Дела любви. Том II - Серен Кьеркегор

благосклонны, совершил преступление, например кражу, и вы не знаете, что с этим делать, ни в коем случае не обращайтесь лично к представителю исполнительной власти; поскольку он не понимает кражу в частном порядке; он немедленно арестовывает виновного и возбуждает дело. И так же, если вы притворяетесь, будто вы тут совершенно ни при чём, и теперь лично желаете пожаловаться Богу на своих врагов, тогда Бог немедленно обращается к вам и предъявляет против вас обвинение; ибо перед Богом вы сами являетесь преступником – обвинение против другого является обвинением против вас самих. Вы думаете, что Бог должен встать на вашу сторону; чтобы Бог и вы вместе могли выступить против вашего врага, против того, кто вас обидел. Но это заблуждение. Бог смотрит на всех людей одинаково и является целым, в то время как вы хотите сделать Его лишь частью. Если вы обращаетесь к Нему как к судье – да, Он с мягкостью предостерегает вас не делать этого, потому что Он безусловно знает, чем это обернётся для вас, насколько серьёзно это будет для вас. Но если вы не хотите, чтобы вам это говорили, если вы обращаетесь к Нему как к судье: тогда бесполезно думать, что Он будет судить другого; ибо вы сами сделали Его своим судьёй, и Он, подобное за подобное, в то же время и ваш судья, то есть Он судит и вас. Но если вы не пытаетесь обвинять кого-либо перед Богом или делать Бога судьей, тогда Бог – милостивый Бог.

   Проиллюстрирую это одним случаем. Однажды один преступник украл деньги, среди которых была купюра в сто риксталлеров. Он хотел обменять ее, и для этого обратился в своем доме к другому преступнику. Тот получил купюру, вышел в соседнюю комнату, как будто для обмена, затем снова вышел, сделал вид, будто ничего не произошло, поприветствовал ожидающего посетителя, как будто увидел его впервые: короче говоря, он обманом выманил у него сто риксталлеров. Первого человека это так разозлило, что он в негодовании сообщил о случившемся судебным властям, как позорно его обманули. Другого, конечно, арестовали и привлекли к ответственности как мошенника, но увы, на суде первый вопрос, который задал судья – как обвинитель получил деньги? Итак, здесь было два дела. Конечно, первый человек был совершенно прав, что это мошенничество; теперь он как бы честный человек, добропорядочный гражданин, который доложил об этом властям, чтобы защитить свои права. О, но судья не занимается делом в частном порядке или с отдельным представленным случаем; и не всегда придает делу тот оборот, который требуют обвинитель и заявитель; судья глубже вникает в дело. То же самое и с отношениями с Богом. Как только вы обвиняете другого человека перед Богом, сразу же возбуждаются два дела: как только вы приходите докладывать на другого человека, Бог начинает разбираться, какое отношение это имеет к вам.

   Подобное за подобное; на самом деле христианство настолько строго, что даже усиливает неравенство. Написано: «И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь?» Один благочестивый человек благочестиво истолковал эти слова так: бревно в твоем собственном глазу – не больше и не меньше, чем видеть, судить о сучке в глазу твоего брата. Но более строгое подобное за подобное – это видеть сучок в глазу твоего брата – это видеть бревно в твоем глазу. Однако христианство еще строже: эта соринка, или осуждающий взгляд на нее – и есть бревно. И хотя вы не видите бревна, и хотя никто его не видит – Бог видит его. Значит, сучок – это бревно! Разве это не строгость, делающая из мухи слона! О, если вы считаете, что в истинно христианском понимании Бог присутствует всегда и везде, что все вращается исключительно вокруг Него, тогда вы, конечно, поймете эту строгость; вы поймете, что видеть соринку в глазу вашего брата – в присутствии Бога (а Бог присутствует всегда) – это оскорбление Его величия. Если бы только можно было найти время и место, где Бог не присутствует, чтобы увидеть соринку! Но в христианском понимании именно это вы и должны научиться сознавать, что Бог всегда присутствует; и если присутствует, Он смотрит и на вас. В тот момент, когда вы поистине сознаете присутствие Бога, вы вряд ли захотите смотреть на соринку в глазу вашего брата, и вряд ли захотите применить это ужасно строгое мерило – вы тот, кто виновен сам. Дело в  том, что хотя каждый лучший человек старается в своей жизни думать о присутствии вездесущности Бога (и нет ничего более нелепого, чем думать о вездесущности Бога на расстоянии), то он часто забывает о вездесущности Бога в своих отношениях с другими людьми, забывает, что Бог присутствует в этих отношениях, довольствуясь чисто человеческим сравнением. Тогда в тишине и спокойствии он может обнаружить сучок. Так в чем же тогда вина? В том, что вы сами забываете, что Бог присутствует (а Он, безусловно, присутствует всегда), или в том, что вы забываете себя в Его присутствии. Как неблагоразумно в присутствии Бога судить так строго за соринку – подобное за подобное; и если ты так строг, то Бог может превзойти тебя – в твоем глазу бревно! Судья счел бы дерзостью со стороны того преступника, о котором мы говорили, играть роль честного человека, который по закону и суду отстаивает свое право, увы, преступника, которого самого ожидает закон и суд; но Бог считает высокомерием, что человек хочет изображать невиновного и судить соринку в глазу своего брата.

   Как строго это христианское подобное за подобное! Иудейское, мирское, деловое «подобное за подобное» говорит: как другие поступают с вами, так и вы поступайте с ними. Но христианское «подобное за подобное» говорит: как вы поступаете с другими, так и Бог поступит с вами. С христианской точки зрения вы не имеете никакого отношения к тому, что другие делают с вами, вас это не касается; это любопытство, дерзость, бессмысленность – вмешиваться в дела, которые к вам не имеют никакого отношения, как будто вас нет. Вам нужно беспокоиться только о том, что вы делаете с другими, или о том, как вы принимаете то, что другие делают с вами; направление – внутрь; по сути, пред Богом вы должны заниматься только самим собой.

    Этот внутренний мир, это отражение того, что другие люди называют реальностью – и есть реальность. В этом внутреннем мире и находится христианское подобное