Чарльз Сперджен - Добрые советы проповедникам Евангелия
Будьте уверены, что свободная, непринужденная молитва должна быть наиболее согласна с Священным Писанием. Если вы относитесь с недоверием к своим действиям, вы никогда ничего не сделаете порядочно. Будьте же твердо уверены, что вы почитаете Господа именно так, как это завещано Словом Божиим и как это угодно Господу. Выражения "читать молитвы", к которому мы так привыкли теперь (в Англии), не существует в Священном Писании, как ни богато оно драгоценными религиозными выражениями; и надо думать, его нет там потому, что не существовало тогда и подобного понятия. Где встречается у апостолов хотя бы малейший намек на литургию? Молитва в собраниях первых христиан не имела никакой определенной формы. Тертуллиан пишет: "Мы молимся без внешнего побуждения, потому что мы молимся от сердца". Иустин-мученик говорит о первенствующем пресвитере, что он "молится по мере сил своих". Не трудно указать, где и когда вошли в употребление первые литургические молитвы; они возникали и развивались в церкви постепенно. Мне очень хотелось бы побольше поговорить об этом предмете, но здесь не место для этого. Я перехожу потому далее.
Наше дело доказать превосходство свободной молитвы тем, что она совершается нами одухотвореннее и оживленнее, нежели всякая другая. Очень грустно бывает, если слушатели могут сказать: "Наш проповедник говорит гораздо лучше, нежели молится!" Это не по примеру Господа; Он говорил, как никогда еще не говорил человек. Что же касается Его молитвы, то она производила такое впечатление на Его учеников, что они просили Его: "Господи, научи нас молиться!" Когда мы молимся публично, все наши способности должны развернуться во всю свою мощь, человек должен явиться во всей силе своей. Вялое же, безжизненное бормотанье молитвы, цель которого лишь заполнить известное время в богослужении, не есть молитва. Такая молитва скорее - пытка для людей и мерзость перед Богом. В настоящее время лучший защитник всех молитвословов есть слабость, недостаточность наших непосредственных сердечных излияний. Вся тайна заключается здесь в том, что наши сердца недостаточно молитвенно настроены, как бы это должно было быть. Мы должны поддерживать непрестанное общение с Богом, иначе наша молитва будет вяла и безжизненна. Если бы снега не таяли на вершинах глетчеров и не стекали бы в ущелья, не было бы и ручейков для орошении долин. Наша тайная молитва есть подготовление к публичной, и мы не можем долго пренебрегать ею, иначе это отразится, станет заметным и в этой последней.
Наша молитва никогда не должна пресмыкаться по земле, но всегда должна парить в высоту. Когда обращаемся мы к источнику благодати, наши слова должны быть торжественны и смиренны, а не легкомысленны и громки или бесчувственны и нерачительны. Когда приближаемся мы к Господу, мы должны преклониться пред Ним благоговейно и с священным трепетом. Мы можем говорить с Ним с дерзновением, но должны остерегаться излишней смелости. Когда мы просим о чем-либо, мы должны помнить, что предстоим престолу Предвечного. И подобно тому, как придворный держит себя в королевском дворце, чем с своими товарищами, точно также и мы иначе должны держать себя на молитве. Мы заметили, что в голландских храмах присутствующие надевают шляпы, когда говорит проповедник, а как только начинает он молитву, они снимают их. Обычай этот существовал и в старых пуританских обществах в Англии и долгое время держался и у баптистов. Они надевали свои шапки в те минуты богослужения, когда, по их мнению, не было прямого обращения к Богу и снимали их, когда начиналась молитва или пение. Я считаю этот обычай неприличным.
Пусть один Господь будет целью вашей молитвы. Остерегайтесь во время молитвы бросать взгляды по сторонам, на присутствующих. Остерегайтесь пустого молитвенного красноречия ради угождения слушателям. Их молитвы не должно делать "косвенной" проповеди. Делать молитву поводом высказать свои способности - это почти богохульство. Красноречивые молитвы большею частью - грешные молитвы. Непристойно грешнику хвалиться "нарядностью" своих слов перед лицом Господа воинств небесных и в то же время искать успеха среди таких же смертных, как и он сам. Лицемеры, осмеливающиеся на это, получат должное воздаяние, но нас это должно устрашить. Тяжкое осуждение выпало однажды на долю одного проповедника, когда заметили ему, ради прославления его, что его молитва была красноречивее всего, что когда-либо слышали в одном Бостонском собрании. Мы должны стараться пробудить глубокие молитвенные настроения у тех, кто слушает наши молитвы. Но каждое наше слово, каждая наша мысль должны быть направлены к Богу и могут касаться прихожан лишь настолько, насколько это необходимо для принесения их прошений к Господу. Думайте о ваших прихожанах в вашей молитве, но не облекайте ваши слова в красивые образы ради угождения им. Обратите ваши взоры к небу, пристально обратите их к небу!
