Бенгт Хеггланд - История теологии

ни, нежели Афанасий, являются представителями непосредственно

восточной точки зрения. Это связано с тем, что они толкуют бого-

словские вопросы в духе Оригена и связывают никейскую ортодок-

сию с идеями прежней александрийской школы.

Если Афанасий усиленно подчеркивает единство

сущности и исходит из него, каппадокийцы, описывая Троицу,

исходят из понимания трех различных Лиц и разрабатывают

терминологию для того, чтобы одновременно описать

тройственность и единство. При этом они устанавливают связь с

прежними идеями греческой теологии, которой свойственно

различать Лица как разные стадии Божества (Ориген).

Каппадокийцы вводят точное различие между понятиями и

«таоатасц», обозначая в первом случае единую божественную

сущность. Второе понятие приравнивается к слову «rcpoaamov»,

личность. Василий приводит пример, поясняющий содержание этих

понятий: понятие «человек» обозначает общее, объединяющее всех

людей. Но отдельный человек, например, Павел или Иоанн, име-

26 «Поучительные слова». — Прим.

перев. 64

ет определенные признаки, отличающие его от других личностей. И

Павел, и Иоанн имеют самостоятельное бытие, но также имеют

нечто общее, а именно то, что они являются людьми, включаются

в общее понятие «человек», которое обозначает их общую

сущность («стою»), но сами по себе они являются личностями,

имеющими самостоятельное существование («xmoaxaaic,»).

Таким образом, ипостась — это отдельная форма существования,

отдельная характеристика, в которой всеобщее обретает

конкретное выражение. Это то, что существует в себе, а не в чем-

либо другом.

Когда понятие «ипостась» используется в учении о Троице, оно

указывает на то, что три Личности имеют свои особые качества и

характеристики, которыми они отличаются друг от друга и выс-

тупают в Своих особых формах существования. В то же время Они

причастны общей божественной сущности. Это понимание учения о

Троице обычно обобщенно выражается в формуле «цга стела трек;

гжоахааек;» («одна сущность, три ипостаси»).

На вопрос о том, что различает три ипостаси, каппадокийцы

отвечают, указывая на отношения между Ними. Отец есть

«ayevvr|TO<;» («не рожденный»), Сын рожден от Отца, Дух

исходит от Отца через Сына: «ISIOV 8е тгатрех; u?v r| ayevvrioia,

mem 8e r| y?vvr|Gi<;, Tzvtb[iaxoq бе r| гккгщпс,» (Nazianz, Orat. 25,

16). То, что различает ипостаси по отношению друг ко другу,

описывается также через указание на божественное действие:

Отец является его принципом, Сын осуществляет его, а Дух

завершает деяние («amoq, 8г|Д1струо<;, хе^еютюго^», Nazianz,

Orat. 28,1).

ТОТ пункт, где каппадокийцы выходят за пределы учения Афа-

насия, — это различие между сущностью и ипостасью. Тем самым

они стремятся с помощью философской терминологии описать то,

что характерно для божественной природы — трех ипостасей

самих в себе, вне зависимости от деятельности Троицы вовне.

Таким образом можно лишь провести формальные различия, ко-

торые представляются необходимыми выводами из содержания

вероучения. В то же время эти теологи хотят подчеркнуть, что

здесь речь идет о том, что нельзя объяснить подробнее, ибо это

выходит за пределы наших знаний («mysterium trinitatis»).

УЧЕНИЕ АВГУСТИНА О ТРОИЦЕ. АФАНАСЬЕВСКИЙ СИМВОЛ ВЕРЫ

из книги БЕНГТ ХЕГГЛУНД - ИСТОРИЯ ТЕОЛОГИИ

Каппадокийцы, в определенной степени, завершили развитие

восточной теологии Троичности Бога. Так же и на Западе учение о

Троице испытало влияние их богословия. Но здесь образцом стали

прежде всего формулировки АВГУСТИНА (богословие которого

будет

65

подробно рассмотрено ниже), особенно содержащиеся в трактате

«De trinitate».27 Теология Августина лежит в основе учения о Тро-

ице, которое отражено в Афанасьевском Символе Веры, последнем

из трех вселенских Символов Веры.

