Ответы - Роман Воронов
Напряженность момента снял сам его виновник.
– Здравствуйте, – сказал Старик и, улыбнувшись, добавил: – Не помешал вам?
Король оценил шутку:
– Что вы, Ваша Неизвестность, никакого беспокойства.
Он взглянул на просеку, оставленную его позолоченным экипажем, и крикнул Возничему:
– Карета цела?
Тот пожал плечами, как делал всегда, о чем бы его ни спрашивали.
– Ну, Старик, в ближайшей церкви помолись за здравие Мавра, – Король ласково похлопал по шее скакуна, – твоего спасителя, а сейчас отойди в сторону, мы спешим.
– Поспешать поспешай, да беседы себя не лишай, – загадочно ответил Старик.
– Мне есть с кем переброситься словцом, – Король нетерпеливо натянул поводья, но Мавр, удивительное дело, остался на месте.
– Возница твой – дурак, что проку от разговоров с «пустотой», солдат же говорит о войне – скучная тема, а не о жизни. Вот если бы Вы, Ваше Величество, пересели в карету и пригласили бы меня, то в беседе скоротаете время, а когда выйдем из леса, я покину ваше общество.
Король поразился настойчивости незнакомца:
– О чем мне с тобой говорить, Старик?
– О числах, – не смущаясь, Старик посмотрел прямо в глаза монарху.
– Я умею считать, – Король картинно вытянул указательный палец в сторону рыцарей и, указав на каждого, промолвил: – до семи.
Верзила загоготал так, что стайка лесных красноперых птиц в ужасе взмыла в небо, а Красавчик поднял забрало, получше рассмотреть, над кем так глумится Король.
– Прекрасное число, Божественное, о нем и поговорим, – Старик преспокойно направился к карете.
– Вот дает! – Король изумленно покачал головой, спешился и последовал за удивительным незнакомцем.
– Верзила, ты впереди! – крикнул он, захлопывая каретную дверцу.
– Итак, чем же примечательна семерка, что величаешь ее Божественной? – обратился Король к Старику, удобно устроившемуся на диване, предназначенном будущей королеве.
– Семерка, – назидательно произнес Старик, – заложена в основу нашего мира, но все по порядку.
Он подсунул шелковую подушку под бок, поворочался на ней, словно кот, устраивающийся для спанья, и продолжил: – Семерка единомоментно присутствует в жизни каждого человека в качестве «стебля», структурного ствола бытия.
– Как это? – удивился Король.
– Вы, Ваше Величество, прямо сейчас имеете семь подтверждений присутствия числа семь. Подумайте.
Король, сложив губы в «трубочку», задрал глаза к потолку кареты, обитому пурпурным бархатом:
– Семь рыцарей в сопровождении.
– Правильно, Ваше Величество, еще.
Воодушевленный Король задумался дальше, но старательно вращал глазами, шевелил губами, смешно морщил лоб, но выдать новый результат никак не получалось. Наконец, утомившись, монарх развел руками:
– Все.
– Ну, посмотрите вокруг, Ваше Величество, – умолял Старик, – я помогу, если позволите.
Монарх согласно кивнул головой.
– Ваша любимая фраза, которую Вы, Ваше Величество, повторяете постоянно.
Король вскинул брови:
– Слово короля – закон для всех, кроме короля. Ну и что?
– Количество слов, – улыбнулся Старик, – их семь.
Король мысленно проверил. Точно.
– Пробуйте еще, Ваше Величество, – настаивал Старик.
У монарха закружилась от напряжения голова, он высунулся в окно, но через мгновение «вернулся» внутрь: – Вот незадача, карета запряжена шестеркой коней, что-то не сходится.
– Карету тащат, – невозмутимо парировал Старик, – шесть лошадей и один Возница с лошадиными мозгами, да не обидятся на меня эти великолепные животные. Все они, всемером, преданы вам и своему делу, так что имеем чистую семерку.
– Это жульничество, – рассмеялся все же довольный Король, – таким манером можно вывернуть в любую сторону все, что пожелаешь.
– Как и королевские законы, не правда ли? – хитро заметил Старик. – Ты просто рассуждаешь как человек, то есть плоско.
– Допустим, – согласился Король, – но как ты, мыслящий, видимо, объемно, докажешь мне, что у кареты, в которой нам весьма комфортно, семь колес?
– А сколько, ты думаешь? – искренне удивился странный собеседник.
– Естественно, четыре! – взревел взбешенный Король. – Уж не решил ли ты сделать из меня идиота?
– Семь, – невозмутимость Старика казалось, была безгранична, – в карете двое людей, ваш покорный слуга и целый монарх, и третий на облучке. Каждый из нас вращается в колесе своей судьбы, следовательно семь колес катят эту карету по ее Пути, Здесь и Сейчас.
– Ну Старик, ты и прохвост, – восхитился Король, – каких мало. Не буду гадать дальше, показывай, где еще мои семерки.
Старик театрально поклонился:
– Семью мыслями обуреваемо сознание твое сейчас.
Мысль о еде, ведь ты голоден.
Мысль о женитьбе, ведь ты не уверен в ее необходимости.
Мысль о безопасности – устоит ли стража, если что.
Мысль обо мне – что за престранный спутник.
Мысль о скрипящем правом заднем колесе – надежно ли.
Мысль о будущем – ну, это как у всех.
И, наконец, мысль о мысли – ты натер пах седлом, и боль мешает тебе думать.
Старик закончил и, довольный собой, откинулся на спинку сиденья, лукаво поглядывая на Короля.
Монарх довольно долго молчал, действительно прислушиваясь к скрипу справа и периодически почесывая между ног. За окном, подпрыгивая на корнях и кочках, мелькали деревья, кустарники и круп коня брата-копьеносца. Наконец Король прервал молчание.
– Дальше, – буркнул он под нос.
– А теперь, будьте любезны, семь ваших желаний.
Первое – поскорее избавиться от надоевшего попутчика с его непонятными разговорами.
Второе – избавиться от гнета власти (раздеться донага, забраться в реку по пояс с бреднем и натаскать форели).
Третье – избавиться от женитьбы, но не как акта соединения с незнакомой женщиной, а исключительно союза по причине, будь она трижды или, в контексте разговора, семь раз неладна, политической необходимости.
Четвертое – избавиться от ноющего зуда в паху путем погружения в прохладную воду (смотри пункт второй).
Пятое – избавиться от чувства голода (это самое простое, только подмигнуть арбалетчикам, и кролик, думающий, что здорово замаскировался в траве, тут же окажется на вертеле).
Шестое…
– Тпру, Старик, – возмутился Король, – позволь мне парочку желаний оставить в тайне.
– Значит, они есть, – улыбнулся во весь беззубый рот Старик.
– Да, и похоже, ты о них знаешь, – подтвердил Король, – но слугам ведать о них не след, вкупе желаний семь, убедил.
Старик потянулся за второй подушкой, но, поймав недовольный взгляд монарха, остановился.
– Вы правы, Ваше Величество, что ж, осталась самая сложная, седьмая семерка – принцип «мироздания».
– Ишь ты, мироздания, – передразнил собеседника хозяин кареты, – я Король, но не Господь Бог.
– Это так, Ваше Величество, но я помогу вам понять Его логику, Его мироздание.
– С помощью семерки, – усмехнулся Король, – не маловато ли «войско»?
– Вы снова правы, Ваше Величество, маловато, добавлю в подмогу цифру двенадцать.
– Я вижу впереди просвет, лес кончается. – Король дал сигнал арбалетчику, и тот начал высматривать дичь. – Самое
