Варсонофий Оптинский - Беседы старца с духовными чадами (1907-1913 гг.)
Однажды зашел я к ней после всенощной на праздник Покрова Пресвятыя Богородицы: всенощная у нас окончилась рано, в половине восьмого. Матушка встретила меня, как всегда, очень приветливо.
— Чайку хочешь?
— Не надо, зачем вам возиться?
— Какая возня, у меня уже все готово.
Я не заметил, как появился на столе самовар. Матушка Евфросиния налила мне стакан, а себе свою чашечку, маленькую, как наперсток. Разговорились мы.
— Вот удивляюсь я, отчего ты приходишь ко мне, убогой?
— Матушка, — отвечаю я, — когда Христос спросил учеников, не хотят ли от Него отойти (как отошли некоторые ученики), то они отвечали: "Господи, куда мы пойдем, Ты имеешь глаголы Вечной Жизни". То же и я могу сказать вам. Куда мне от вас идти? Вы имеете глаголы Вечной Жизни. Хорошо мне здесь, в вашей маленькой уютной комнатке, с образами и горящей лампадой, спокойно и радостно.
— Днесь благодать Святаго Духа нас собра, и вси, вземши крест свой, глаголем: осанна в вышних, — сказала старушка, — а понимаешь ли ты, что значит слово "ОСАННА"?
— Спасение, — отвечаю.
— Да, осанна — спасение, но, чтобы спастись, необходимо исполнять заповеди Христовы. На Страшном Суде Своем Господь потребует от нас отчета, как мы провели свою жизнь, как исполнили Его святой закон. Здесь ничем нельзя оправдаться: ни богатством, ни обычаями мира. Вот, думалось мне, когда я еще в родном доме жила, явится Господь и спросит: "Исполнила ли ты Мои заповеди?" — "Но я была единственной дочерью богатых родителей". — "Отлично, но исполнила ли ты Мои заповеди?" — "Но я окончила институт". — "Хорошо, но исполнила ли ты Мои заповеди?" — "Но я была красавицей". — "Но исполнила ли ты Мои заповеди? " Страшно становилось от таких мыслей, и я решила оставить все мирское.
— Да, вы оставили, но нельзя же убегать с бала, — возразил я.
— Это и не нужно, но исполнять закон Христов можно и должно во всяком звании и состоянии.
— А вы надеетесь спастись?
— Надеюсь, — ответила матушка с уверенностью, — не оттого, что я исполняла все заповеди, а хоть за кончики-то бралась. Но главное, уповаю на бесценные заслуги Спасителя моего. Сердце свое очистить надо, чтобы увидеть Господа, — продолжала матушка Евфросиния, — помнишь, Пушкин в стихотворении "Пророк" говорит:
И внял я неба содроганье,И горний Ангелов полет,И гад морских подводный ход…
Это ясное изображение души человеческой: у нас в сердце может быть "и горний Ангелов полет, и гад морских подводный ход". Чистое сердце созерцает великие тайны Божии. Наоборот, в сердце, отуманенном страстями, замечается "гад морских подводный ход", то есть низменные стремления и желания, всякая нечистота…
Когда я возвращался домой после ее похорон, то чувствовал не скорбь, а радость, что сподобился присутствовать при кончине праведницы. Похороны матушки Евфросинии были торжественные, много народа провожало ее до могилы. Погребение совершал архиепископ, который после предания земле ее праха сказал проникновенное слово, о ее тайном постриге с именем Варвара. Кроме нее и архиепископа, никто не знал этого, и от меня скрыла. Очень смиренна была покойница. За святую жизнь Господь сподобил ее дара прозорливости, но она старалась не обнаруживать этого дара. Она часто говорила мне: "Может быть, тебя Господь сподобит послужить Ему в монашестве". Наверно, ее духовному оку было открыто мое будущее, но, по своему смирению, она никогда не говорила утвердительно, а всегда прибавляла "может быть".
Похоронили ее около Смоленского собора. Все знавшие ее со слезами, но и с надеждой проводили ее в лучший мир, веруя, что помянет она и их святыми своими молитвами у престола Божия. Напишите и вы в свои поминания имя монахини Варвары, чтобы и за вас она помолилась Господу. Да сподобит Господь и нас христианской кончины, как молится Церковь: "Христианския кончины живота нашего, безболезненны, непостыдны, мирны и добраго ответа на Страшней Судищи Христове". Аминь.
1911 год
2 января 1911 г
Слава Господу! Дожили мы до праздников, нынешние дни называются святыми днями, так как Церковь посвящает их воспоминаниям о Рождестве Спасителя мира!
