Елена Уайт - Свидетельства для Церкви (Том 2)
Не забывайте учить своих детей, как готовить здоровую пищу. Делая это, вы передаете им принципы, которыми они должны руководствоваться в своем религиозном образовании. Преподавая своим детям уроки физиологии и обучая их простым навыкам приготовления здоровой пищи, вы закладываете основу для самых полезных отраслей знания и образования. Чтобы печь хороший легкий хлеб, нужно иметь определенные навыки. В хорошей кулинарии заключена добрая религия, и я подвергаю сомнению религию тех людей, которые слишком невежественны и беспечны, чтобы учиться готовить.
Повсюду мы видим людей с болезненно-желтым цветом лица, страдающих от расстройства пищеварения. Когда мы садимся за стол и едим пищу, приготовленную так, как они готовят ее в течение месяцев и даже лет, то я начинаю удивляться тому, что эти люди до сих пор еще живы. Хлеб и печенье у них желтые от использования соды. Хозяйки пользуются содой, чтобы у них было поменьше хлопот; по забывчивости они часто позволяют тесту скиснуть, а потом уже пекут хлеб и, чтобы как-то выправить положение, добавляют побольше соды, делающей хлеб совершенно непригодным для человеческого желудка. Соду нельзя употреблять ни в каком виде, ибо это повлечет за собой ужасные последствия. Она разъедает слизистую оболочку желудка, вызывает воспаление и нередко отравляет весь организм. Кое-кто заявляет: "Я не умею печь хороший хлеб или пресные сдобные булочки без соды". Вы обязательно научитесь этому, если захотите. Разве здоровье вашей семьи недостаточно ценно, чтобы вдохновить вас научиться хорошо готовить и правильно питаться?
Съеденная нами пища не может быть переработана в хорошую кровь, если она не будет хорошего качества, простой и питательной. Желудок никогда не сможет превратить кислый хлеб в сладкий. Плохо приготовленная еда малопитательна и не способствует выработке здоровой крови. То, что раздражает и разъедает слизистую желудка, будет оказывать притупляющее воздействие на лучшие сердечные чувства. Многие из [538] тех, кто принимает санитарную реформу, жалуются, что им очень тяжело приспособиться к ней. Но когда мне случается бывать у них за трапезой, я прихожу к выводу, что дело здесь не в санитарной реформе, а в плохой кулинарии. Приверженцам санитарной реформы превыше всего остального следует остерегаться крайностей. Тело должно получать необходимое питание. Мы не можем питаться одним воздухом, и нам не удастся сохранить здоровье, если у нас не будет здоровой еды. Нужно соблюдать определенный порядок в приготовлении пищи, чтобы она была вкусной и приемлемой для организма. Матерям необходимо стать домашними физиологами, чтобы научить детей познавать устройство своего тела, и иметь нравственное мужество, дабы придерживаться верных принципов и решительно отвергать модные веяния, губительные для жизни и здоровья. Бессмысленно нарушать законы своего естества - значит нарушать Закон Божий.
Скудная кулинария постепенно отнимает жизненную энергию у тысяч людей. Тяжелый кислый хлеб и другие блюда, также неправильно приготовленные в некоторых семьях, опасны для здоровья и жизни. Матери, вместо того чтобы стремиться дать своим дочерям музыкальное образование, научите их лучше этим полезным отраслям знания, которые непосредственно влияют на жизнь и здоровье. Обучите их всем секретам здоровой кулинарии. Убедите их, что это необходимая часть их образования, если они хотят стать образцовыми христианками. Если не уметь готовить вкусную и здоровую еду, плохо приготовленная пища не будет способствовать выработке хорошей крови и созидать внутренние ткани. Вашим дочерям может нравиться музыка, и в этом нет ничего предосудительного - она способна создать более радостную атмосферу в семье; но знание музыки без знания кулинарии мало чего стоит. Когда ваши дочери обзаведутся своими семьями, знание музыки и навыки рукоделия не помогут им приготовить хороший и вкусный обед, чтобы не краснеть перед близкими и друзьями. Матери, вам поручено ответственное дело. Да поможет вам Бог взяться за него во славу Его и упорно, [539] терпеливо и с любовью трудиться для настоящего и будущего блага своих детей, устремив взор на славу Божью.
Глава Ш. ОБЛИЧЕНИЕ ЭГОИЗМА
Дорогой брат А., со времени лагерного собрания в Иллинойсе твоя жизнь не дает мне покоя. Когда я вспоминаю то, что мне было показано о служителях, и особенно о тебе, мне становится очень грустно. На собрании в Иллинойсе я говорила о качествах служителя Евангелия. Когда я изложила собравшимся перечень качеств, которыми должен обладать служитель, возвещающий торжественную весть для наших последних дней, многое, сказанное мною, относилось к тебе, и я надеялась услышать от тебя слова признательности. До моего выступления твоя жена говорила с сестрой Холл относительно твоих разочарований. Она сказала, что ты совсем не уверен, должен ли ты проповедовать; ты не знал в точности, в чем состоит твой долг; ты был разочарован и не приступал к делу так, как мог бы, имея точное представление о своем долге. Сестра Холл поведала мне по секрету, что если у меня есть для тебя слово ободрения, твоя жена будет рада услышать его. Я ответила сестре Холл, что у меня нет ободряющего слова и что, если ты сомневаешься, тебе лучше подождать, пока ты не уяснишь до конца свой долг. Затем я говорила о качествах, которыми должен обладать служитель Христа; и если бы я полностью выполнила свой долг, то обратилась бы с кафедры лично к тебе. Но присутствие неверующих удержало меня от этого шага.
