Прем Шуньо - Алмазные дни с Ошо. Новая алмазная сутра
Я отыскала свечу, поставила ее в стакан и, спотыкаясь, с трудом дошла до комнаты Ошо. Он сидел на стуле рядом с кондиционером, который, естественно, уже не работал. Обычно у нас был генератор, и кондиционер никогда не выключался, но Ошо об этом не знал. Я оставила ему свечу и вернулась в гостиную. Там ребята искали еще свечи. Все мы ждали звонка.
Пробило восемь, но нам так никто и не позвонил. Я зашла в комнату Ошо узнать, как он, но его там не оказалось. В комнате было совсем темно. Я позвала Ошо, но ответа не последовало. Несколько минут я стояла в растерянности и уже была готова закричать, как вдруг дверь в ванную открылась, и навстречу мне вышел Ошо, осторожно неся свечу, чтобы не обжечь пальцы. Я ужасно обрадовалась и вздохнула с облегчением. Ошо же выглядел абсолютно счастливым. Он был в полнейшем восторге, иначе не назовешь. Он улыбался, как ребенок, получивший новую игрушку. Я протянула ему свечку получше, но он сказал: «Нет, мне нравится эта». Я сказала, что он может обжечь пальцы, но он не хотел ее отдавать. Ошо дошел до кресла и сел. Я пристроила вторую свечу рядом и, оставив его с двумя свечками, присоединилась к остальным ребятам.
Стук в дверь вышиб меня из колеи окончательно. Однако это оказался наш теннисист. Он пришел проверить, как мы тут без электричества. С ним пришли его жена и ребенок. Я успокаивала себя, что все хорошо, что ничего ужасного не произойдет, если к нам приходят целые семьи знакомиться с Ошо.
Наконец-то раздался телефонный звонок! Самолет ждал нас в аэропорту. Мы бросились собирать оставшиеся вещи. Идя к машине, Ошо улыбался и, сложив руки в намасте, прощался с каждым, кто пришел его проводить.
Я ехала в машине вместе с Ошо и Аруп. Было решено лететь в Португалию. У матери Аруп, Гиты, тоже саньясинки, в Португалии был дом, и хотя он был слишком мал для Ошо, мы, по крайней мере, точно знали его владелицу.
Португалия была последней нашей надеждой, туманно представляясь нам окончанием нашего путешествия. Вместе с тем мы боялись, что Ошо все же придется вернуться в Индию, а в связи с нашим последним печальным опытом пребывания в этой стране такой исход дела казался нам наихудшим из всех возможных. Ведь тогда его западные ученики не смогут к нему приезжать.
Мы вылетели в Португалию и приземлились в Испании!
Произошла какая-то ошибка в согласовании рейсов. Но ничего плохого в этом не было, просто небольшое недоразумение. Мы спокойно просидели час в аэропорту Мадрида, пока шла заправка нашего самолета. В Лиссабоне нас встречали Хасья и Джайеш. Благодаря задержке в Испании в Португалии уже все было готово к нашему приезду. Ошо без проблем получил визу и прошел паспортный контроль. Если бы кто-то знал о наших планах, то, возможно, все было бы не так просто. На целых шесть недель Ошо «скрылся из поля зрения» мировой общественности. Прибыв в Лиссабон, мы прямиком отправились в отель Ритц. Мы умудрились пройти через задний вход, не зарегистрировав Ошо у портье, поскольку не хотели огласки. Мы с Вивек поселились в соседнем номере от комнаты Ошо. Две наши комнаты соединялись одной общей гостиной.
Для меня полет оказался непростым из-за сильного напряжения, да еще и Вивек постоянно сомневалась, оставаться ей с нами или нет. Ошо как всегда спал в самолете и просыпался, только чтобы сходить в туалет или поесть. Был момент, когда он попросил у меня диетическую колу. Вивек услышала его просьбу и сказала мне: «Не давай ему колы, она вредная. Скажи, что кончилась!» Вообще-то я никогда не запрещала Ошо делать то, что он хочет, но Вивек пристально сверлила меня глазами. Я собралась с духом и сказала: «Ты все выпил».
– Что?!» – Глаза Ошо округлились.
Мне показалось, что я только что вошла в клетку со львом – ямайские полицейские были просто милым развлечением по сравнению с этим.
– Больше нет колы?!
– Да, – смущенно пробормотала я, страстно желая, чтобы он перестал смотреть на меня так пронзительно, когда я пытаюсь ему соврать.
К счастью, кола и вправду кончилась. Но Ошо настаивал, чтобы мы достали ее сразу как приземлимся. Самое интересное, в последующие три года он не пил ничего, кроме диетической колы. Уж не знаю, было ли это простым совпадением, или нет.
