Петр Иванов - Тайна святых
* Предать сатане — это, конечно, не значит приглашать на помощь злого духа для исправления души. И это, конечно, не значит, как некоторые думают: сатана поражает болезнью, как Иова, — и человек исправляется. Сатана искушал праведного Иова. Здесь же предполагаем, происходило совсем иное. Без особой помощи Божией, ни один человек на земле не может сопротивляться вселению и завладению его душой диаволом (т. е., полного лишения свободы). Предать сатане — значит лишить человека защиты от диавола. Это, очевидно, было Господом разрешено церкви по отношению к ее членам, но не с целью наказания и не в смысле проклятия, а как особый род исправления. Бес вселялся в человека, лишенного ангельской защиты и последний терял свободу, цепенел. Сравнительно, на современном психиатрическом языке происходило раздвоение личности. В человеке оказывалось две воли — своя и чужая. Причем чужая совершенно подавляла свою. Однако, это не было тоже, что происходит в душе грешника, соблазненного сатаной. Здесь было насильственное завладение вследствие отсутствия (необходимой для свободы дарованной Богом всем людям) ангельской защиты. Диавол, завладев, не стесняется с душой, ею распоряжается, мучит. Человек не волен свободно владеть своими чувствами и ощущает, что мир Божий с его любовью и красотой теперь не доступен ему он слышит в себе чей-то чужой голос, который приказывает ему совсем не то, что он хочет
Удобно разъяснить это состояние при другом случае предания сатане “Я предал их сатане, чтобы они научились не богохульствовать. (I Тимоф. 1, 20). Было бы странно предполагать, что сатана может научить кого-нибудь не богохульствовать. Но здесь происходит следующее… Вселившись в человека, сатана, разумеется, богохульствует в душе. Но раньше человек сам в похоти своей наслаждался богохулением, теперь же он становится в собственной душе зрителем — созерцателем диавольского богохульства (раздвоение) и испытывает все страшные последствия его. Он во мраке вечного заточения. И Божий мир, и Божия любовь скрылись от него навсегда. Сравнительно еще для ясности представим себе человека с наслаждением ругающегося и в другое время того же человека, в душе которого чужой голос скверно ругается. В первом случае наслаждение, во втором — страдание. Наученный горьким опытом, сам сделавшись свидетелем духовного последствия греха, человек, когда Господь вернет ему ангела защитника свободы, исправляется. Однако, “предание сатане” возможно для не плохого человека, только очень легкомысленного. Не для противника Божия, ибо сын противления все равно вернется к своему. Здесь же братская помощь церкви апостольской, правда, очень горькая — крайняя.
Проходит немного времени и Ап. Павел уже просит утешить этого человека, умоляет оказать ему любовь. Он боится, чтобы, изобличенный перед всеми (довольно для него этого стыда), не был поглощен чрезмерной печалью.
“Сила Моя совершается в немощи”, - сказал Господь Ап. Павлу, и этим словом своим изрек приговор о применении духовной апостольской власти. И Апостол Павел говорит. “когда я немощен, тогда силен”. Но, конечно, Апостолы имели это, по выражению Павла, не плотское оружие, хотя и ратоборствовали, благовествовали, не применяя его, подобно и Господу Иисусу во время Его жизни на земле.
Однако, постараемся понять, что это за духовная власть и как она может применяться. Рассмотрим три рода такой власти.
Власть покорять сердца. Слово апостольское, как огонь, проникало в сердце и преображало его, делало его горящим во славу Божию (не в смысле экстаза, а в смысле любви). Противостоять этому огню не могло бы ни одно сердце, ибо это был огонь благодати Духа Святого. Однако, проникая в сердце, апостол ни мало не старались завладеть ими. Что это значит? Значит, если встречалось малейшее сопротивление — апостолы останавливали действие своей власти — и человеческое сердце оставалось свободным испытывать все, что ему было угодно.
В первый день сошествия Св. Духа по слову апостольскому: “охотно принявшие слово крестились — душ около трех тысяч”. Те, кого сердца раскрывались навстречу проповеданной истине (охотно, добровольно) только те присоединились.
Пользуясь же своей властью, апостолы могли бы присоединить к Церкви гораздо больше, даже всех.
Труд апостольский был не в том, чтобы они благовествовали о Христе: они не могли не благовествовать, ибо Дух Святой говорил их устами.
Но труд их был в том, что, имея власть покорить всех, они никого не покоряли, кроме охотно принимающих благовестие. Труд в полном бездействии своей власти.
