Дуглас Хардинг - Религии мира

Говорят, что ключевое понятие тхеравады — мудрость, а махаяны — сострадание. Архата интересует собственное просветление, бодхисаттву — просветление всех, кроме себя. На самом деле контраст не такой абсолютный, как кажется. В обеих школах учат, что просветление не может быть просто личным или эгоистичным достижением. Скорее, наоборот: просветление — осознание того, что не существует ни отдельного человека, ни отдельного «я», и уж точно никаких многочисленных «я», которых нужно вести к просветлению.

Однако бодхисаттва, возвышенно нелогичный, который жертвует своим блаженством в нирване и соглашается на бесчисленные годы страданий, до тех пор пока не будет обеспечено блаженство всем, — наверняка один из самых возвышенных и привлекательных созданий религиозной мысли. Христиане могут справедливо заметить, что он не настоящий Добрый Пастырь, а идеал, миф. Несмотря на это, идеал бодхисаттвы идеально выражает настроение махаяны. Это живой идеал, который работает. В отношении бодхисаттвы нет ничего мифического.

Буддизм махаяны — сострадательная религия. Это также отчасти религия спасения путем веры, благодати, а не действий. Например, существует школа «Чистой Земли» (основана еще в IV в. н. э.), Спаситель в которой — бодхисаттва Амида. Преданный поклоняется и полностью покоряется Амиде, уповает на него, а тот передает свой огромный запас накопленной добродетели всем, кто возлагает на него свои надежды на спасение. В частности, преданный полагается на клятву Амиды — которая гласит, что если любое живое существо призовет к нему тщетно, то Амида поплатится за это собственным просветлением. В награду за эту веру в эффективность клятвы Амиды, преданный после смерти перерождается в Чистой Земле Амиды, Западном раю, где его ждет просветление. Даже сегодня миллионы людей в Японии и других странах махаяны взывают к Амиде и надеются на него. И постольку, поскольку они действительно «растворяются» в нем с полной самоотдачей, они приближаются к просветлению. На самом деле, это бхакти, индуистский путь преданности, который мы обсуждали в предыдущей главе. И это не просто очень хороший путь, а тот, по которому идет больше всего народу: он достаточно широк и прост, чтобы вместить любое число путешественников.

Преданное совершение джапы

Повторение имени Амиды, или Амитабхи, — важнейшая часть этого верования. Эта любопытная практика есть во всех великих религиях. Индусы называют ее джапой — практика повторения какого-нибудь священного имени или фразы. Преданный повторяет его вслух или просто про себя иногда несколько часов подряд каждый день, пока это не становится привычкой, почти такой же автоматической, как дыхание. В пример можно привести известную тибетскую мантру «Ом мани падме хум» («сокровище в сердцевине лотоса») и православную «Иисусову молитву» («Господи Иисусе Христе, помилуй мя»). Нередко это слова на незнакомом языке и до конца не понятны, или это просто заклинание, вообще лишенное смысла. Такого рода религиозная бессмыслица все еще эффективна — что могут подтвердить на собственном опыте бесчисленные преданные последователи махаяны.

Почему? Объяснение простое. Вообще перестать думать, прекратить всю ментальную болтовню и построение образов, оставаясь при этом до конца осознанным, — значит стать пробужденным, просветленным. Но остановить поток внутренней болтовни даже на минуту очень трудно (в чем мы сами убедились). Остановить поток навсегда было бы невозможным — без какого-нибудь инструмента типа джапы. Этот инструмент восстанавливает слова против самих себя и делает ум пустым, лишив всякого смысла те слова, которые он повторяет.

Имя Амиды, произнесенное в миллионный раз, становится просто словом (а то и того меньше), но оно может вытеснить из сознания слова, которые изобилуют смыслом. Оно может очистить ум для просветления.

Назад к индуизму?