Следует избегать в молитве также и грубых выражений. Я должен признаться, что слыхал их, но считаю неполезным приводить их здесь. Теперь это делается реже. Прежде же особенно грешили этим методисты. Необразованные люди невольно употребляют некрасивые выражения, особенно, когда они возбуждены; но нам не должно взыскивать с них. Я слышал однажды, как молился один бедняк: "Господи, призри на наших детей; Ты знаешь ведь. Господи, враг расставляет им сети, преследует их, как кошка мышей!" Это выражение показалось многим смешным, но я, принимая во внимание степень образования этого человека, нашел его очень естественным и подходящим. И почти всегда кроткое наставление, пара добрых советов могут предотвратить повторение подобных выражений. Но мы, стоящие на кафедре, должны строго остерегаться, чтобы самим не впасть в такую погрешность. Биограф достопамятного американского проповедника N.N. приводит в качестве примера его "остроумия" следующее. После проповеди какого-то молодого проповедника, в которой этот последний горячо нападал на вероучение N.N. - он стал просить в заключительной молитве, чтобы Господь благословил молодого проповедника и оказал бы ему великую милость "смягчить его сердце, а также и ум". Кроме бестактности такого публичного осуждения своего собрата по званию, каждый разумный человек должен понять, что дом Божий не место для грубых шуток. Очень возможно, что молодой оратор провинился в нарушении любви к другому, но его старший сотоварищ согрешил в десять раз сильнее, выказав подобное неуважение к юному проповеднику. Царю царей подобает выслушивать от нас лишь избранные выражения.
Другая погрешность, которой следует остерегаться в молитве, это - неприятные профанирующие религиозное чувство выражения горячей любви к Господу. Когда слова "милостивый Господи", "дражайший Господи", "сладчайший Иисусе" постоянно повторяются без малейшего повода и без всякой надобности - это производит неприятное впечатление. Я должен сознаться, что не испытываю подобного впечатления, если слышу воззвание: "возлюбленный Иисусе!" из уст какого-нибудь пожилого, почтенного служителя Божия. Но когда слышу я такое сердечное, дружеское обращение поминутно сыплющееся из уст людей, вовсе не имеющих никакого "христианского" отличия, то я всегда горячо желаю, чтобы кто-нибудь научил их истинному понятию об отношении людей к Богу. Слово "возлюбленный" в нашем обыденном употреблении сделалось уже столь обычным и малозначащим, в некоторых случаях даже как бы потерявшим свой истинный смысл, что переполнение им молитвы вовсе не может служить к назиданию. Но самый сильный протест следует выразить против постоянного повторения слова "Господи", особенно часто встречающегося у новичков в деле проповеди. Поистине больно слышать, как без умолку повторяют они: "О, Господи! о. Господи!" Ведь заповедь: "Не произноси имени Господа Бога твоего напрасно", есть священная заповедь, и если можно невольно, по незнанию, преступить закон, то преступление этой заповеди есть грех, и грех тяжелый. Имя Божие не должно служить нам для замещения им пустых мест в проповеди вследствие недостатка слов... Старайтесь постоянно лишь с величайшим благоговением употреблять имя Иеговы. Евреи в своих священных книгах оставляли незанятыми места, где должно было стоять имя "Иегова", или же заменяли его вокализацией имени Божия "Адонай", потому что имя Иеговы они считали слишком священным и великим для обыденного употребления. Нам можно и не быть столь суеверными, но было бы хорошо, если бы мы в данном случае имели столь же глубокое благоговение, как и Евреи. Точно также постоянное употребление: "О!" и других подобных возгласов также следовало бы значительно сократить. А этим также часто грешат молодые проповедники.
Следует затем избегать в молитве обращаться к Богу в форме требования. Прекрасно и назидательно, если духовно борется человек с Господом и говорит Ему: "Я не отступлю от Тебя, пока не благословишь Ты меня!" Но это должно быть высказано с сердечностью, а не угрожающим тоном, словно мы можем что-либо указывать Господу и силою заставить Его благословить нас. Следует припомнить, что хотя и можем мы бороться с Господом, но мы не должны забывать, что мы все же лишь грешные люди. Даже Иаков хромал на бедро свое после ночной борьбы своей с Богом. И Сам Господь учит нас говорить не просто: "Отец наш", но: "Отец наш, Который на небесах". В наших обращениях к Богу должна быть искренность, сердечность, - но полная благоговения; дерзновение, -но такое, которое исходит из благодати Божией и есть действие в нас Св. Духа; не смелая дерзость бунтовщика перед оскорбленным им Владыкою, а - покорное дерзновение ребенка, который боится, потому что любит, и любит, потому что боится. Никогда не принимайте хвастливого тона в молитве к Богу. К Нему нельзя обращаться, как к равному себе противнику, а следует лишь умолять Его, как своего Господа и Бога. Мы должны быть смиренны и униженны перед Ним в глубине сердец наших, и такова же должна быть и наша молитва.
