Конфуций и Вэнь - Георгий Георгиевич Батура
Но и про Христа иудеи говорили: «Как же Он всё знает, нигде не учась?». Знаем – не мы сами, а наше сердце, и любой такой человек – это только «язык» проснувшегося сердца. «Из чрева его потекут реки воды живой» – это истинные слова мандея с «проснувшимся сердцем».
А теперь обратим внимание нашего читателя к древней Индии. Мы хотели бы для сравнения процитировать очень интересные по нашему мнению параллельные строки из древней Чхандогья упанишады («Древнеиндийская философия. Начальный период», стр. 90, 91):
«Этот мой а́тман в моем сердце меньше, чем зернышко риса, чем зерно ячменя, чем горчичное семя, чем семя проса, чем ядро семени проса. Этот мой а́тман в моем сердце больше, чем земля, больше, чем воздушное пространство, больше, чем небо, больше, чем все эти миры. Все свершающий, все желающий, все обоняющий, все вкушающий, объемлющий этот мир, без речи, без забот – этот мой а́тман в моем сердце, это Брахман. В него войду я, уйдя из этого мира. Для того, кто [знает/испытал – Г. Б.] это, не остается сомнений», – так говорил Шандилья, [так говорил] Шандилья.
Читатель, наверное, обратил внимание на слово сердце в этом отрывке. И не создается ли у читателя такое ощущение, что эти строки из Упанишады – это почти то же самое, что и процитированные нами высказывания о сердце выдающихся китайцев? Что эти авторы описывают одинаковые вещи. Речь идет о том же самом «опыте сердца». Только в Упанишадах это опыт более детализирован: в Упанишадах выявлен тот главный «объект/субъект» этого опыта, который обеспечивает правильное движение человека по духовному пути. Это – а́тман/а́тман (именно так, он «двойной», и «заглавную» букву проставили мы сами), что означает в буквальном переводе с санскрита, – «Я» или «Себя». Из анализа текста Упанишад и самого опыта можно предположить, что существует «Большой» а́тман – это сагуна-Брахман, и а́тман «маленький», совсем «личный». Духовный рост человека в соответствии с логикой Упанишад заключается в том, чтобы свой «маленький» а́тман превратить в «Большой», а затем (но это уже без воли человека) – сделать его ниргуна-Брахманом. Для более убедительного доказательства идентичности «опытов сердца» – китайского и индийского – приведем цитату из двух разных текстов той же Упанишды (там же, стр. 97, 98):
(1) …И вот пришел он [учениик] в дом учителя. Учитель сказал ему: «Сатьякама!» – «Да, господин!», – ответил он. «Подобно тем, кто знает Бра́хмана, светишься ты, дорогой мой! Кто же научил тебя?» – «Не люди, – ответил он.
(2) …Учитель, возвратившись, сказал ему [ученику]: «Упакошала!» – «Да, господин», – ответил он. Учитель сказал: «Подобно тем, кто знает Бра́хмана, светишься ты, дорогой мой. Кто обучил тебя?» – «Кто же мог обучить меня, господин?» – сказал он, как бы скрывая [что-то]. И сказал, показывая на огни: «Эти огни сейчас таковы, но были они иными».
В обоих этих случаях учеников обучили тому, как сделаться «светящимися», не люди. При этом нам уже известно, что безошибочным критерием того, что человек познал «опыт сердца», является его особое свечение, которое становится видимым окружающими, и именно об этом учитель сообщает своему ученику. «Кто атман?» – «Пуруша среди пран, состоящий из познания, свет в сердце! (там же, стр. 171). Беда только в том, что наш «просвещенный» человек снизошел внутренне до такого «падшего» состояния – почти животного, – что этого «свечения» уже не видит: сердце «окаменело», как утверждает Христос.
Итак, мы уже знаем, что подобный китайский опыт носит название мин син – «свечение сердца» или «просветление сердца». Но может ли нас обучить этому удивительному опыту кто-то другой, даже сам Конфуций? Или иначе: можно ли приобрести этот опыт, изучая «учебники»? Если ориентироваться на приведенный выше текст, – нет. Тех учеников из Упанишады, которые стали «светиться», обучали не люди. И Конфуция тоже обучили этому не люди. В Катха упанишаде об этом сказано следующее («Упанишады». Пер. с санскрита, пер. А. Я. Сыркина. Изд. 2-е, доп. – М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2000, стр. [553]):
Этот атман не постигается ни толкованием, ни рассудком, ни тщательным изучением. Кого избирает этот [атман], тем он и постигается, тому этот атман открывает свою природу.
Удивительно, но это утверждение Упанишад дублируется в Евангелии от Иоанна следующими словами Христа: «Тех, которых Ты дал Мне» (Ин. 17:12, 24). Эти слова, правильно понятые, – не «приговор», и они не означают того, что стремление самого человека в этом вопросе сводится к минимуму. Они о том, что, простите, «своей задницей такое свечение не высидишь». Как бы прекрасно ты ни учился «на филфаке», и какие бы оценки не получал в свою образцовую «зачетку». Необходимо только одно – твое искреннее сердце. Как у Конфуция. Потому что именно в нашем сердце пребывает тот Атман/«Отец», который нас «избирает» (по Упанишадам) или который «даёт» нас Христу (по Евангелию). Сердце – по самой своей природе содержащее в себе атман! – никогда не будет искренним, и не «проснется», если человек сознательно лжет, или ворует, или обманывает свою жену, или нацелен на обогащение, или обижает… пусть даже бессловестную тварь.
«На что опирается истина?» – «На сердце, – сказал он, – ибо сердцем постигается истина, ведь на сердце опирается истина» («Древнеиндийская философия», стр. 164).
Приведем еще несколько показательных цитат об атмане. Потому что читатель уже начинает понемногу осознавать, что не просто наше сердце, само по себе, важно, а именно атман в нашем сердце. Каков же он, этот атман, который есть в сердце у каждого («Древнеиндийская философия», стр. 153):
«Ты не можешь видеть того, кто видит ви́дение; ты не можешь слышать того, кто слышит слышание; ты не можешь мыслить того, кто мыслит мышление; ты не можешь познать того, кто познаёт познавание. Это твой атман, внутренне всем [присущий]. Иное – убого».
Прочитав эти строки, какая-то девушка может задать справедливый вопрос: «А у женщины есть свой атман, или его нет? Ведь мандеи утверждают, что у женщины нет ниши́мты («души»), а есть только ру́ха («дух»)?». Это действительно так, но мы уже говорили о том, что для женщины «Рай» так же достижим, как и для мужчины. А следовательно, опыт «просветления сердца» для женщины тоже возможен. А там, где «просветление», – там и атман, потому что именно от него – этот неземной свет. Это подтверждают следующие мудрые слова Яджнявалкьи из Брихадараньяка упанишады, сказанные