Наступило наше первое утро в Лиссабоне. Я проснулась оттого, что услышала, как Ошо меня зовет: «Четана, Четана»…Никогда не забуду этого. С трудом выбираясь из сна, я слышала его голос. Он пришел к нам через комнату, соединяющую наши номера. Оказалось, что он хочет есть. Он с энтузиазмом направился к пустым тарелкам, которые я вчера не убрала, потому что очень устала. «Нет, Ошо, это вчерашняя еда», – сказала я и понеслась искать Мукти. У нее всегда что-нибудь было в одном из тех огромных куполообразных мешков, которые она вечно таскала с собой. Путешествуя на частных самолетах, Ошо любил экспериментировать с едой. Например, однажды он открыл для себя кексы, которые поедал с превеликим удовольствием. А потом «превеликое удовольствие» выпало и нам – искать точно такие же кексы. Когда он был в Мекленбергской тюрьме, ему давали йогурты «Йопле», и он их так полюбил, что много лет после этого нам приходилось договариваться с американской компанией, чтобы нам их присылали.
В полетах он много времени проводил в душе, экспериментируя с различными сортами мыла и кремов. Однажды он обнаружил спрей «Эвиан» (это ключевая вода, которая холодит, когда вы брызгаете ее на лицо) и потом много лет использовал только ее. У него было потрясающее умение влюбляться в вещи, которые только что исчезли с рынка, или производящая компания которых обанкротилась.
Когда ему что-нибудь нравилось, он ценил это по-настоящему. В Орегоне в одном из небольших магазинчиков мы купили кондиционер для волос «Кул Минт». Ошо он очень понравился, поскольку приятно освежал голову. После этого Ошо использовал только его. Первого флакона ему хватило на несколько дней. Когда же мы захотели купить еще, то выяснилось, что этот кондиционер делается в Канаде, а в Америке продается исключительно в Бенде, в Орегоне. Мы договорились с канадской компанией, что они будут присылать ящики «Кул Минта» в Германию, а уже оттуда наши саньясины станут переправлять их в ту часть света, где в это время будет Ошо.
Он очень любил зеленый ментоловый крем «Мила Мурсси», но его тоже хватало лишь на несколько дней. Этот крем был куплен в Лос-Анджелесе, в маленьком магазинчике, который вскоре после этого закрылся. Ошо был самым ценным клиентом владелицы этого магазина, и нам удалось договориться с ней продать нам все остатки крема и написать рецепт, чтобы мы могли его делать сами.
Саньясинам, снабжающим Ошо всем необходимым, часто приходилось нелегко. Мы искали товары по всему миру. Но мы, конечно, ничего не говорили Ошо, мы знали, что он скажет, что не хочет никого затруднять. Своими речами он будоражил весь мир, но это было совершенно другое дело.
Нам доставляло огромную радость дарить ему шампуни или мыла, которые ему так нравились. Мы видели, как загораются его глаза, и с удовольствием слушали, как он с энтузиазмом восклицает: «Мне это очень нравится!». На самом деле, он был простым человеком и ничего от нас не требовал.
Через несколько дней нашего пребывания в «Ритце» мы поняли, что если кто-то и будет искать Ошо в Лиссабоне, то первым делом отправится в этот отель. Поэтому Анандо нашла красивую безлюдную гостиницу (мы вновь попали в межсезонье) неподалеку, в небольшом городке под названием Эсторил. Мы планировали выехать из отеля ночью, потихоньку спуститься через черный вход в гараж. Мы с Анандо, Хасьей и Мукти должны были ждать Ошо в коридоре, затем быстро пройти с ним в заранее вызванный лифт, чтобы ни гости, ни работники отеля его не увидели. Когда же он появился в коридоре немного раньше намеченного времени, в своей белой «пижаме» и с длинной развевающейся бородой, Анандо в шутку попыталась убедить его надеть шинель с поднятым воротником и шапку с опущенными полями.
– У вас не получится меня спрятать, – сказал он.
Тогда Вивек попыталась на него повлиять, но он заявил:
– Нет, нет, они не узнают меня без моей шапки!
Я уехала в первой машине, Ошо должен был ехать следом в «мерседесе». Мы боялись американских агентов или журналистов, которые вполне могли разыскивать Ошо, поэтому мчались по узким извилистым улочкам, совершая немыслимые пируэты по темным аллеям, пытаясь таким образом сбить с толку наших возможных преследователей.
Позже Анандо рассказывала, что в отличие от нас, трясущихся от страха и измученных беспокойством, Ошо был полностью расслаблен. У него не было ума, который мог думать о будущих проблемах и неприятностях. Войдя в гараж, он улыбнулся служащим и поприветствовал их намасте. Они же уставились на него, открыв рот.
Хасья и Анандо старались побыстрее довести Ошо до машины, но он вдруг остановился. Повернувшись к Хасье, он начала рассказывать ей, какой прекрасный коврик был у него в его ванной, в отеле. Он был такой удобный, что Ошо мог стоять на нем босыми ногами.
