Птицы небесные или странствия души в объятиях Бога. Книга 2 - Монах Симеон Афонский
– По совести – значит делать лишь то, что она подсказывает: нужно уметь ее слушать.
Краткий ответ не удовлетворил водителя:
– А как ее слушать, батюшка?
По характеру он оказался человек дотошный.
– Душой, конечно. Потому что она хочет Божиего, а совесть и есть голос Бога.
– А если душа пива хочет, батюшка? Это правильно?
Мы с отцом Агафодором, не удержавшись, рассмеялись.
– Нет, не правильно! Это желание не души, а плоти…
– Ага, вот оно как… Понятно!
Водитель лихо подкатил к залу вылета пассажиров.
– Доброго вам пути!
В аэропорту Шереметьево ко мне подошла верующая женщина.
– Батюшка, вы в Израиль летите? А в Горненском монастыре будете? Передайте , пожалуйста, Христа ради, вот эту булку черного хлеба монахине Иустине!
Предупрежденный в Патриархии, чтобы не брать никаких передач от провожающих, я спросил:
– А если прицепятся к этой булке, что сказать?
– Ну что вы, батюшка, кто прицепится? А если будут спрашивать, скажите, что купили сами.
Успокоенный, я встал в очередь на регистрацию. Ко мне приблизился служащий рейса на Тель-Авив.
– Цель вашей поездки?
– Паломничество, – ответил я спокойно.
– А что у вас в пакете?
– Булка черного хлеба.
– А зачем вы ее везете в Израиль?
– Монахиня просила привезти.
– А вы сами ее купили или вам передали?
– Сам купил, – твердо сказал я.
– Сами купили? – переспросил израильтянин. – А в каком магазине? Как он называется?
Я замялся.
– Как вам не стыдно! Вы же священник, а обманываете. Я видел, как передали хлеб, – качая головой, сурово сказал агент.
Я молчал. Он сжалился:
– Ладно, проходите. Но обманывать батюшкам нехорошо!
Увидев иеромонаха, благополучно прошедшего такой же допрос, я признался ему:
– Ох, и стыдно же было, отец Агафодор! С этой булкой целая история вышла: пришлось врать и меня раскусили…
– Не нужно было ее брать, отец Симон, ведь предупреждали! – строго заметил мой друг.
– Неудобно было не взять, отче! – оправдывался я.
– Если неудобно, зачем же тогда говорить неправду? Вот, сами и виноваты…
Он был прав, а меня весь полет грызла совесть за то, что начал изворачиваться. «Нет, не должно так вести себя иеромонаху! Прости меня, Господи, впредь так не буду поступать…»– укорял я себя снова и снова.
Из Тель-Авива мы выехали автобусом, полным паломников из России. «Боже мой, я еду по той земле, которую всю прошли драгоценные стопы возлюбленного Христа!» Я не мог сдержать слез, глядя на зеленые холмы с низкорослыми палестинским соснами, сбивающимися кое-где в редкий лесок. Финиковые пальмы бежали за автобусом вдоль дороги.
Сладкий чистый воздух Горненского монастыря пахнул в лицо, когда мы вышли на широкий двор обители с расцветающими кустами мимозы у ограды. Матушка Георгия поила нас чаем и умиленно вздыхала:
– Надо же, с самого Афона отцы приехали! А за подарочек от отца Кирилла спасибо! То-то благодать к нам пожаловала…
Сестры заходили в приемную игуменьи словно по делу, украдкой рассматривая незнакомых Афонских монахов. Некоторые останавливались возле игуменьи:
– Матушка, пусть они нам о молитве расскажут! Когда еще придется услышать?
– Расскажут, расскажут, дайте им после дороги в себя прийти! Вот, батюшка отец Кирилл гостинцы прислал! Не забывает нас, грешных, старец своею любовью…
Матушка хлопотливо ходила вокруг нас, смущенных такой заботой, подливая чай и подкладывая печенье. Мне она чем-то напомнила монахиню Ольгу