Но что теперь происходит в миру! Страшно и подумать- объедение, пьянство, разврат…
У Гоголя есть "Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем". В ней описывается, как из-за ничтожной причины два приятеля поссорились на всю жизнь. Они истощили все свои средства на суды, дошли до бедности, лишь бы только обвинить один другого. Печальная история! В конце повествования автор добавляет: "Скучно жить на этом свете, господа!"
Сейчас мы переживаем лютые времена. После объявления всяких свобод при Александре II усилилась разнузданность, люди восстают один на другого, не щадя ни родства, ни дружбы. Восстают против законной власти — все попрано: вера, добродетель, стыд. Театр развращающим образом действует на душу. В нем разыгрываются безнравственные вещи, как, например, "Анатэма" Андреева [14] и т. д. Не скучно, а страшно жить на таком свете, господа! Впрочем, не следует приходить от этого в уныние, было и хуже, да прошло, так и настоящее успокоится. Это еще не время перед Антихристом. Господь милосерд, но и правосуден. Священное Писание говорит: "…Бог поругаем не, бывает…" (Гал.6:7). Долго терпит Он грехи и беззакония, но если человек не хочет исправиться, то наказывает нечестивцев внезапной смертью. "В чем застану, в том и сужу" [15], - говорит Господь. Ужасна будет участь человека, умершего внезапно во время совершения грехов. Один богач, женившись на бедной девушке, начал вскоре всячески издеваться над ней, а сам предался разгульной жизни. Однажды он был в театре на одном безнравственном представлении. В антракте он отправился в буфет, взял себе рюмку вина и вдруг упал мертвым. Каково такой душе явиться на суд Божий?
Однажды в Вене, в Ринг-театре, шло какое-то кощунственное представление. Вдруг вспыхнул пожар и быстро распространился по всему зданию. Множество людей погибло. Потрясающее впечатление произвело зрелище массы гробов, которые затем потянулись по направлению к кладбищу. А какова загробная участь этих людей! Страшно подумать.
Теперь все разрешено, театральные представления будут даже в большие [церковные] праздники. Прежде же в казенных театрах под праздники не играли. Помню однажды в Казани под праздник Святителя Николая давалось представление. Вдруг за кулисами вспыхнул пожар, возбудивший всеобщую панику. Впрочем, жертв человеческих не было. Господь помиловал за молитвы Святителя. Долго после этого под праздник Святителя Николая Чудотворца представлений не давалось.
Когда я был в миру, то любил оперу. Хорошая, серьезная музыка доставляла мне удовольствие, и я всегда имел абонемент — кресло в партере. Впоследствии, когда я узнал другие, духовные, утешения, опера перестала меня интересовать. Когда в сердце закроется клапан для мирских наслаждений, тогда открывается другой клапан — для восприятия духовных. Но как стяжать это? Прежде всего миром и любовью к ближним. Любы долготерпит, милосердствует, любы не завидит, любы не превозносится, не гордится, не безчинствует, не ищет своих си, не раздражается, не мыслит зла, не радуется о неправде, радуется же о истине: вся любит, всему веру емлет, вся уповает, вся терпит. Любы николиже отпадает… (1Кор.13:4–8).
Кто же спасется? Претерпевый до конца, далее — удалением от греховных удовольствий, каковы, например, карты, танцы и т. д.
Один человек видел во сне танцующих кадриль, и Ангел Господень вразумил его: "Посмотри, что они делают". Господи, да ведь это поругание Креста Христова! Действительно, французская кадриль была выдумана в эпоху революции для попрания креста, ведь и танцуют ее четыре или восемь человек, чтобы как раз вышел крест. Подобный сон видела одна схимница; ей представилось, что танцующие были объяты пламенем и окружены канатом, а бесы прыгали и злорадствовали о погибели людей.
Вот теперь праздники, но какая разница между тем, как празднуют эти святые дни в миру и в монастыре! Там служат врагу, здесь, в монастыре, — Богу. В то время как в миру беззакония достигают самого большого развития, в монастыре радость и мир о Господе! Торжественная служба умиляет душу и располагает ее сильнее восчувствовать всю беспредельную благость Господа, родившегося ныне от Безневестныя Девы Марии. У нас, например, даже сама природа располагает к тихой радости о Господе. В то время как в миру увлекаются светской литературой, часто безнравственной, в монастыре — чтение Псалтири и в свободное время — Жития святых. Когда я поступил в монастырь, то у меня явилось желание перечитать всех наших классиков; я открыл это старцу, но тот запретил. Теперь я радуюсь, что послушался мудрого совета, так как желание заняться светской литературой было приманкой врага, чтобы возбудить во мне воспоминания о мирской жизни, а может быть, и сожаление о ней.
