Галина Манукян - Принцип Троицы
— А что дальше? — возросло любопытство физика.
— Я проводила вас в палату, и вы кинулись к своей кровати. А на подушке лежал цветок.
Я так удивилась.
— Почему?
— Просто я такие видела только в Турции. А! Нет! Еще у нас на Кавказе, — сказала Наташа, — рододендроны. Они цветут целыми кустами. Нам гид рассказал, что их вроде бы в Красную Книгу занесли, одним словом, редкие цветы, и у нас они не растут. А потом я проснулась. Дай, думаю, зайду к вам: все ли тут в порядке. У вас такой вид был во сне, словно вы привидение увидели. И я испугалась.
— Угу, ясно. Но я в порядке, не волнуйтесь, — вымолвил Виктор, пораженный идентичностью увиденного. Из вежливости он улыбнулся краешком губ. — Спасибо, Наташа!
— Пожалуйста, — просияла в ответ девушка, — вам больше ничего не нужно?
— Нет-нет, думаю, можно еще поспать. Сейчас сколько на часах? — Виктор взглянул на дисплей мобильника. — Только час ночи! Может быть, и вам стоит отдохнуть?
— Я на дежурстве, — вздохнула медсестра, и потянулась к ручке двери, — зовите меня, если что, хорошо? Спокойной ночи!
— Спокойной, — кивнул Виктор, делая вид, что ложится. Наташа вышла, оставив Миллера гадать о когерентности сновидений.
* * *Утром он открыл глаза с одной мыслью — выбраться из больницы. Хватит. Отболелся. Виктор встал с кровати и, опираясь на трость с массивным набалдашником, осторожно вышел в коридор, надеясь увидеть медсестру. На месте ее не было, и он неровным раскачивающимся шагом отправился ее искать к процедурной. Выскочив из какой-то палаты, Наташа наткнулась на молодого человека, чуть не сбив его с ног:
— Виктор Александрович, вы в такую рань поднялись! Может вам еще не надо с тростью ходить? — побеспокоилась она.
— Да нет, все в порядке, — ответил Миллер, — полагаю, я практически здоров. А вы не ответите на один вопрос?
— Конечно, — одарила его белозубой улыбкой девушка, поправив прическу.
— Вы сказали, что во сне видели рододендрон, который растет на Кавказе, — уточнил Виктор, — вы не помните, где конкретно видели этот цветок?
— Да тут и вспоминать не надо! — воскликнула Наташа. — Мы с друзьями в прошлом году ездили на Лаго-Наки. Там шикарные альпийские луга, совершенно не тронутые человеком! Такая красота!
— А пещеры там есть? — допытывался Миллер.
— Конечно! Сколько угодно! И горы просто супер! Вам обязательно стоит там побывать, когда поправитесь!
— Видимо, скоро побываю, — загадочно усмехнулся Виктор. Поблагодарив девушку, явно ожидающую продолжения разговора, Миллер, прихрамывая, пошел по коридору прочь.
Когда он показался в дверях ординаторской, Семен Ефимович опешил:
— Вы… ходите?
— Да, потихоньку, — кивнул Миллер, — я хотел бы с вами поговорить.
— Пожалуйста, проходите, — с вытянутым от удивления лицом пригласил хирург.
Под пристальным наблюдением Виктор неуверенным шагом проковылял к предложенному креслу:
— Спасибо! Я вчера договорился, мне сделали дополнительный рентген ноги, хотите посмотреть?
— Виктор, вы не устаете меня удивлять! — поправил складки халата на круглом животе доктор. — Давайте посмотрим. Снимок у вас с собой?
— Да, — Виктор достал из глубокого кармана пижамы конверт.
Хирург заинтересованно всмотрелся в изображение костей, потом непонимающе развел руками и внезапно пошутил:
— Если это действительно ваши снимки, то у вас, молодой человек, явный талант к горнолыжному спорту!
— То есть? — не понял Виктор.
— Кости невероятно быстро срастаются!
Они рассмеялись.
— М-да, такого пациента, как вы, еще в моей практике не было, — сознался врач, — ваши манипуляции с аппаратом, видимо, оправдали себя. Будем снимать гипс.
— Пытаюсь обыграть обстоятельства, — повел бровью Виктор, — так сказать, соц. соревнование: они меня или я их, — и добавил, — я хотел бы выписаться сегодня.
— Виктор, я пока не имею права вас выписать…, - потер подбородок Семен Ефимович, но, поразмыслив, добавил, — только если напишите расписку, что отказываетесь от лечения под вашу ответственность.
— Хорошо, одолжите мне бумагу? — протянул руку Виктор.
— Держите, — дал ему лист Семен Ефимович. — Виктор Александрович, и все-таки! Что мы будем делать с вашей головой?