Три каппадокийца прежде всего уделяли внимание трем ипоста-

сям, и трудность для них заключалась в том, чтобы одновременно

говорить о единстве божественной сущности. Это характерно для

восточного мышления с его более статичным, абстрактным поня-

тием Бога. Проблема здесь состоит в том, каким образом вся

божественная сущность может находиться в трех различных

формах существования. Это давало повод для прежней теологии

субординации и вклад каппадокийцев заключается в том, что они

пришли к учению о единстве сущности (так же, как Афанасий и

Никейский Символ Веры), в то же время настаивая на различии

ипостасей.

Августин, который является представителем западного мышле-

ния, исходит из единства божественной сущности, и в своем учении

о Троице стремится показать, каким образом это единство зак-

лючено в трех Личностях и что троичность заключена в единстве.

Он описывает Троицу как взаимно необходимое отношение между

тремя сторонами единой божественной сущности. Для Августина в

этом есть нечто неисследимое, что мы никогда не сможем полно-

стью постичь в этом существовании, и еще в меньшей степени

сможем понять или вразумительно объяснить. Его метод состоит в

том, чтобы перейти к аналогиям в человеческих отношениях и на

их примере показать соответствующие отношения Трех в едином

величии. Некоторые человеческие явления, особенно структура

души человека, могут служить примерами (хотя и

несовершенными) отношений внутри Троицы. Так, например,

Августин утверждает, что в любви заложено отношение между

тем, кто любит, и предметом любви. Тем самым отношение между

тремя величинами таково: тот, кто любит («amans»), то, что любят

(«quod amatur») и любовь («amor»). Соответствующее отношение

существует в Божестве между Отцом, Сыном и Духом. Для

отношений внутри Троицы характерно, что субъект и объект

находятся в одной и той же единой сущности. Отец рождает Сына,

отец любит Сына и т.д. Августин хочет найти соответствие этому

в духовной жизни человека. Уже в наблюдении есть три элемента,

находящиеся в необходимой связи друг с другом: предмет, за

которым наблюдают («res»), само зрение («visio») и волевое

внимание («intentio voluntatis»). To же самое отношение

присутствует в акте познания между мыслью, интеллек-

27 «О Троице». — Прим.

перев. 66

том и волей. Содержание представления каким-то образом нахо-

дится в душе, оно рассматривается, формируется интеллектуаль-

ными способностями, которые силой воли направлены на предмет

(«memoria» — «interna visio» — «voluntas»). Жизнь души в своей

полноте содержит соответствующую триаду: «memoria»,

«intelligentia» и «voluntas». Здесь существует то же единство между

субъектом и объектом, которое Августин находит в отношениях

внутри Троицы. Душа ощущает саму себя, имеет знание о самой

себе и любит сама себя; иными словами она отчасти имеет объект

для своей деятельности в самой себе; она одновременно является

субъектом и объектом в актах самосознания и любви к самой

себе.

Для Августина эти аналогии — это всего лишь несовершенные

образы, и они ни в коей мере не могут исчерпать тайны Троицы.

Его представления формируются большей частью как

размышления об отношениях внутри Троицы. Это является намного

более поздней стадией развития, нежели идеи об «икономической»

Троице, которые были первым выражением учения о Троице.

Августин явно подчеркивает единство и желает показать, что

тройственность состоит в единстве и наоборот. Эти основные

черты присутствуют также в Афанасьевском Символе Веры,

который в действительности является выражением

августинианской теологии, хотя впоследствии он был облечен

авторитетом Афанасия. Это исповедание веры, напоминающее по

форме гимн, было написано в V-VI вв., вероятно, кем-то из

учеников Августина. Можно сказать, что оно выражает

древнецерковное учение о Троице. Вышеописанное развитие догмы

составляет основу для этого символа, который в кратких и сжатых

положениях описывает позицию, принятую в результате

тринитарных и христологических споров.

Символ Quicunque (называемый так по своему первому слову) в

первой части излагает учение о Троице: «Вселенская же вера эта

состоит в том, чтобы нам чествовать единого Бога в

Троице и Троицу в единице, не сливая ипостасей (лиц) и не

разделяя сущности».28 Отчасти подчеркивается различие лиц:

«Иная ипостась Отца, иная ипостась Сына, и иная — Духа

Святого», и отчасти — единство божественной сущности:

«Но и Отца и Сына и Святого Духа Божество едино, слава равна

и величие совечно». Все три лица сопричастны Божеству и Его

свойствам: «несоздан» — «неизмерим» — «вечен». Впрочем, не