В Миннесоте я снова ощутила беспокойство по поводу поведения наших служителей, после того как встретилась с братом Б. и поговорила с ним о его недостатках, мешавших ему трудиться для спасения душ. Его чрезмерная озабоченность материальной стороной жизни так отчетливо напомнила [540] мне о тебе, что если бы я нормально себя чувствовала, то написала бы тебе еще до того, как уехала из лагеря. Мы не имели возможности отдохнуть и сразу отправились в Висконсин. Я была больна, однако Бог укрепил меня, чтобы я выполнила свой долг перед людьми. Стоя перед собравшимися, я узнавала лица людей, которых никогда раньше не видела, но которые были показаны мне в видении, и снова вспомнила о тебе, и твоя жизнь ясно предстала предо мной. Это была местность, где твое влияние стало скорее страшным проклятием, нежели благословением. Но вместе с тем даже такие люди, как ты, могли бы принести большую пользу людям, жившим в том месте. Если бы ты посвятил себя Богу и бескорыстно трудился для спасения душ, за которые умер Христос, твои труды принесли бы большой успех. Ты умело пользовался аргументами в защиту нашей позиции. Если основания нашей веры излагаются перед беспристрастной аудиторией, раньше ничего подобного не слышавшей, они производят большое впечатление на непредвзятые умы, способные воспринимать доказательства. Я видела прекрасный человеческий материал, из которого получились бы замечательные христиане, соблюдающие субботу, в окрестностях N. и NN.; но когда часть твоих слушателей были уже очарованы чудесной цепочкой истины и готовы были принять ее, ты внезапно покинул поле, не закончив начатую работу. Лучше бы ты вообще не начинал трудиться там, а теперь уже вряд ли удастся возродить былой интерес.
На протяжении многих лет по этому вопросу давался свет, свидетельствовавший о том, что необходимо поддерживать возникший интерес, продолжать работать с интересующимися людьми и ни в коем случае не оставлять их до тех пор, пока все, кто тянется к истине, не примут окончательного решения, не испытают обращения, необходимого для принятия крещения, и не присоединятся к какой-то общине или не создадут новую. Нет таких важных обстоятельств, которые могли бы оправдать преждевременный отъезд служителя после того, как в данном месте возник интерес, вызванный проповедованием истины. Даже болезнь и смерть не столь важны, как спасение душ, ведь за них Христос принес [541] такую огромную жертву. Те, кто понимает важность истины и ценность душ, за которых умер Христос, не променяют работу с заинтересованными людьми ни на что на свете. Они скажут: предоставьте мертвым погребать своих мертвецов. Интересы семьи, дома и хозяйства не должны уводить служителя с миссионерского поля. Если служители допускают, чтобы земные интересы отвлекали их от дела, то единственно правильным решением для них будет оставить все, продать земли и другое имущество, дабы житейские заботы не отвлекали их от торжественной работы в эти последние дни. Одна душа более ценна, чем весь мир. Как могут люди, заявляющие о том, что посвятили себя священному делу спасения душ, допускать, чтобы мелочные земные интересы занимали их ум и сердце и отвлекали от высокого призвания, полученного от Бога?
Я видела, брат А., что своим влиянием в окрестностях N. и NN. ты нанес большой вред делу Божьему. Я знала, каким было это влияние, во время твоего последнего посещения Батл-Крика. Когда я готовила важный материал для служителей, твоя жизнь предстала передо мной, и я хотела сразу же написать тебе, но тогда у меня не было такой возможности. Три ночи я почти не спала и почти все время думала о тебе. Мне снилось, что я пишу тебе письмо, и я обдумывала его, когда бодрствовала. Узнав в собрании тех людей, которым ты причинил вред своим влиянием, я готова была осветить этот вопрос, если бы ты присутствовал там. Ни одного слова из уст смертных не было передано мне по поводу твоего поведения. Я чувствовала побуждение поговорить кое с кем из присутствовавших по этому вопросу и сказала им, что вспоминаю их лица в связи с отдельными моментами, показанными мне в отношении тебя. После чего мне весьма неохотно сообщили о фактах, подтверждающих все, что я поведала этим людям. Я сказала лишь то, что считала нужным сказать в страхе Божьем, дабы выполнить перед Ним свой долг Его слуги.
