Альфред Леманн - Иллюстрированная история суеверий и волшебства
Для составления этой книги есть много способов. Самый употребительный следующий: рисуют круг, соблюдая вышеописанные правила, и вызывают духов, имена которых записаны в книге. При появлении духа книга кладется в треугольник вне круга. После этого читают клятвенную формулу духа, обязывающую его к повиновению, и каждый из них принуждается при этом чтении прикоснуться к листу книги, где находится его изображение. После этого книга закрывается, и духи получают разрешение удалиться. Когда потом магику понадобится дух, то ему стоит только открыть книгу на месте, где стоит имя духа, и прочитать формулу, обязывающую его к повиновению; дух немедленно появляется. Когда он исполнит требуемое, его каждый раз отпускают при помощи особой формулы.
Алхимия
Как уже было замечено раньше, алхимия в системе магических наук не играла значительной роли. Агриппа говорит о возможности делать золото и даже старается доказать это, хотя на полдороге сам начинает колебаться. Вообще, это искусство в теории его мало интересует. На практике наука эта, однако, играла очень большую роль. В течение многих веков алхимик был таким же необходимым лицом в каждом придворном штате, как и астролог. Первый обязывался добывать средства для предприятий, за благополучный исход которых ручался второй. Кроме того, искусство делать золото весьма интересовало многих важных духовных особ и, вообще, состоятельных лиц; огромные суммы разлетались прахом в тщетных стараниях открыть великий эликсир. По этим причинам было даже несколько опасно посвящать себя этому искусству. Постоянно возникали слухи, что тому или другому удалось, наконец, добыть эликсир, и этим поддерживалось мужество менее счастливых. Почему, в самом деле, при помощи упорного труда им также не добиться удачи, не возместить своих издержек и не насладиться, наконец, плодами долгих усилий? В силу таких соображений старания продолжались вплоть до разорения. Только государи могли себе позволить более продолжительные опыты. Так, напр., король датский Фридрих III истратил в течение своего 20-летнего правления многие миллионы талеров на алхимические опыты.
Едва ли найдется между небом и землей вещество, которое не попало бы в колбу или тигель алхимиков. Все испытывалось, из всего старались извлечь квинтэссенцию, не теряя надежды, что случайность откроет составные части знаменитого эликсира. Путем этих опытов было приобретено множество драгоценных сведений о взаимодействии веществ, но не это было нужно алхимикам.
Ясным признаком этого может служить огромная алхимическая литература XVI–XVIII столетий. Современная химия воспользовалась всем, что нашла ценного в этом материале. Однако, несмотря на великое изобилие рецептов для превращения металлов, ни один из них не содержит в себе именно того, что от него требовалось.
Конечно, иначе и не могло быть. Если бы кому-нибудь, в самом деле, удалось открыть философский камень, то он, конечно, не был бы настолько глуп, чтобы описать и опубликовать свое открытие. Во всяком случае, история алхимии учит нас, что превращение металлов ни разу не удавалось наиболее известным алхимикам, которые работали на государей и прославились в своей области как писатели. Все сведения о каких-либо превращениях металлов сообщают, что подобные открытия были сделаны неизвестными, которые так же быстро исчезали, как и появлялись. Лучшие исследователи, работавшие в этом направлении, в надежде добиться превращения откровенно и единодушно признаются, что им никогда не удавалось добыть золота больше, чем было взято в начале опыта. Таковы, напр., были, как выше было сказано, Арнольд Вилланова и Корнелий Агриппа.
Исключение составляют только Иоганн Баптист ван Бельмонт и Иоганн Фридрих Бельвециус, два выдающихся голландских врача и алхимика XVII столетия, которые сообщают обстоятельно случай превращения металла и притом рассказы их совпадают.
