Иисус Христос – Сын Человеческий - Халиль Джебран
Говорит Сын Человеческий
«ПУГАЛО»
Как-то раз я увидел пугало. «Должно быть, ты устал от постоянного своего распятия на этом одиноком поле?» И пугало ответило: «Радость от того, что я способно сеять панику, столь глубока и неизменна, что никогда я не устану распятым быть». Спустя несколько минут продолжительных раздумий я сказал: «Что верно, то верно; я тоже знаю, что такое сеять панику». Оно ж вздохнуло: «Только тот, кто набивает чучела соломой, может знать об этом». Тогда я ушёл от него, не зная, сделало ли пугало мне комплимент или оскорбило меня. Прошли годы, и пугало превратилось в философа. И когда я проходил мимо него, я увидел двух ворон, строивших гнезда под полями его шляпы.
Свидетельские показания Иосифа Аримафейского, данные им десять лет спустя
Воспоминания есть форма встречи.
Признание Сына Человеческого
ДВЕ РЕКИ В СЕРДЦЕ ИИСУСА
Их было две реки, струившихся в сердце Назаретянина: поток родства с Богом, коего называл он Отцом, и поток восторга, который называл он царством не-земным.
А в моём одиночестве я думаю о нём и следую вдоль русла двух сих рек его сердца. На берегу одной из них я встретил мою собственную душу; и однажды душа моя обнищала и пустилась в странствия, а как-то раз обратилась принцессой в садах приречных.
Тогда последовал вторым потоком его сердца я, и на пути своём я встретил нищего, утратившего всё злато. И звался нищий сей улыбкой. А дальше увидал я вора, что ограбил того нищего, и звался он печалью на лице.
Затем услышал я призывный шёпот второй реки, идущий из глубин груди моей, и стал я радостью.
Как-то раз пришел к Иисусу я незадолго до того, как Понтий Пилат и знать иерусалимская подняли руку на него, мы долго разговаривали, и задал я ему вопросов множество. Он отвечал любезно, и когда покинул я его, мне было уж известно, что господин он истинный и Учитель земли нашей.
С тех пор пал наш кедр, но благоухание его не исчезло, и навеки остались корни его в земле.
Говорит Сын Человеческий
«БЕЗУМЦЫ»
Вы, люди, считаете меня безумным, ибо днями я своими не торгую за золото вразнос. Я ж считаю вас безумцами за то, что думали всегда вы, мол, дни мои имеют цену.
Свидетельские показания Георгия Беритского
О ЧУЖЕСТРАНЦАХ
Он и его друзья расположились в бору сосновом неподалеку от изгороди поля моего, и заговорил он с ними. Я стоял подле забора и прислушивался жадно. Узнал я его: его слава опережала самого пророка на много миль вперед.
Когда Галилеянин закончил говорить, я подошел к нему и предложил: «Господине, бери своих людей, пойдем ко мне, окажешь честь и мне, и крову моему».
А он ласково поглядел на меня и ответил: «Не в день сей, друг мой. Не в день сей».
И были благостны его слова, а голос его окутал меня теплом, подобно одежде в холодной ночи.
Тут он обернулся к друзьям своим и промолвил: «Вот человек, который не считает нас бродягами, а ведь он, уверен я, не встречал нас до дня сего ни разу. Но именно он ожидал нас у порога дома своего.
Истинно говорю вам, в царстве моём не будет чужестранцев и бродяг бездомных. Но пока что наша с вами жизнь в мире этим отлична от жизни других людей. Так признаем же избранность нашу и в избранности сей возлюбим человечество.
Я не требую от вас стать душой на всех единой, будьте многолики, будьте домовиты и бездомны, станьте пахарями и воробьями, что подбирают зернышки в пыли земли сей, будьте щедрыми, последнее даруя, и будьте скаредными, укрывая в сундуках нажитое.
Счастлив тот день, братья, когда лик ваш отразится не только в зеркале сиротливом, но и в лицах иных людей».
Тут он вновь повернулся ко мне и ласково так сказал: «Я говорю всё это и для тебя, ты должен запомнить слова мои».
Тогда я вновь попросил его: «Учитель, неужто не зайдешь ты в дом мой?»
И он ответил: «Я ведаю сердце твоё, и я зайду в дом твой».
Он вновь повернулся к своим ученикам со словами: «Спите спокойно, пусть жилище ваше будет столь же гостеприимно к странникам земли сей».
Свидетельские показания Марии Магдалины
Его уста были зёрнами спелыми граната, а тень в его глазах была пучиной моря.
И был он нежен, казалось, что большей нежности не встретить уж в мужчине.
В мечтах моих его считала я царём земли, и славила его я непрестанно.
Я б хотела говорить и говорить о лице его, но как осмелюсь?
Оно казалось ночью сумерков, оно казалось днём, дышащим жадно днём.
Это было лицо печали, и это было лицо радости.
И только вспомню я, как вскидывал он руки к небу, а его пальцы казались веточками вяза, — и сердце замирает, как и прежде замирало.
Я помню его умиротворённую вечность. В нём не было метаний. Он сам дорогой был, дорогой всех дорог.
Но когда подле него я находилась и говорила с ним, он был мужчиной, и лицо его являло могущество обладанья. И говорил он мне: «Что хочешь, Мариам?»
Я не хотела отвечать ему, но мои крылья выдавали мои секреты, и я была безумием жарким. И по причине этой никогда я не забуду его света, я не стыжусь безумия жаркого. Я была лишь небом, я одна, когда его пальцы касались складок сердца моего.
Говорит Сын Человеческий
«ПОЗВОЛЬТЕ БЫТЬ ОДИНОКИМИ»
Любите друг друга, но не превращайте любовь в путы тяжкие. Пусть будет она бурным морем, что клубится меж берегов душ ваших ежечасно. Наполните друг другу чаши, но не пейте только из одной. Поделитесь хлебом, не давитесь, жадно поедая хлеб возлюбленного своего. Пойте и танцуйте вместе, будьте счастливы, но позвольте друг другу одинокими побыть. У каждой струны свой звук одинокий, но дрожит он общей музыкой. Будьте близки, но не слишком, будьте столпами храма и помните, что дуб и кипарис в тени друг друга не растут.
Свидетельские показания Иофама из Назарета, данные им римлянину
