Птицы небесные или странствия души в объятиях Бога. Книга 2 - Монах Симеон Афонский
Затаив дыхание, мы слушали, что скажет старец. В трубке слышалось долгое молчание, затем раздался хрипловатый голос отца Кирилла:
– Вообще-то, отцы, на квартирах нельзя устраивать церкви… – Он помолчал. – Но, в виде исключения, беру вашу церковь на свою ответственность. Где же вы там ее устроите?
– Батюшка, родной, большое вам спасибо! У нас здесь есть одна большая лоджия, где как раз поместится домовая церковь, – взволнованно прокричал я в трубку.
– Хорошо, хорошо. Живите, как мышки, тихонько… И так спасетесь!
Перед отъездом отца Пимена нас разыскали послушница Надежда с сыном и Тамара с Серебряного хутора.
– Отец Симон, простите, но на Псху без вас как-то одиноко. Мы узнали, что вы скит открываете под Адлером, и приехали сюда. Простите за неожиданный визит. – Надежда говорила волнуясь, нервно сжимая пальцы левой руки, обхватив их правой ладонью. Ваня ухватился за мой подрясник и стоял молча, смотря снизу мне в лицо.
– Тамара, а ты что, послушницей стала? – спросил я, увидев ее в черной одежде.
– Еще не стала, но хочу подвизаться в послушании вместе с Надеждой. Она мне как старшая сестра! И еще я ушла из дома совсем… Прошу принять меня тоже послушницей в скит…
– Сестры, поймите, скит не мой, а игумена – отца Пимена! К нему и обращайтесь…
Послушницы окружили архимандрита. Он нахмурил брови.
– Скит-то у нас мужской, а не женский! Вот послушник Илья и Александр будут там жить с монастырскими иеромонахами.
– Отец Пимен, помогите! Умоляем вас о милости, не оставьте нас… – Сестры сделали движение, словно хотели встать на колени.
– Нет, нет, что вы! Не нужно кланяться… Ладно, пока живите в соседнем пустом доме в Ермоловке, а там посмотрим… Вот, кстати, идея, отец Симон! А сестры могли бы заодно присматривать за Федором Алексеевичем!
Я повернулся к молчащему отцу, внимательно слушающему наш разговор:
– Папа, ты согласен, чтобы эти девушки иногда приезжали к тебе, помогали покупать продукты и занимались уборкой?
Отец очень серьезно и испытующе посмотрел в их лица:
– А этот мальчик с ними? Что ж, девушки хорошие, я не против, пусть приезжают.
На этом, казалось, все недоразумения закончились, но следующие события не заставили себя ждать. Архимандрит занялся сборами в обратный путь. Помогая ему упаковывать чемодан с подарками для братий, послушники упомянули имя монастырского духовника.
– Отче, а ты обещал мне к отцу Херувиму в скит съездить, помнишь? На один денек не задержишься?
Мой вопрос прервал его сборы. Настоятель подумал и согласился:
– На один день можно задержаться… Ведь я и сам хотел осмотреть его скит!
От духовника за нами приехал его водитель, пожилой монах, на зеленом стареньком микроавтобусе, у которого что-то неприятно скрежетало в коробке передач.
– А доедем ли? – с сомнением спросил архимандрит, постучав носком ботинка по покрышке старого колеса. – Не развалится? Ржавый весь какой-то…
Монах с готовностью засмеялся, хотя смеяться было нечему: – Вмиг домчимся, отец игумен! Не волнуйтесь…
Вместе с послушниками мы забрались в машину, пропитанную сильным запахом бензина.
Отец Херувим ожидал нас, стоя на своей горке и улыбаясь нашему приезду. Маленькие кельи из неошкуренного горбыля, числом около пяти и похожие на сарайчики, располагались по склону холма. Вид на лесные окрестности приятно утешал взгляд первой нежной зеленью лип и дальним лазурным горизонтом моря. Мы прошли в трапезную. Монахи и послушники чинно взяли благословение у настоятеля. Нам принесли чай, а также домашние пирожки, пожертвованные чадами отца Херувима. Первое время чай пили молча.
– Смотрю, ты неплохо устроился, отец Херувим? – подал голос настоятель.
– Вашими молитвами, отец игумен, жизнь налаживается. Хотя суеты многовато на первых порах, но мы молимся, правило не оставляем…
– Отче, давно хотел у вас спросить: как бороться со страстями Иисусовой молитвой?
Отец Херувим на мой вопрос откликнулся с доброжелательностью:
– Страсти, отче Симоне, настолько держат сердце, что даже когда разум понимает неправильность и даже греховность поведения, он не имеет сил оторваться от неприязни к близким и осуждения их. Дьявол извне держит сердце в плену страстей, не имея возможности полностью пленить душу, ибо внутри ее пребывает Бог. Иисусова молитва, сильней которой нет ничего ни на земле, ни на небе, разрубает, как