— Пока на месте, — шутливо похлопал себя по макушке физик, — буду надеяться, что не отвалится…
— У Вас больше тошноты не было? Головных болей? Галлюцинаций?
— Нет. Я в порядке, — поджал губы Виктор и вернул расписку доктору, — тут все правильно?
Тот пробежал глазами по тексту и кивнул:
— Да. Что ж, уникальный пациент, желаю вам больше сюда не попадать! — пожал руку Миллеру хирург.
— Постараюсь, — заверил молодой человек.
— Но если что, всегда рады вам помочь!
— Благодарю вас! И по поводу аппарата, — остановился перед выходом Миллер, — я бы хотел забрать его, оплатив полный счет. В любом случае для каждого человека нужны индивидуальные настройки, и мои персональные параметры другим не подойдут…
Доктор задумался, а потом предложил:
— А может быть, вы поможете нашим пациентам? Подумайте! Ваш патент, моя экспериментальная база — мы могли бы прекрасно сотрудничать!
Виктор потер лоб, размышляя, и немного погодя ответил:
— Хорошо, Семен Ефимович! Я подумаю. Мне надо завершить другое дело, а потом я обязательно вам позвоню, — пообещал он. — И спасибо за то, что собрали меня из кусочков!
Хирург довольно осклабился.
* * *В такси, окруженный множеством оклунков, Миллер набрал номер Дениса:
— Привет, ты куда пропал? — спросил физик в ответ на знакомое «Я слушаю».
— Вить, извини, — виновато промямлил друг, — я сейчас не могу говорить. Я не в городе.
— Хорошо, перезвоню, — ответил Виктор, — я только хотел узнать, тебе удалось что-нибудь выяснить о номере телефона, с которого звонила Дина.
— Я потом тебе расскажу. До связи! — поспешно бросил тот и отключился.
Миллер всмотрелся в городской пейзаж, проплывающий за окном, на яркие всполохи рекламы вдоль дороги. За последние дни он, похоже, утратил связь с реальностью, и мир живых сновидений вкупе с путешествиями вне тела совершенно изменили ее восприятие.
Продолжая размышлять, Виктор отметил, что все события, выходящие за рамки обычных, происходили с ним на грани сна и бодрствования. Так он вышел из тела в палате, так увидел одинаковый с только что задремавшей медсестрой сон, реалистичный в образах и ощущениях. Да! — ярко вспыхнула мысль, — Конечно! Именно в этот момент мозг настраивается на альфа-ритмы! Он же всего месяц назад рассказывал студентам о резонансе Шумана, самая низкая частота которого граничит с альфа- и зета-волнами человеческого мозга и представляет собой квантовую суперпозицию. Энергия электромагнитного поля излучается в виде дискретных неделимых порций, квантов, и на этом принципе работают новейшие квантовые компьютеры. Итак, — мысль Виктора бежала сама собой, — такие компьютеры работают на монокристаллах, в том числе гидроксиапатита кальция, который, между прочим, находится в составе мозгового песка в эпифизе — наиболее магниточувствительном органе человеческого тела! А у него-то аномалия именно этой части мозга, странная аномалия чудесным образом заменившая злокачественную опухоль. Его шишковидная железа — вышедший из строя квантовый компьютер? Вышедший ли? Или наоборот, модернизированный, усиленный неизвестными силами? Усиленный… что-то крутилось на языке. Что-то совсем недавно он об этом слышал… Разумеется! Дина говорила в их первую встречу о том, что камни, которые он исследовал, все усиливают. Выходит, он обязан своему непонятному избавлению от рака и необъяснимым внезапным способностям тем крошечным древним артефактам?! Кто бы поверил в это? Уж точно не он сам еще месяц назад… Слышали бы его сейчас члены комиссии по «лженауке», вмиг бы вылетел из университета!
Ход мысли прервал таксист, уточняющий у Виктора, куда ехать. Вскоре Миллер звонил в дверь своей квартиры. Открыла осунувшаяся бабушка в цветастом платье, поверх которого был повязан старомодный передничек:
— Ой, Витенька! — кинулась к внуку старушка. — Мой хороший!
— Привет, бабуль! Не обнимай так сильно, — улыбнулся Виктор, — бока еще побаливают…
— Да-да, прости, — отстранилась она, — к тебе мама должна была заехать. Разве тебя выписали?
— Ага, — кивнул физик, поднимая сумки, стоящие у порога. — Я ей позвонил, не волнуйся. Ты сама как? Не болеешь?
— Вот, лучше стало, — по-комсомольски выпрямилась пожилая женщина, — наверное, потому, что ты выздоровел.
— Наверное, — улыбался Виктор и добавил снисходительно важным тоном: — Ты мне прекрати болеть!
И тут старушка заметила, как Виктор берет палку, прислоненную к стене.
