Паисий Святогорец - Отцы-святогорцы и святогорские истории
Об этом случае я слышал и от отца Евмения, который был тогда там и видел все своими глазами. Отец Петр сидел в Карее возле разложенных для продажи четок и лекарственных трав. В это время он заметил человека, мучимого нечистым духом, которому окружающие ничем не могли помочь. Видя это, отец Петр встал, собрал свое рукоделие, бесшумно приблизился к бесноватому, перекрестил его четками и быстро, чтобы его не заметили, ушел. Почти все присутствовавшие увидели лишь то, как бесноватый внезапно исцелился, и прославили Бога за то, что и в наше время еще существуют святые! Однако маленького отца Петра почти никто, за исключением двух–трех человек, не заметил.
Старца мало кто знал, потому что он почти ни с кем не общался, стараясь оставаться в неизвестности. Однако все слышали о Петруше. Если кто‑то из знакомых встречал его и спрашивал о чем‑либо, он в ответ приводил очень точные примеры, как будто взятые из"Отечника"(примеры были разные, но смысл их был один и тот же). Человеку, не имевшему святоотеческой глубины, можно было легко соблазниться тем, что он говорил. Например, он говорил:"Молитва смиренного переубеждает Бога", имея в виду, что молитва смиренного преклоняет Бога на милость. Также о посте он говорил:"Если вода перестанет попадать в лужу, она высохнет, и все лягушки в ней передохнут". То есть когда иссыхает чрево, умирают страсти. Как я сказал, у него был свой"Отечник".
Помимо прочих добродетелей, он отличался большой рассудительностью. Когда некоторые церковные вопросы, связанные главным образом с переходом на новый стиль, особенно обострились, он отошел от фанатично настроенных зилотов и с тех пор начал заходить в монастыри (зилоты — группа радикально настроенных монахов, живущих главным образом на Афоне в районе Карули, которые не признают никакой церковной власти и пребывают фактически вне общения с Церковью — перев.). Когда он приходил ко мне, то слушал службу в притворе. Как‑то я спросил его:"Почему ты не заходишь в храм?"Он мне ответил:"Чтобы никого не смутить. Если в притворе меня увидят зилоты, то скажут:"Отец Петр кого‑то ожидает", — и не смутятся. А если увидят отцы обители, то тоже не смутятся, потому что заметят, что со мной моя котомка".
Он стал выше человеческих немощей: фанатизма и тому подобного, потому что имел просвещение от Бога. Он был зилотом в хорошем смысле этого слова (cлово"зилот"буквально означает"ревнитель" — перев.). Причащался он обычно раз в неделю, если не выпадало никакого праздника на будний день. Также он ходил на литургии, совершавшиеся в соседних каливах. Здесь он принимал только антидор, чтобы после этого пойти еще на одну литургию, где он уже пил святую воду — в случае, если не причащался, хотя пребывал в таком духовном состоянии, что мог бы причащаться и чаще.
Как я уже говорил, он постоянно постился, вкушая пищу только после вечерни. В Великий пост он ничего не вкушал по три дня подряд и только по субботам и воскресеньям ел дважды в день с растительным маслом. Службы он заменял молитвой по четкам, которая у него занимала по семь часов в день. И это помимо его личного правила, которое состояло из семисот земных поклонов и тридцати трех сотниц с поясными поклонами. Из всего этого треть он делал за самого себя, а другие две трети — половину за живых и половину за усопших. Если он узнавал, что у кого‑нибудь были какие‑либо трудности, то совершал за него отдельную молитву с поклонами. Также часы, вечерню и повечерие он совершал по четкам. Другими словами, молитва была его рукоделием.
Пребывая в таком святом состоянии, отец Петр имел столько смирения, что считал себя величайшим грешником, обуреваемым множеством страстей. Когда священник читал Евангелие, он снимал свою скуфейку, подходил к Святым вратам и приклонял голову под Евангелие, чтобы, как сам он говорил, из него вышли все злые духи.
Считая себя ничтожеством, он не брал себе послушников. Однажды после моих настойчивых просьб он согласился взять меня своим послушником, однако тогда мне не дали благословения в монастыре, в котором я жил. Когда отец Петр пришел ко мне в последний раз и сказал, что готовится к отходу в мир иной, а также попросил у меня прощения, что не может взять меня послушником, так как скоро умрет, я уразумел волю Божию, которая скрывалась за отказом монастыря: Господь хотел забрать отца Петра к Себе. Кажется, я был недостоин жить вместе со святым. Из‑за моей греховности для меня достаточно было уже того, что Бог удостоил меня познакомиться с ним и получить от него великую духовную пользу. Если бы Господь сподобил меня хотя бы издали видеть его и в будущей жизни, — это было бы великой милостью.
