма из–за ссадин на шее.[Тифон и Наяды]Плотно насытившись, он выпивает всю влагу речную,Вон выгоняя отряды Наяд, обитающих в гротах;55 Как остановится нимфа босая, привыкшая к влаге,С явным трудом выступая по дну вдоль теченья потока,Там, где сухой перекат, заплетающимися ступнями, —Деву, что в трепете вся и от жажды сухая, в пещеруОн заключает, и грязные узы ей вяжут колена.
[Тифон и люди]
60 Бешенство видя Гиганта, чьи многие образы явны,Старый пастух, обронивши свирель, убегает от страхаВдаль; увидав пред собой многочисленных кучу ладоней,Слабую ж флейту свою козопас покидает на ветер.Пахарь, всегда терпеливый, не делает в поле посева,65 Ровные грядки земли осыпая зерном за собою,Борозд не режет железом, глубоко взрывающим почву,Что уже вся — под ударом движения рук Тифоея,Но распрягает быков; и уже под стрелами ГигантаМного пустот обнажилось на пашне, покрытой щелями.[Хаос в природе и сетование богов]70 Влажные жилы совсем растворились, и пропасть зияла;В самых низинах долин все истоки забили ключами,Вплоть до верхушек земли изливая подземную воду;Рушились скалы вокруг по ущельям потоков в туманеИ низвергались в моря, источая в падении влагу;75 Молнии, из–под земли вылетавшие, молотом будтоСобственным ряд островов новорожденных укореняли.Ряд деревов на корню далеко передвинулся с поля,На землю пал уже плод преждевременный,только расцветший;Сад уж засох, розовеющий луг уже в прах превратился.80 И шевелил Зефир лишь сухими листами упавшихВниз кипарисов; уж Феб погребальные песни слагает,Жалобным плачем встречая поломанные гиацинты, —С музыкой траурный гимн, но стенает особенно тяжкоОн о порубленном лавре вблизи Амиклейской вершины;85 Пан огорченный сосну покривившуюся выпрямляет;И, вспоминая Морию, аттической общины нимфу,Горько вздыхает Афина о срубленной бурей маслине;Пафа–богиня оплакивает анемон запыленный,Из благовонных волос вырывая нежнейшие кудри,90 Частые слезы лия перед чашечкой розы засохшей;Плачет Део, что погиб ее колос, еще недозрелый,Что не увидит уже ликований плодового сбора;Сетуют Нимфы лесов о тенистых древах–однолетках.
[Тифон и Гамадриады]
Вот с расщепленного лавра, прекрасно проросшего древа,95 Гамадриада–ровесник, теряя покров, соскочила;Дева другая, бежав от сосны своей легкой стопою,Так говорит, подойдя к иноземице, нимфе соседней:«Гамадриада от лавра, не знавшая мужа, давай–каВместе бежим, — ты Феба узришь, а я Пана познаю.100 Прочь, дровосеки! Деревья, прощай! Огорченную поросльДафны несчастной не режьте; и ты пощади, о строитель,Класть из пахучих сосновых стволов корабли грузовые,Чтоб не коснулись они шума волн морской Афродиты.Право ж, рубитель дерев, предоставь мнепоследнюю радость:105 Рушь топором, вместо лавра, меня и сосок прикрепи мойНа непорочном оружье не ведавшей брака Афины,Чтоб умереть мне до мужа и девой спуститься к Аиду,Все об Эроте не зная, подобно Сосне или Лавру».Так говоря, создает покрывало как будто из листьев,ПО Скромно скрывая соски на грудях опояской зеленой.Крепко прижавшись бедром на бедро,совершенно сжимаясь,Нимфа другая, глядя на нее, отвечает печально:«Я» как она, трепещу из–за девства: сама ведь я тожеС лавром была рождена — и настигнута буду, как Дафна.115 Как же бежать? Поднимусь на утес? Но высокие холмы,Ринутые на Олимп, превращаются в пепел от молний;Пана противного я трепещу: он преследовать станет,Как и Питюс и Сирингу, настигнет теперь и меня онВ бегстве моем по горам, и погибну, как Эхо вторая.120 Нет, не пойду на верха и не буду я жить на высотах,В горных скрываясь древах, где охотничает Артемида, —Пусть она девству и друг; ведь Кронионсумел же достигнутьЛожа Каллисты, когда Артемидою он обернулся.Брошусь в морскую волну: что мне брак?И, однако, на море125 Неудержимый до жен Посейдон догонял Астерию.Если б иметь мне два легких крыла, чтоб идти вышиною,С ветром воздушным лететь по пути и парить в поднебесье!Но ведь дорога пернатых пустеет: уже ТифоеяСлишком длинные руки хватаются даже за тучи.130 Если же он притеснит на насильственныйбрак, — обернусь я,В стаю пернатых войду, полечу соловьем Филомелы,Ласточкой буду хотя б, что Зефиры весенние любят,Что возвещает росу для цветов, возвещает о розах;Пением птичка своим говорливо лепечет под крышей,135 В танце пернатом виясь и порхая поблизости хижин.Горько страдавшая Прокна, ты плачешь о сыне погибшемВ траурной песне, а я буду плакать о свадебном ложе.Ласточку, Зевс, не твори из меня, чтоб меня не настигнулБолее быстрый Терей, осердясь, Тифоею подобный.140 Воздух, и горы, и море закрыты — я скроюсь, пожалуй,В самые недра земли. Но Гигант на ехидниных пяткахЗмей стрелоносных, таящихся в нем, и под землю напустит.Если бы быть мне туземным ключом и, подобно Комайфе,Смешивать новые воды с источником отческим Кидна!145 Но не хочу, как сказала: пускай не сливаются устьяСтрастно любившей девицы — и влаги моей непорочной.Где ни бежать, — попадешь к Тифоею: от нашей породыСына придется родить многовидного, как родитель.Будь я во древе другом, хоть бы в дубперебравшись из дуба,150 Я сохранила бы имя пристойного чада; нет, ДафныОтпрыск и слушать не станет преступного имени Мирры.Боги, молю, чрез поток воздыхающего ЭриданаДайте мне быть Гелиадой: из глаз моих густо закаплетОкаменевший янтарь, и макушкою, полной печали,155 Буду и я простираться к соседнего тополя листьям.Переплетенным, стеная о девстве в слезах изобильных, —Не о тебе, Фаэтон, голося. Дай милость мне, Дафна:Я порожденье лесов, и мне стыдно другим быть растеньем.Камнем я буду, подобно Ниобе, чтоб наши рыданья160 Путник иной пожалел, видя каменное изваянье;Но этот образ ведь косноязычен. Дай милость, Латона;Нет, пропади это имя, — противу богов ты рожала».
[Ночь и утро перед гибелью Тифона]
