Иларион Алфеев - Православие. Тома I и II
…Вера подобна лучу, надежда — свету, а любовь — кругу солнца. Все же они составляют одно сияние и одну светлость.
Кто хочет говорить о любви Божией, тот покушается говорить о Самом Боге; простирать же слово о Боге погрешительно и опасно для невнимательных.
Любовь есть Бог (См.: 1 Ин 4:8), а кто хочет определить словом, что есть Бог, тот, слепотствуя умом, покушается измерить песок в бездне морской.
Любовь по качеству своему есть уподобление Богу, сколько того люди могут достигнуть; по действию своему она есть упоение души; а по свойству источник веры, бездна долготерпения, море смирения.
Если присутствие любимого человека явственно всех нас изменяет и делает веселыми, радостными и беспечальными, то какого изменения не сделает присутствие Небесного Владыки, невидимо в чистую душу приходящего.
Умножение страха Божия есть начало любви; а совершенство чистоты есть начало богословия.
Особое место в истории монашеской литературы занимает преподобный Исаак Сирин (VII век). В отличие от перечисленных выше авторов он жил не в Римской, а в Персидской империи, писал не на греческом, а на сирийском языке, принадлежал не к Византийской Церкви, а к Церкви Востока. Однако его сочинения очень рано получили распространение в Византии благодаря сделанному на рубеже VIII и IX веков греческому переводу. До недавнего времени был известен лишь один сборник сочинений Исаака Сирина под общим названием «Слова подвижнические», однако в XX веке были открыты и опубликованы сирийские рукописи, содержащие второй том его творений.
Исаак принадлежит к богатой традиции сирийской богословской и духовной литературы, включающей в себя таких авторов, как Иаков Афраат (IV век) и преподобный Ефрем Сирин (ок.306–ок.373). Христология и эсхатология Исаака, кроме того, отмечены влиянием идей Феодора Мопсуестийского, хотя Исаак и далек от крайностей антиохийской христологии, осужденных на III Вселенском Соборе.
В Православной Церкви на протяжении веков Исаак Сирин был известен не столько своими богословскими воззрениями, сколько своим аскетическим и нравственным учением, неразрывно связанным с его представлением о любви Божией. Человек, стремящийся к святости, должен прежде всего уподобиться Богу в любви, — той всеобъемлющей сострадательной любви, которая не делает различия между праведниками и грешниками, между друзьями истины и врагами истины:
И что есть сердце милующее?.. Возгорение сердца у человека о всем творении, о людях, о птицах, о животных, о демонах и о всякой твари. При воспоминании о них и при воззрении на них очи у человека источают слезы от великой и сильной жалости, объемлющей сердце. И от великого страдания умаляется сердце его, и не может оно вынести, или слышать, или видеть какого–либо вреда или малой печали, претерпеваемых тварью. А посему и о бессловесных, и о врагах истины, и о делающих ему вред ежечасно со слезами приносит молитву, чтобы сохранились и очистились; а также и о естестве пресмыкающихся молится с великой жалостью, которая возбуждается в сердце его до уподобления в сем Богу».
Любовь к Богу была той духовной силой, которая влекла мучеников на смерть, апостолов понуждала к проповедническим трудам, подвижников — к аскетическому трудничеству. Вслед за апостолом Павлом, который говорил: мы безумны Христа ради (1 Кор 4:10), Исаак пишет о божественной любви как о чувстве, делающем человека безумным, духовно опьяняющем его:
Любовь горяча по природе, и, когда возгорится в ком без меры, делает душу ту безумной. Поэтому сердце ощутившего эту любовь не может вмешать и выносить ее… Этим духовным опьянением пьянены были некогда апостолы и мученики; и одни обошли весь мир, трудясь и терпя поношение, а другие из отсеченных членов своих изливали кровь, как воду; в лютых страданиях они не малодушествовали, но претерпевали их с доблестью, и, будучи мудрыми, признаны безумными. Иные же скитались по пустыням и горам, по пещерам и ущельям земли (Евр 11:38) и в нестроениях были самые благоустроенные. Да сподобит нас Бог достичь этого безумия!
4. Крещение славянских народовВ послеиконоборческий период «симфония» между церковной и светской властью в Византии достигла апогея: теперь уже патриарх мог быть смещен простым указом императора, и на патриарший престол нередко возводились родственники императора. Характеризуя этот период в истории Церкви в Константинополе, протопресвитер Александр Шмеман пишет:
Неисцелимой язвой церковной жизни остается полный произвол государственной власти и, что еще хуже, почти столь же полное приятие этого произвола церковной иерархией. Как будто выделив свое догматическое учение в неприкосновенное «святое святых», оградив его клятвами, подчинив ему саму империю, Церковь уже не ощущает больше никакой границы царской власти, как будто — став до конца «православным», царь уже может делать в Церкви все, что угодно.
