Птицы небесные или странствия души в объятиях Бога. Книга 2 - Монах Симеон Афонский
– Как Бог даст, отец Пимен, как Бог даст, – рассудительно ответил тот. – Получится переехать – хорошо, не получится – останемся здесь жить.
Вечером мы с архимандритом сидели в келье у духовника. Ему стало получше, и он полулежал на диванчике, опершись спиной на высокие подушки.
– Когда оформите дом, продавайте его и переезжайте в Адлер, как наметили. Бог вас благословит! А ты, отец архимандрит, помогай отцу Симону. Один он не потянет. – Старец с любовью смотрел на нас, радуясь нашей редкой совместной встрече.
_ Есть у меня одна задумка, батюшка, – промолвил мой товарищ, слегка выгнув бровь и выжидательно смотря на отца Кирилла.
– Говори, говори, какая задумка!
– Помолитесь, отче, чтобы получилось открыть скит под Адлером! Хочу в горах подыскать место для полного уединения. Есть у меня большие любители уединенной жизни, особенно отец Херувим. Снова хочет на Кавказ переехать…
– Отец Херувим? На Кавказ? – Духовник задумался, сосредоточенно и глубоко. Затем сказал: – Передай ему, пусть ко мне приедет, побеседуем. А твоя задумка хорошая. Такое скрытое место в горах не помешает, да… А когда вы домом займетесь?
Мы переглянулись с отцом Пименом.
– А мы занимаемся, батюшка. Пока на стадии приватизации застряли. Если ее удастся оформить, то весной попробуем продать наше жилище. Сейчас нужно коня купить, братию в зиму продуктами обезпечить, также отцам Филадельфу и Иосифу устроиться на новом месте, – объяснил я положение дел.
– Бог вам в помощь, отцы!
Мы попрощались со старцем и уехали в Москву, забрав инока, искать конный магазин. В магазине конного завода пахло кожей и железом. Обилие всякой упряжи привело Евстафия в умиление.
– Боже мой, чего здесь только нет! И седла, и уздечки, и вожжи, и хомуты… Нужно выбрать самое подходящее! Дайте мне время, отец Симон…
После долгого осмотра удалось купить подковы, гвозди к ним, уздечки и вожжи. Больше всего капитану понравился хомут, который он сразу надел себе на шею. Однако седел для грузовых лошадей, как мы не расспрашивали продавцов, где их достать, по всей Москве не оказалось.
– Не унывай, отец Евстафий, еще раз навестим отца наместника. Он что-нибудь придумает! – посоветовал я приунывшему другу.
Услышав о нашем затруднении, отец Феофан вновь взял трубку:
– Это конюшня? Найдите седло для рабочей лошади! Есть? Выдайте два нашим монахам! – Он положил трубку. – Поезжайте на подсобное хозяйство, там возьмете два седла: одно грузовое, другое – для верховой езды!
– Отец наместник, не знаем, как вас благодарить, слов нет! – попытался я выразить свою благодарность, слегка подтолкнув локтем растерявшегося инока. – Благодари, Евстафий!
– Благословите, отец наместник! Очень вам благодарны, – оробел инок от неожиданности.
– Бог вас благословит! Ну, кто там у нас из водителей свободен? – обратился настоятель к келейнику. – Пусть отвезут их в скит…
Нагрузившись тяжелыми седлами, каждому по одному, мы, пыхтя, втащили их в машину. – Ну и дела… – крутил головой капитан. – Вот это наместник! Орел!
– Да, человек очень благородный… – согласился я. – Повезло нам с настоятелем, что и говорить… Недаром его отец Кирилл уважает!
Разложив дома свое имущество, мы принялись его упаковывать. Отец ходил рядом, недоумевал:
– Как же вы все это потащите, ребята?
– Нас много, папа, довезем как-нибудь…Ты, главное, не разболейся до моего приезда! – ответил я, возясь с длинными вожжами. Инок ревниво следил за тем, как я укладывал их в мешок.
– Аккуратнее, аккуратнее, отец Симон, а то спутаются, потом не распутаешь…
– А я буду ждать, сын, буду ждать, – приговаривал отец, взволнованно ходя вокруг нас.
– Вы что, снова сюда собираетесь, отец Симон? – Евстафий приподнял голову от седел, которые он обертывал старыми простынями, оберегая их от царапин.
– Батюшка благословил перебираться с Федором Алексеевичем в Адлер, поближе к Абхазии…
– Ага, вот как… Рад за вас! – Он отволок тяжелый мешок к другим мешкам, которых собралась уже целая куча.
В этот раз прощание с отцом не было уже таким грустным, как раньше.
