Ответы - Роман Воронов
«Облегчение после смерти» это парадигма Эго-программы, которая направлена на оправдание деяний (частенько нарушающих Заповеди) совершенных на плотном плане. Крест, водруженный на плечи, сбрасывается только Вознесением, но не переходами между планами или измерениями. Улитка не расстанется с «домиком» опускаясь по стеблю осоки, торчащей над поверхностью водоема, в прохладную его глубину.
Что же держит скорлупу? Чем же закреплен Крест на плечах? Правильно, мой дорогой читатель, гвоздями.
Первый, «Не-верие в себя», торчит из правой ладони, второй, «Не-верие в Бога» – в левой, а ноги «стянул» третий, Страх. Любой твой страх – противовес Богу (Любви), «Не-верие в Бога» – антитеза Духу Святому (бездуховность сознания), Не-верие в Себя – противовес Сыну Божьему (отрицание пребывания Частицы Божьей в душе).
Но выдернув гвозди, просто рухнешь с Креста, – возразит осторожный читатель.
Это мышление третьего измерения, без гвоздей состоится Вознесение.
Мышление третьего измерения? – задумается читатель.
Вот, кстати, вопрос на сообразительность – Святая Троица это «атрибут» нашего измерения, а что Есмь в четвертом?
Святая Четверка! – воскликнет догадливый читатель и, подумав, добавит: – Мушкетеров.
Смешно, правда смешно, но Сын Божий (человек) входит в четвертое измерение со-творцом, богочеловеком и имеет возможность учительствовать, то есть иметь Сына (ученика).
Сын Сына – внук, – подскажет читатель, – значит, четверка – это Отец, Сын, Внук и Дух Святой.
Мне так хочется обнять тебя, читатель, на сегодняшний момент (нахождения в третьем измерении) пусть будет так.
Семь
Истинны ли цветы благоухающие, когда за букетом дарящий прячет ухмылку?
Да, если они числом семь.
Король ехал к невесте. Учитывая далеко не юношеский возраст и намечавшийся третий по счету брак, жених имел вид безрадостный и даже раздраженный. Запряженная шестеркой гнедых роскошная королевская карета подпрыгивала на дорожных ухабах в совершенном одиночестве, ее владелец предпочел путешествовать верхом, в сопровождении семи рыцарей. Этот немногочисленный отряд, мерно погромыхивающий на ходу доспехами, имел тем не менее столь внушительный вид, что не оставлял и малейших сомнений в своей способности легко разметать превосходящие силы противника (ежели таковые найдутся и посмеют), и Король был спокоен – за спиной лучшие из лучших.
Дорога, известное дело, прекрасное время для размышлений. Верзила, обладатель необъятной грудной клетки и огромного двуручного меча, мечтал о хорошо прожаренной кабаньей ноге, Красавчик, гарцующий вслед за ним, вспоминал пикантные подробности последней встречи с дамой сердца, копьеносцы, два брата-близнеца, по природе своей мыслящие симметрично, предавались философским рассуждениям (естественно, не вслух) на предмет неисповедимости путей Господних, а также невозможности предугадывания их направлений заранее. Низкорослый, но крепкий как скала рыцарь с устрашающего вида топором на поясе страдал от скуки, призывая всех Святых обрушить на головы путешественников какую-нибудь напасть или хотя бы небольшой отряд разбойников. Два арбалетчика из арьергарда просто глазели по сторонам, выискивая натренированным глазом среди деревьев и густой травы малейшее движение, которое можно было бы оценить как потенциальную цель и запустить туда, совершенно оправданно, арбалетный болт.
Каретный возница, в детстве пришибленный лягнувшей его кобылой, а посему не обладавший и зачатками интеллекта, не думал ни о чем, его единственной заботой было держаться кавалькады и не отставать.
Король, «летевший» в авангарде «свадебной» процессии, вспоминал свои предыдущие браки. Первую супругу, хоть и выданную за него по политическим соображениям, он любил, возможно, по молодости, а посему было жаль, что семейная жизнь с ней не продлилась долго. Чума, бушевавшая тогда по всей округе, не пощадила молодую королеву, так и не успевшую оставить потомства. Король страдал и долго не хотел даже слышать о новом союзе, но отсутствие наследника будоражило изощренные умы придворной «оппозиции» и привносило определенную нестабильность в и без того бурные воды дворцовых интриг.
И снова по, будь они неладны, политическим соображениям Королю пришлось жениться. Вторая супруга не интересовала его совершенно во всех смыслах, включая и тот, ради которого он, собственно, пошел под венец. Государственные дела, мелкие стычки с соседями, сбор налогов и, в качестве развлечения, нередкие выезды на охоту занимали все время монарха, а женщина, к которой все обращались Ваше Величество, не заботила его вовсе.
Придворный астролог старательно высчитывал дни, благоприятные для зачатия наследника, но Его Величество частенько пропускал нужные даты либо по причине крайней занятости, либо в связи с невозможностью какого-либо действия с его телом после пирушки, устроенной так некстати накануне. Он овдовел вторично, когда королева от отчаяния и оскорбленного женского самолюбия, выбросилась с балкона восточной башни, к сожалению самой высокой во дворце, обряженная в свадебное платье, с макияжем на лице и прощальной запиской в руке. Когда листок бумаги, окропленный кровью несчастной женщины, подали Королю, он даже не взглянул на него, прекрасно понимая собственную вину в случившемся и поклявшись на скомканном пергаменте более не «вводить» в свою жизнь никого.
Клятву пришлось нарушить десять лет спустя, когда неугомонный придворный астролог указал монарху на абсолютно удивительное расположение светил на небосклоне, случающееся раз в тысячелетие и указывающее на то, что Королю надобно жениться срочно (астролог получил весьма увесистый кошель от одной из дворцовых группировок) и не сомневаться в скором появлении на свет наследника, равного которому на этом самом свете не сыскать. «Клятвенный бастион» пошатнулся, а тут еще советник по налогам, как бы невзначай, рассказал о соседской принцессе, молодой девушке неземной красоты, и Король сдался. Направленная к потенциальной невесте, точнее к ее отцу, давнему должнику монарха, делегация вернулась с дорогими подношениями и положительным ответом. Астролог напирал с датой венчания (Марс становился под руку Юпитеру, или что-то в этом роде), и новоиспеченный жених засобирался в путь.
Теперь, трясясь в седле, он размышлял о перипетиях судьбы, кривых лесных дорогах, манящих женских прелестях и собственном величии. Процессия тем временем пересекла кукурузное поле и углубилась в дубовую рощу. Прохлада леса сразу же взбодрила размякшую на солнце королевскую охрану, арбалетчики взвели оружие, Коротышка подтянул на колени топор, Красавчик щелкнул забралом, а Верзила проверил, насколько легко вынимается меч из ножен.
Королевский конь, умнейшее животное, приобретенный у правителя одной из пустынных арабских стран за золото по собственному весу, один к одному, сам среагировал на возникшего из ниоткуда, прямо посередине дороги, старика, встав перед ним на дыбы без помощи обалдевшего от неожиданности августейшего наездника. Рыцари, по-военному быстро и собранно, разошлись по флангам, образовав полумесяц вокруг незадачливого путешественника, направив на него весь имеющийся в их распоряжении арсенал (прямо скажем, для одного пожилого человека многовато). Лишенный же, по известной причине, описанной ранее, интеллекта Возница тем не