В 847 году, после смерти святителя Мефодия, на Константинопольский патриарший престол был возведен Игнатий (877), сын императора Михаила I (811—813). Игнатий пользовался большой популярностью в монашеской среде, в частности его поддерживали монахи Студийского монастыря. Императором тогда был малолетний Михаил III (842—867), и фактически страной управляла императрица Феодора. В 856 году Михаил III отстранил Феодору от управления и взял власть в свои руки. Патриарх Игнатий был низложен, на его место в 858 году был возведен Фотий, ранее исполнявший обязанности государственного секретаря. Фотий был высокообразованным человеком и одним из самых блестящих патриархов в истории Константинопольского Патриархата, однако влиятельная монашеская партия не признала низложение Игнатия. В 863 году папа Римский Николай I низложил патриарха Фотия, что в Константинополе было воспринято как вмешательство во внутренние дела Константинопольской Церкви. Это стало причиной нового, второго по счету после «акакианской схизмы» V века, раскола между Римом и Константинополем. В 867 году Фотий созвал в Константинополе Собор, на котором, в свою очередь, низложил Николая I.
Фотий был первым Константинопольским патриархом, выдвинувшим доктринальные обвинения против Римской Церкви. Накануне Собора 867 года он направил другим восточным патриархам окружное послание, в котором указывалось на существование в Римской Церкви учения о Филиокве — исхождении Святого Духа от Отца и Сына. Послание, помимо серьезных богословских обвинений, включает многочисленные нападки на латинян за различные обрядовые мелочи. Пост в субботу объявляется «малым отступлением», способным, однако же, «довести до полного пренебрежения догматом». Западный обычай начинать Великий пост на неделю позже, чем на Востоке, описывается как «совлечение к молочному питию и сырной пище и тому подобному объедению», что, по мнению автора, толкает латинян на «путь преступлений» и «совращает» их с царской и прямой стези.
В 867 году император Михаил III был убит, и его место занял Василий Македонянин. На следующий же день после восшествия на престол он низложил Фотия и восстановил на патриаршестве Игнатия. В 869—870 годах в Константинополе состоялся Собор с участием легатов папы Адриана II, подтвердивший низложение Фотия и восстановление Игнатия. В Римской Церкви этот Собор был признан в качестве VIII Вселенского.
События в Константинополе, однако, продолжали развиваться, и в 877 году, когда умер Игнатий, Фотий был вторично возведен на патриарший престол. В 879 году в Константинополе состоялся Собор, признавший восстановление Фотия. Бурное патриаршество Фотия завершилось в 887 году, когда новый император, Лев VI Мудрый, лишил его кафедры и поставил на патриаршество своего шестнадцатилетнего брата Стефана. Впоследствии Константинопольская Церковь причислила к лику святых и Игнатия, и Фотия.
Обострение отношений между Константинополем и Римом совпало по времени с расширением миссионерской деятельности христианских Церквей в славянских землях. После того как в 860 году киевские князья Аскольд и Дир совершили поход на Константинополь (об этом походе рассказывается в «Повести временных лет»), Византия предприняла дипломатические усилия для налаживания отношений с северными соседями. В 861 году в Хазарию направилась миссия в составе двух братьев, Константина и Мефодия, которые владели славянским языком и переводили на этот язык Священное Писание. В 863 году моравский князь Ростислав обратился к императору Михаилу III и патриарху Фотию с просьбой прислать в Моравию миссионеров: выбор опять пал на Константина и Мефодия. В моравских землях они продолжали переводческую деятельность. Около 864 года чешский князь Боривой и его жена Людмила приняли крещение от святого Мефодия. Поскольку, однако, деятельность братьев–миссионеров происходила на землях, входивших в сферу влияния Римской Церкви, братья в начале 868 года отправились в Рим для урегулирования своего церковного положения (к тому времени патриарх Фотий был низложен). В Риме они были торжественно встречены папой Адрианом II. Вскоре Константин заболел и, приняв перед смертью монашество с именем Кирилл, скончался в феврале 869 года. В середине 869 года Мефодий был направлен папой в Моравию, а в конце того же года, по возвращении в Рим, был возведен в сан архиепископа Паннонии. На пути в Моравию Мефодий был захвачен в плен баварцами, усмотревшими в его деятельности посягательства на иерархические права Зальцбургского архиепископа (до назначения Мефодия на Паннонскую кафедру Паннония входила в его юрисдикцию), однако по настоянию Рима был отпущен. В 881—882 годах он путешествовал в Константинополь, где встречался с императором Василием I и патриархом Фотием. Мефодий скончался в 885 году. После его смерти славянская миссия в Моравии была свернута, а его ученики изгнаны. Однако эта миссия продолжилась у других народов, в том числе болгар, сербов и русских.