Неизвестный человек посетил их, и когда разговор зашел об алхимии, то он объявил себя горячим ее адептом, подарил им небольшое количество красного порошка и затем ушел. Ван Бельмонт высыпал свой порошок, закатанный в восковой шарик, на ртуть, которая тотчас же обратилась в золото, причем одна весовая часть порошка превратила 19200 частей ртути. Бельвециус всыпал свой порошок в расплавленный свинец и получил большую массу чистого золота. Просто непонятно, каким образом эти два человека дали провести себя; оба они были выдающиеся химики и легко могли отличить золото от окрашенных металлических смесей. Не может быть сомнения, что в основании их сообщения лежит ошибка, потому что во всех случаях, когда исследовали алхимическое золото, находили только похожие на золото смеси, иногда содержавшие немного настоящего золота. Так, напр., венский монетный музей и теперь обладает медалью, сделанною из алхимического золота, но удельный вес ее 12,6, тогда как вес настоящего золота 19,3, следовательно, это не настоящее золото.
В 1675 г. в Австрии были отчеканены червонцы из алхимического золота; они имели надпись; «Силою порошка Венделя Сейлера я из олова стал золотом». Монеты эти были больше обыкновенных дукатов, но меньшего веса, следовательно, тоже не были из чистого золота.
Богатая алхимическая литература содержит в себе достаточно доказательств, что методы, при помощи которых хотели добиться превращения металлов, давали в результате только подражание и фальсификацию, так что могли ввести в заблуждение только людей несведущих в химии; впрочем, сами алхимики были часто невеждами и, вероятно, не раз бывали искреннейшим образом убеждены, что добились именно того, к чему стремились.
Методы алхимии, вообще, распадаются на две группы: общие и частичные. При первых, применявшихся, правда, редко, стремились достигнуть полного превращения металла неблагородного в благородный. Все дошедшие до нас рецепты сводятся к тому, чтобы добиться весьма искусственным и сложным путем сплава одних неблагородных металлов с другими и сообщить им окраску и внешний вид золота или серебра; но так как и в XVI столетии были известны многие способы отличить такие смеси, то такой вид превращения мог практиковаться только перед несведущими людьми. Поэтому так называемые частичные процессы были более обычны; при помощи их удавалось или увеличить вес известного количества благородного металла, или превратить некоторую часть металла неблагородного в золото или серебро. И эти методы по нашим химическим воззрениям были совершенно напрасно усложнены, может быть, для того, чтобы результаты их труднее было контролировать. Несколько примеров таких частичных способов дадут о них достаточное понятие.
Общераспространенный метод увеличения веса золота назывался цементированием. Золото смешивалось с серебром и медью и затем ударами молота превращалось в тончайшие листки, которые складывались в тигель слоями и пересыпались цементным порошком. Тигель в течение многих дней держался в постоянно возраставшем жару. После такой операции пластинки, по-видимому, состояли из чистого золота и были несколько тяжелее первоначального веса его. Разгадка очень проста: цементные порошки составлялись так, что при высокой температуре растворяли серебро и медь, но не золото. Таким образом, в пластинках оставалось одно золото, однако с небольшою примесью обоих других металлов, если приняты были предосторожности не брать слишком много порошка. Общий вес золота мог оказаться больше первоначального, но это уже не было чистое золото.
Для частичного превращения металлов неблагородных в благородные было выработано множество методов. Водяные растворы солей серебра, напр., азотнокислого, совершенно бесцветны и по виду невозможно угадать, что они содержат некоторое количество благородного металла. Если к этой жидкости прибавить ртуть, то часть серебра, заместившись ртутью, осаждается и соединяется с остальной ртутью, образуя твердое тело. Если такую «фиксированную» ртуть нагреть, то она испаряется и остается только чистое серебро. На первый взгляд кажется, что прибавленная жидкость превратила часть ртути в серебро, хотя, конечно, в конце концов нельзя серебра получить больше, чем его содержалось в растворе. Подобные фокусы можно сделать и с золотом: если его ввести в расплавленный сернистый натр, то получится вещество, по-видимому, не содержащее золота. Если в этот раствор опустить кусок серебра, то оно исчезает, а золото выделяется, и весь процесс кажется весьма удивительным тому, кто не знал, что золото было там с самого начала. Впрочем, алхимики не ограничивались такими тонкими фокусами, когда хотели обмануть князей или каких-нибудь других богатых людей. Было неоднократно доказано, что они вводили золото в плавильные тигли, искусно заполнив им предварительно трещины в кусках угля или в снарядах, которыми перемешивалась расплавленная масса; отверстия маскировались закрашенным воском.