Критики последователей махаяны имеют все основания упрекать последних в возвращении к индуизму и в изменении на прямо противоположное многое из первоначального учения Будды. Вместо того чтобы быть светочем самому себе и стремиться к собственному освобождению, можно спокойно понадеяться на Другого, который за вас это сделает. Вместо того чтобы проверять на собственном опыте все, что вам говорят, можно повторять какую-нибудь священную фразу. Вместо того чтобы уважать Гаутаму Будду как человека, мудрого учителя, получается, что нужно обожать его практически как бога, как сверхчеловека безграничного великолепия и силы, в пантеоне, который так же велик, как пантеон индуистов, и гораздо более фантастичный. Вместо того чтобы практиковать самую простую из религий, состоящую из лаконичных лекций и бесконечных ментальных упражнений, неразбавленных поклонением, ритуалами или храмами, можно применять любые вспомогательные средства, которое только может изобрести искусство, чтобы поддерживать религиозную атмосферу и чувство; и все это дополняется эффектным разнообразием видов рая и ада, а также Вселенной, непревзойденной по обширности и воображаемому великолепию. Вмешались даже в закон кармы: бодхисаттва — это тот, кто передает свои добродетели другим! Несомненно, эта модификация делает честь сердечности махаяны, но сводит на нет закон Будды, гласивший, что мы посеем то, что пожнем. Наконец, махаяна тихо опускает учение Будды о дуккхе и универсальности страдания, а также о его восьмеричном пути, ведущему к прекращению страдания: их не отрицают, но отчасти просто принимают как должное, а отчасти и вовсе игнорируют.

Не выходит ли, что у нас здесь не две школы одной религии, а две религии, полностью противоречащие друг другу?

Единство буддизма: мудрость, сострадание, практичность

Странно, что, несмотря на эти огромные различия, буддизм сохраняет свое единство. Он сохраняет свой отличительный стиль во всех своих многих разновидностях (которых мы лишь слегка коснулись) и на протяжении всей своей долгой истории. Не только сторонние наблюдатели, но и сами буддисты ощущают это единство. Например, монахи из стран тхеравады иногда какое-то время живут в монастырях последователей махаяны, и наоборот, с радостью принимая участие в медитациях. Честно говоря, тхеравада и махаяна не столько противостоят Друг другу, сколько друг друга дополняют. Без одной из этих частей буддизм был бы лишь наполовину самим собой.

Кроме того, есть одна идея, один базовый опыт, который одинаков для обеих школ, хотя и имеет много разных названий. Можно назвать его Пустотой. Тхеравада учит, что за переменами нет ничего, что бы изменялось; что есть страдание, но нет того, кто страдает. Махаяна гласит, что все есть пустота. Когда мы проникаем сквозь кольцо внешности объекта и добираемся до самой вещи в середине, мы находим там лишь Пустоту; и этот опыт нужно постоянно воспроизводить, заглядывая вовнутрь на Пустоту, которой являетесь. Подобное видение — не нигилизм и не просто разрушение, а подготовка к Неописуемому. Это и есть основная буддийская мудрость.

Однако любовь и сострадание так же необходимы духовной религии, как мудрость и понимание: осознание этой истины, этот необходимый баланс и есть особенность махаяны. В буддизме тхеравады также об этом знают и рекомендуют детально разработанные упражнения для развития чувств щедрости. Но своя рубашка ближе к телу, поэтому первое, что нужно сделать, — это научиться любить самих себя (это вовсе не просто и не бессмысленно. Как и большая часть буддийской психологии, эта мысль глубока: эгоистичные люди неосознанно себя ненавидят). Затем, двигаясь вовне, в свою очередь распространяйте свою любовь на своих самых дорогих и близких, на более широкий круг друзей и знакомых, на общество и так далее, пока не проникнетесь состраданием к каждому созданию во Вселенной.

Действительно ли возможно «включить» теплые чувства, как теплую воду в кране? В обеих школах буддизма говорят, что при достаточной практике это возможно. Так как это — методическая религия. Она не заставляет вас сомневаться в том, что нужно делать и какими будут результаты ваших усилий.

Короче, можно сказать, что мудрость, сострадание и практичность — черты буддизма в целом.

Буддизм на Западе

В основном именно этот деловой подход и стал причиной того интереса, который буддизм вызывает здесь среди людей, которые серьезно относятся к религии. Монахов в желтых робах можно увидеть в наших городах, часто проводятся лекции, серьезно практикуют разные виды медитаций. Мы начинаем понимать то, что Восток знал всегда — успех в духовной сфере похож на успех в любой другой: как правило, это плод методических усилий.

Два вида буддийской медитации особенно популярны в Европе и Америке — практика осознанности из тхеравады и дзэн. Мы рассмотрим дзэн, это совершенно удивительное китайско-японское образование махаяны, в следующей главе.