Незабываемыми для меня останутся его последние наставления, которые он дал мне во время нашего прощания. Здесь можно явственно видеть величие Божие во святых Его, как и в маленьком преподобном Петре, которого его друзья не целовали мертвого, но который сам пришел к ним, чтобы они дали ему живому"последнее целование".
После этого он зашел в Карею, взял все необходимое для своего погребения и направился в келлию преподобного Нила. На следующий день, 12 июня, в свои именины (память преподобного Петра Афонского) он причастился. Сюда также пришли отцы из округи (отшельники). Когда закончилась Божественная литургия, отец Петр вышел из церкви, приготовил для отцов воду и лукум, потом сел рядом и сомкнул глаза, предав свою освященную душу Христу. Отцы подумали, что он заснул, и ждали, пока он откроет глаза, чтобы пожелать ему многолетия. Толкнув его в бок, они поняли, что он отошел на Небо, и пожелали ему Царствия Небесного.
Он упокоился 12 июня, в день памяти преподобного Петра Афонского, в 1958 году. Да будут с нами его святые молитвы. Аминь.
Отец Августин
Отец Августин родился в России, в Полтавской губернии, в 1882 году. Его мирское имя было Антоний Корра (возможно, он был из семьи выходцев из Греции, либо же автор просто изменил его фамилию на греческий лад — перев.). Отца его звали Николаем, а мать — Екатериной. Они были благочестивыми людьми, а потому и своего сына Антония воспитали в благоговении и страхе Божием.
Еще в отроческом возрасте Антоний стал послушником в одном из монастырей у себя на Родине. Однако одно искушение, приключившееся с ним, заставило его оставить свою обитель, Родину и приехать в удел Божией Матери, чтобы обезопасить себя от такого рода искушений.
Как он сам рассказывал, в монастыре, где он поселился, почти все монахи были людьми пожилыми. Они посылали его помогать одному монастырскому рабочему ловить рыбу, так как обитель жила за счет рыбной ловли. Однажды пришла дочь этого рабочего и сказала отцу, чтобы тот немедленно шел домой по какому‑то срочному делу, а сама осталась трудиться с послушником. Ею, несчастной, овладела страсть, и она сама, не осознавая вполне, что делает, бросилась к юноше с нечистыми намерениями. Антоний в первый момент растерялся, потому что все произошло внезапно. Затем перекрестился и сказал:"Христе Иисусе, лучше мне утонуть, чем согрешить!" — и с берега бросился в речку! Но Благий Господь, видя такую великую ревность непорочного юноши, который, чтобы сохранить невинность, повторил подвиг святого Мартиниана, удержал его на поверхности воды, так что он даже не намок!"Несмотря на то, что я бросился в воду с головой, — продолжал он свой рассказ, — я даже не заметил, как оказался стоящим на воде, даже одежда у меня осталась сухой!"
В тот момент он ощутил в своей душе глубокую тишину и невыразимое умиление, которые совершенно изгнали все греховные помыслы и все плотские желания, возбужденные в нем поначалу непристойным поведением девушки. Та же, увидев Антония стоящим на воде и пораженная этим великим чудом, расплакалась, раскаиваясь в своем грехе.
Послушник сразу же пошел в свой монастырь и начал слезно просить игумена дать ему благословение уехать на Святую Гору, говоря, что чувствует себя духовно слабым, а также боится оставаться в миру. Он ни словом не обмолвился ни о поведении девушки, чтобы та не пострадала, ни о чуде, которое с ним произошло, во всем виня лишь самого себя.
Помысел говорит мне, что самым большим чудом было то, что он взял грех на себя, скрыв настоящую виновницу, а также то, что в таком возрасте мужественно воспротивился великому искушению. А для Бога, Который одним пальчиком удерживает весь мир, не составляет никакого труда удержать на поверхности воды одного послушника.
Игумен внял его просьбам — он, конечно же, не мог ему препятствовать, — однако одновременно и огорчился, что теряет такого послушника.
Получив разрешение, Антоний немедленно отправился на Святую Гору. Это было в 1908 году. Посетив различные монастыри и келлии, он остался в каливе Честного Креста Господня, принадлежавшей монастырю Каракаллы. Здесь в 1910 году он стал монахом, получив при постриге имя Августин. В 1943 году, стремясь к большему безмолвию, он перешел жить в келлию Введения во храм Пресвятой Богородицы, подчинявшуюся монастырю преподобного Филофея. Здесь он с ревностью подвизался до самой своей старости и больше ни разу не выходил в мир.
