Конфуций и Вэнь - Георгий Георгиевич Батура
Зададим себе вполне уместный в таком случае вопрос: а какая общая черта отличает «биографии» всех этих знаменитых представителей человечества? что́ в их жизни произошло такого, что резко изменило судьбу каждого из них, и почти заставило всех их стать величайшими Учителями человечества? Ответить на этот вопрос не составляет труда. Выражаясь не совсем приемлемым в наше время языком, – это получение ими какого-то особого «духовного опыта», который проявляет себя в виде кратковременного «видения» или какого-то особого внутреннего переживания. Причем, ни то, ни другое никогда не находило адекватного (корректного) отображения на вербальном уровне. Поэтому «по-человечески» они так ничего об этом своем опыте и не сказали или не могли сказать. И на все это дополнительно наложились неблагоприятные факторы, такие как скудность лексикона разговорного языка, состояние письменности в целом, а также – и это очень важно – отсутствие собственного аналогичного духовного опыта у тех учеников, которые записывали их слова или создавали религиозные тексты (сами ученики чаще всего ничего не понимали). Фактически, и Конфуций, и Иисус, и Упанишады, и Будда говорили о том, что конкретно обретает человек после получения подобного опыта. И все они призывали учеников к осуществлению собственных усилий для получения такого же опыта. Все они, эти Учителя человечества, старались показать Путь к такому опыту, потому что знали, что этот духовный опыт является стандартным и что он достижим для многих. На языках религий конечная цель их Учений получила разные названия: «рай», «спасение», «Царство Небесное», Дуат, «освобождение»-мо́кша, нирвана и др.
В канонических Евангелиях мы читаем, что над Христом вдруг «раскрылось Небо» (букв. разорвалось или раскололось – греч. евангельское схи́дзо) и на Него «сошел Дух Святой» и Он услышал слова «Отца Небесного». И только после этого опыта Он вышел на проповедь о Царстве Небесном, – о том «Царстве Отца», которому посвящена главная молитва Христа: «Отче наш… да приидет Царствие Твое». А до этого – об Иисусе никто не знал и не слышал, о чем свидетельствуют все ранние Евангелия (апокрифы – не в счет). Обстоятельства жизни Христа до Его крещения в Иордане и выхода на проповедь, которые мы читаем в первых главах Евангелия от Луки, дописаны уже сформировавшейся к этому времени Церковью (на это существуют строгие научные доказательства в виде нашумевшего в Риме «дела Маркиона»).
А теперь обратимся к зарождению другой великой религии – к зороастризму. Персидский пророк Заратуштра (букв. «староверблюдый») набирал в середине реки чистую воду для жертвенного обряда, и вдруг увидел какого-то Во́ху Ма́на («Благой Помысел»), который позвал его на берег и привел к другим шести «Бессмертным Святым» (Аме́ша Спе́нта). И только после встречи с ними Заратуштра стал проповедовать религию «двух Богов» (дуализм): о том, что есть Дух Добра (Спе́нта Ма́йнью) и Дух Зла (А́нхра Ма́нйнью) – «два близнеца» изначального мира, и что арий тот, кто выбирает сторону Аху́ра Ма́зды («Господь Мудрости»), т. е. Духа Добра. Приписываемые Пророку древнейшие тексты Авесты – «Гаты (Гимны) Заратуштры» – понятны исследователям только на 50 % от всего объема. Остальное – домысливается.
Буддизм. Индийский принц Сиддхартха Гаутама стал «пробужденным» – буквально, «буддой», – когда сидел, размышляя, под деревом фикуса (бодхи), и на него вдруг сошло откровение свыше. И только после этого он стал проповедовать свое учение о «спасении из этой жизни», которое через столетие(я) было сформулировано в виде «четырех благородных истин» и «восьмеричного пути».
Иудаизм. Моисей – после того, как по неосторожности убил египтянина (заступился за неправедно претерпевшего еврея) и бежал из Египта, боясь наказания, – «увидел» Бога в «Неопалимой купине» (несгорающем кусте терновника), и Бог разговаривал с ним, и повелел вывести Его народ из Египта. И даже «гугнивость», т. е. какой-то природный дефект речи Моисея, не спасла его от этой ответственной миссии, возложенной на него Богом Яхве.
Ислам. К Пророку Мухаммаду, который любил уединяться ночью на горе, явился посланник Аллаха – Архангел Гавриил. Он и передал Пророку сутры Корана – слово в слово, – последовательно читая их перед устрашенным и трепещущим Мухаммадом.
Современный человек отдает себе отчет в том, что если даже и жили на земле все эти великие люди, то с ними, судя по всему, происходило что-то «странное», «нереальное» для всех остальных людей, и поэтому относит подобные описания к категории «благих сказок». Но это не так: все, что описано в этих текстах, это подлинная духовная правда. Но для ее адекватного отображения «не хватает языка», и по этой причине эта «правда» выглядит такой куцой и «придуманной». Для того чтобы эту правду понять и принять, человеку надо самому ее «увидеть», – получить подобный «невероятный» опыт.
Но даже не это для нас сейчас главное, потому что никаким словам и «аргументам» – даже самого уважаемого авторитета – мы не поверим до тех пор, пока над нашей собственной головой не «грянет гром». Сейчас для нас несомненно то, что именно эти указанные выше люди пребывают века и тысячелетия в сознании человечества, и что именно о них все мы помним и знаем, как о величайших представителях хомо сапиенс. И в том, что все они – пусть даже и немного «придуманные» – действительно величайшие, никто из нас, разумных, не сомневается. Гарантия этому – их тысячелетняя жизнь в сознании всего человечества. Каждое очередное поколение – волна за волной – уходит в небытие, а эти люди по-прежнему продолжают жить в мыслях и сердцах всех поколениий. И это не может быть случайностью. Значит, они – какие-то другие.
И если продолжать логически мыслить, полагая, что и Конфуций тоже принадлежит к этой плеяде величайших, – значит, и с ним тоже должны были происходить какие-то «ненормальные» по нашим представлениям вещи, после чего он вдруг стал проповедовать свое Дао («путь»). А если нет, значит – продолжая аналогию с остальными великими представителями человечества – он никогда бы не смог стать Учителем Китая. Заявлять о том, что традиция Китая такого «ненормального» события в его жизни не поминит, и что в Лунь юе об этом ничего не сказано, – это не аргумент. Ведь всем известны слова Христа: «Смотрят – и не видят, слушают – и не слышат». Последнее заявление Христа – «не слышат» – это, как говорится, «не в бровь, а в глаз», потому что оно особенно актуально для древнего
