Джон Патон - Миссионер среди каннибалов Южного моря
Мы молились, как только можно молиться в такие моменты, стоя у порога вечности! И снова чувствовали, как уже не раз, близость Господа. Мы знали – Он всемогущ, но и всезнающ и сделает так, как покажется лучшим в Его глазах.
Когда вооруженные приблизились к нам на пятьсот шагов, Новар тихо коснулся меня и сказал: "Мисси, Бог слышит! Они все остановились!" Когда я глянул, то заметил, что вся масса людей стояла на месте. Стало совсем тихо. Мы видели, как вестник бегал перед толпой и часто останавливался, что-то говоря. К нашему великому удивлению, люди повернули назад и без всяких криков пошли по направлению к лесу на другой конец порта. Новар и его люди были в радостном возбуждении и все снова повторяли: "Бог действительно услышал молитву мисси! Он защитил нас!"
В тот день мы были слабыми и беззащитными детьми, полностью полагавшимися на силу Бога. Потом мы слышали, как они совещались в лесу, где Ноука и Миаки предложили напасть на Манумана и его людей. "Его брат Канини убил Яна волшебством, – сказал Миаки. – Он вызвал ураганные ветры, и если мы их сначала побьем, то это сделает нас сильными в борьбе с мисси и его учением". План был принят, и это было нашим спасением. Люди Манумана бежали. В семи селах в тот день страшно грабили и убивали, сопровождая все это мерзостями каннибализма.
Миаки и Ноука сообщили нам, что мы спокойно можем возвратиться, так как они уходят вглубь страны. Мы знали, что это была ловушка для нас. Авраам, несмотря на уговоры, ночью пробрался к нашему дому. Из кустов выскочили люди и с яростью окружили его. Когда они увидели, что меня нет с ним, то крикнули: "Не убивайте его! Подождите, пока мисси придет!" Так они отпустили Авраама и его жену, очевидно, думая, что я приду за своим имуществом. Когда перед рассветом они увидели, что этого не случилось, они вломились в дом и разграбили все, что там было, даже буквы моего печатного пресса – они сделали из них пули.
На следующий день они снова сражались с верным Мануманом, нанося вред людям и деревням. Но несмотря на это, меня и Новара бдительно охраняли, и когда Миаки послал вечером сказать, чтобы я пришел к нему поговорить, Новар и другие не пустили меня. Когда стемнело, Новар сказал: "Мисси, вы не можете дольше оставаться здесь!" Он посоветовал, пока море было довольно спокойным, сделать попытку перебраться на станцию к Матисонам. Но как? У Миаки была моя лодка, мачта, парус и весла и еще лодка поменьше, которую мне прислали из Анетиума! Новару грозила большая опасность, и он хотел во что бы то ни стало отправить меня. Его сын должен был проводить меня к старому каштану, принадлежавшему Новару. На нем я должен был скрываться, пока не взойдет луна.
Находясь в руках этих людей, мне ничего не оставалось, как исполнить волю Новара. Часы, проведенные в густых ветвях, так живы во мне, как будто это было вчера. Я слышал издали крики воюющих, слышал выстрелы то дальше, то ближе. И все же я отдыхал там в руках Иисуса. Нигде мой Спаситель не был так близок ко мне, как в эту ночь на дереве, где я искренне разговаривал с Ним. Один, но все же не один! Если бы нужно было, то я еще не одну ночь провел бы на таком дереве, чтобы снова ощутить близость и утешающее общение с Ним! Есть ли еще такой друг, который выдержал бы в подобной смертельной опасности? Я охотно просидел бы еще дольше, но после полуночи за мной пришел сын Новара.
На берегу я нашел своего защитника и многих его людей. Я арендовал для нас большую лодку, заплатив материалом. Ее владелец, Аркурат, уже с вечера пригнал ее в безопасное место и потребовал снова заплатить. Бедные остатки нашего имущества вызвали в нем жадность, и мы должны были отдать ему одеяла и топор. Когда он приготовил нам намного меньшую лодку, в которой невозможно было поместиться, я повернулся к нему спиной и сказал, что мы попытаемся пройти по земле. Тогда Аркурат воскликнул: "Мой гнев прошел! Возьмите большую лодку". Но когда мы толкнули ее в воду, он не дал нам весла! Я воскликнул: "Вы же знаете, что мы без весел не можем использовать лодку! За них тоже заплачено!" Аркурат лег на песок и притворился спящим.
Когда я обратился к Новару, как к вождю, он ответил: "Такой он, мисси! Такие мы все!" – ответил: "Такой он, мисси! Такие мы все!" – "Я уже отдал ему все одеяла, которыми я мог бы защититься от лихорадки и малярии, у меня осталось только то, что на мне, неужели вы не займете мне весла, Новар?!" Он повелел дать мне одно, и трое других принесли мне по веслу. Тут Аркурат очнулся от своего "сна" и снова хотел забрать лодку.
