У березки я заплакал - Леонид Красников
…Как мудро, как совершенно Господь устроил все для нас, живущих на Земле! Очень верно заметил оптинский старец Варсонофий: «Вся наша жизнь есть дивная тайна, известная одному Богу». Сколько загадочного нас окружает, чего постичь мы пока не можем! В конце своей земной жизни Иисус Христос сказал апостолам: «Еще многое имею сказать вам; но вы теперь не можете вместить» (Ин.16,12). Видимо, для каждой разгадки неизведанного Бог отводит человечеству свое время.
ДОСТОЧТИМЫЙ СТАРЕЦ
В этот воскресный день я снова решил посетить службу в Свято-Боголюбском женском монастыре. Во Владимире много прекрасных храмов, среди которых особенно выделяется кафедральный Успенский собор. Однако меня время от времени как магнитом тянет в поселок Боголюбово, что в нескольких километрах от областного центра. Здесь находится Свято-Боголюбская обитель, являющаяся одной из немногих обителей, основанных по прямому указанию свыше – Богом, Божией матерью.
В 1155 году благоверный князь Андрей Юрьевич, переселяясь из киевских пределов в земли суздальские, взял с собой древний чудотворный образ Божией Матери, написанный по преданию евангелистом Лукою. Впоследствии эта икона получила наименование Владимирской. В семи верстах от Владимира лошади, везшие киот с чудотворной иконой, остановились и не могли тронуться с места. Благоверный князь Андрей просил сопровождавшего его священника Николая совершить молебен перед иконой Божией Матери и долго со слезами молился перед чудотворным образом. Затем он уединился в своем шатре, где не прекращал усердной молитвы. В это время ему явилась Пресвятая Богородица со свитком в правой руке и повелела князю образ ее, принесенный из Вышгорода, поставить во Владимире, а на месте Ее чудесного явления построить храм и святую обитель. Потом Она молитвенно подняла руки к небу, принимая благословение Христа Спасителя, Который явился в это время над землей, и видение исчезло.
Исполняя повеление Матери Божией, благоверный князь Андрей заложил на указанном месте каменную церковь в честь Рождества Пресвятой Богородицы, вокруг которой впоследствии образовался монастырь. Затем святой князь призвал искусных иконописцев и просил изобразить Божию Матерь так, как видел Ее в явлении: во весь рост со свитком в правой руке и ликом, обращенным к Спасителю. Когда строительство церкви было завершено, благоверный князь перенес в нее написанный образ. Монастырь и город, образовавшийся вокруг обители, благоверный князь назвал Боголюбовом, потому что, по его словам, «Божия Матерь возлюбила это место», а сам князь с тех пор стал именоваться Боголюбским.
Возлюбленную Богом духовную обитель в свое время посещали великоименитые и царственные особы – Александр Невский, Иоанн Грозный, Петр I , Павел I, Александр I, Николай II. Здесь же принял диаконскую хиротонию и великий светильник земли Русской – преподобный Серафим Саровский.
Поэтому, когда входишь на территорию монастыря, словно окунаешься в историю земли Русской. В центре обители возвышается собор, которым невозможно не залюбоваться: белоснежный, он словно стремится оторваться от земли и взлететь в небесные дали. А попадая внутрь собора, испытываешь чувство, которое вообще трудно поддается описанию.
Сотни горящих свечей излучают дробящийся и неровный свет, как бы пульсируя. Такой свет воспринимается как живой, как греющий теплым благоуханием душу. Каждая свеча символизирует собой постепенно догорающую жизнь.
Вот священник обходит весь храм с кадильницей, и все вокруг наполняется ароматом ладана. Полумрак способствует молитвенной сосредоточенности. Тончайшая голубая завеса фимиама, растворенного в воздухе, вносит в созерцание многочисленных икон и росписей храма смягчение и углубление воздушной перспективы. Иконы особо воспринимаются при неровном и неравномерном колышущемся, отчасти мигающем свете лампадок, которые образуют трепетное, волнуемое каждым дуновением пламя.
Постепенно нарастают звуки песнопения церковного хора. Блаженный Августин говорил, что в музыке и пении человек может излить восторг и полет души. Поэтому мелодии жен-ского монастырского хора как бы дают простор тому, что не умещается в границах слов. В эти моменты мне вспоминаются строки одного из стихотворений Александра Блока:
Девушка пела в церковном хоре О всех усталых в чужом краю,
О всех кораблях, ушедших в море,
О всех, забывших радость свою.
.. .Так пел ее голос, летящий в купол,
И луч сиял на белом плече.
.И голос был сладок, и луч был тонок.
В православном храме как бы сосредоточен синтез искусства огня, запаха, одежды. Затаив дыхание, я наслаждаюсь этим цельным церковным искусством. Тут же на память приходит один исторический факт. Посланцы святого равноапостольного князя Владимира, оказавшись в Константинопольском храме, во время литургии были буквально поражены великолепием его убранства, богатыми облачениями священников, прекрасным пением и величественным благозвучием колокольного звона. По возвращении домой они сказали: «Князь, мы не знаем, где были: на земле или на небе».
Еще в Ветхом Завете евреям было открыто, что храм – Божий дом, и в нем заключена вся Вселенная, потому что в ней живут люди и ангелы, а над всеми владычествует Бог. В храме, во время службы, присутствует Бог – Дух Святой, молятся люди и незримо в алтаре у престола стоят ангелы. Церковь – это отображение неба на земле, это прообраз Небесного Дома Божия, в который мы станем стучаться в свое время, когда призовет Господь.
Кроме проникновенной службы, меня притягивает в Свято-Боголюбский монастырь присутствие в нем архимандрита Петра (в миру Кучера Петра Петровича). Я несколько раз слушал его впечатляющие проповеди, из рассказов священнослужителей узнал о нем, как о принципиальном человеке, ревностном поборнике благочестия и хранителе истинной веры. За долгие годы пастырской деятельности бывший участник Великой Отечественной войны перенес немало скорбей, испытаний и лишений. Но народная молва сметала на своем пути всяческие шлагбаумы, ставя духовника Свято– Боголюбского монастыря в ряд с досточтимыми старцами в России.
Жить рядом с таким православным человеком и ни разу с ним не встретиться – я никогда бы такое не простил себе. Поэтому однажды, набравшись решимости, как корреспондент владимирской газеты я напросился на беседу с отцом Петром. И наша встреча состоялась.
Я сидел за столом в пустующей комнате. В ней находились две-три иконы, несколько лавок и стульев, в одном углу горела лампадка. Отец Петр неожиданно появился из-за боковой двери. Передо мной предстал среднего роста, суховатого телосложения старец. Лицо обрамляли почти совершенно белая борода и аккуратные очки, из-под которых на меня взглянули слегка прищуренные, изучающие глаза. Все движения архимандрита, быстрая, с короткими придыханиями, речь, показались мне резковатыми. Как будто старец куда-то торопился, а отвечая на мои вопросы, хотел сказать как можно больше. Ответы отца Петра поражали глубиной и широтой знания затрагиваемых