Как мы уже упоминали, Ап. Павел изъясняет это так (I Кор. 9, 16–23): я получаю награду не за то, что я благовествую, ибо это моя обязанность, я исполняю вверенное мне служение, и горе мне, если я не благовествую. Награда же за то, что проповедую Евангелие безмездно, не пользуясь моей властью в благовествовании (и далее он объясняет, как это трудно, ибо нужно порабощать себя всем, уничтожать в себе всю свою силу, чтобы привлечь ко Христу, хотя немногих).
Второй род власти апостольской — это власть наказания или вернее отмщение. Эту власть уже совершенно явно отменил Сам Господь Иисус Христос еще при жизни, сказав апостолам, предлагавшим попалить небесным огнем не принявших их самарян: не знаете, какого вы духа”. Конечно, после сошествия Св. Духа апостолы вполне узнали, какого они Духа, и не дерзали нарушить слово Спасителя*.
* Некоторые могут указать на ослепление Елима волхва Ап. Павлом. (Деян 13. 11) Но в данном случае была временная защита “от врага всякой правды”, ибо проконсул Сергий в гор. Пафе пожелал услышать слово Божие, а Елима волхв, находившийся с проконсулом, всячески противился. И Ап. Павел сказал: “Ты не увидишь солнца до времени”, т. е., до укрепления в вере, человека, расположенного принять Христа. О причине смерти Анании и Сапфиры мы говорили в 4-ой главе (Церковь Огненная). Вообще же не следует забывать слова Св. Иоанна Златоуста — по истине пророка любви — об Ап. Петре и прор. Илье. “Видишь ли, Бог попустил впасть в грех, столпам, оплотам и твердыням (т. е., Ап. Петру н прор. Илие), чтобы они, встретив какого-нибудь грешника, не вздумали оказать ему немилосердие”
Третий род духовной власти: обличение в грехе. Огненное слово апостола проникало в сердце человека и, как магнием, вдруг освещало все его грехи. Человек терпел муку, как на страшном суде. И потому даже самый порочный должен был каяться. Но это было недобровольное покаяние и потому не имевшее значения. Апостолы воздерживались от применения того рода власти, имея пример Иисуса Христа. Ибо, как мы знаем из Евангелия Христос только однажды применил эту власть*. Однако, не для того, чтобы насильно заставить кого-то покаяться (даже к Своему ученику Иуде Он не стал применять такой власти): не свойственно Божией премудрости лишать свободы человека, противящегося Господу. Господь Иисус применил свою власть, чтобы спасти грешницу, которую Он простил, но которую люди по закону хотели побить камнями. Господь сказал: “кто из вас без греха, первый брось в нее камень”. Конечно, столь простые слова не могли остановить фанатиков закона от казни — убийства, Но слова эти были сказаны с властью, и тогда в душе всех пожелавших взять камень вспыхнул огонь страшного суда.
* Слово власть нельзя относить к Господу Иисусу иначе, как чисто в духовном понятии. Всякий намек о власти земной Христа должен быть исключен, как антихристов. Между тем в одном случае и до ныне многие, в подражание законникам, спросившим у Христа, изгнавшего торгующих из храма: какой властью ты это делаешь? — предполагают, что Иисус явил свою власть, изгнав из храма нарушающих благочиние. И даже дерзают основывать на этом свой взгляд на применение физической силы в духовных церковных делах. Но никакой власти в данном случае Господь не проявил: ибо применение духовной власти вовсе не требовало ни бича, ни реального опрокидывания столов; а власти, как земного повелителя, Христос никогда бы не мог показать, так, как это противоречило бы Его словам: “царство Мое не от мира сего”. Господь Иисус изгнал торгующих не как власть имущий, а как благочестивый прихожанин, возмущенный беспорядками в храме и бездействием надзирателей за церковным порядком. (Оттого и вспомнили ученики: “ревность по доме Твоем снедает Меня”, и никакая мысль о власти, величии, силе Христа не пришла им на память). И, если можно видеть здесь указание, то только на то, что всякий член церкви должен блюсти порядок в ней, если бездействует приставленный для этого надзиратель.
В ужасе чувствуя, что весь мир глядит им в душу, где, как заревом, освещены все постыдные дела их жизни, они стали красться к выходу и исчезли один за другим. Сказано в Евангелии: “они стали уходить один за другим, начиная со старших до последних”. Ибо каждый по старшинству собирался взять камень. И тогда суд Божий настигал очередного законника убийцу.