Мы снова предложили пойти по земле, тогда встал один из окружающих и сказал: "Мисси, я хочу сказать вам правду! Все обманывают вас! Море в предгорье очень бурное, и вы не сможете там пройти. А если вам даже удастся, то вы все равно умрете, так как Миаки со своими людьми ждет вас за Черной Скалой. Дороги на земле тоже перекрыты, не пытайтесь пройти ими! До свидания!"
Значит, мы можем спастись только на лодке. Мы впятером сели наконец-то в лодку. Один местный молодой паренек, сел за руль, остальные взялись за весла.
Некоторое время мы продвигались вдоль берега довольно хорошо. На конце острова, где нужно было повернуть на юг, море кипело и мы гребли изо всех сил. Мальчик у руля воскликнул: "Мисси, это море! Оно поглощает всех, кто доверяется ему!" – "Мы не доверяемся морю, – возразил я. – Мы доверяем Богу и нашему Господу Иисусу Христу!"
После долгой тяжелой борьбы с волнами все отложили весла, и Авраам сказал: "Мисси, дальше нельзя. Мы погибли и будем пищей для акул! Мы с таким же успехом могли отдаться на съедение таннезийцам".
"Оставайтесь каждый на своем месте! – воскликнул я. – Авраам, где ваша вера в Иисуса? Он управляет водами, как и землей! Авраам, молись и греби! Гребите в такт со мною! Наш Бог жив и защитит нас! Маттиас, как можно быстрее вычерпывай воду из лодки... Не смотрите вокруг, но только на весла! Молитесь и прилагайте все усилия! Бог спасет нас!" – "Мисси, благодарю за твои слова, – сказал добрый старый Авраам. – Я хочу быть сильным! Я хочу молиться и грести! Может, Бог все же спасет нас!"
С невыразимым трудом, в смертельной опасности нам удалось повернуть лодку, и после четырехчасовой гребли мы с Божьей помощью снова достигли того места, откуда отплыли пять часов назад! До ниточки промокшие, с волдырями на ладонях, мы сошли на берег, который был усеян людьми. Они сердились, что мы снова вернулись к ним. Катазиан, мальчик поехавший с нами, тут же побежал вглубь земли и, к сожалению, вскоре погиб, так как ему не простили, что он поддерживал нас!
Смертельно уставший, я лег на берегу и впал в глубокий сон. Проснулся я оттого, что кто-то тянул мою сумочку с Библией и переводами из-под головы. Даже эти последние остатки моего земного имущества вызывали алчность! Я вскочил, мои люди тоже, и мы увидели убегающего вора. У нас было с собой старое охотничье ружье и револьвер, оба полностью негодные, так как часами лежали в воде, пока мы плыли в лодке. Я склонился на берегу среди своих друзей и благодарил Господа за спасение и вновь предал всех в Его мощные руки.
Потом подошел Файмунго, вождь из глубины острова, который иногда приходил на богослужение, и сказал: "До свидания, мисси! Я иду домой, так как не хочу видеть того, что произойдет в это утро!" Он был зять Новара, и его отдаленное жилье находилось на пути, по которому мы могли еще попытаться уйти.
"Файмунго, – сказал я, – не хотите ли вы взять нас с собой? Не покажете ли вы нам дорогу, которая настолько сильно разрушена после больших ураганных вихрей, что мы сами не сможем найти ее? Когда придет миссионерский корабль, я дам вам топоры, ножи, рыболовные крючки и шерстяные одеяла!" – "Мисси, вы не должны идти за мной, так как Миаки и Каревик поставили там своих людей. Они многочисленнее нас, ведь со мной только двадцать мужчин. И из-за вас убьют нас". Я объяснил ему, что не требую его защиты, а прошу только разрешения следовать за ними. Он ответил: "Со мной семь человек, тринадцать еще будут следовать за мной. Но я не могу сейчас их взять, так как они у Миаки. Следуйте за нами сколько можете!"
Мы все тронулись в путь после того, как он и его люди нагрузились перед нашими глазами доброй частью наших вещей. Новар получил с моей станции много рису и козу, которую приготовили для еды. Я попросил его дать нам немного, чтобы подкрепить ослабевшие силы, так как мы долгое время ничего не ели. Но он отказал нам и сам не взял ни кусочка, сказав: "Я ем ваш рис и получил эти вещи как плату за мою раненую ногу и за помощь, которую мы вам оказываем!"
Мы шли за Файмунго так близко, насколько это было возможно. Мы не могли доверять ни ему, ни его людям, но это был единственный выход, и мы чувствовали себя в сильных руках любящего Бога. Скоро мы натолкнулись на воинов Миаки под предводительством Зиравы, который раньше приветливо относился ко мне.
Когда они вскинули ружья, Файмунго воскликнул: "Нет, сегодня вы не имеете права трогать мисси! Он со мной!" С этими словами он быстро пошел вперед, мои люди пошли за ним, а меня враги окружили узким кольцом. Я повернулся к Зираве и сказал: "Я всегда хорошо относился к вам, еще и сегодня я всех вас люблю! Вы знаете, что я давал вам лекарство и пищу, когда вы были больны и многие умирали. Одежда на вас – это мой подарок. Разве я не друг вам? Можете ли вы ругать Файмунго только лишь за то, что он разрешил нам следовать за ним?"
