Борис Акимов - Исповедь хироманта. Жизнь как чудо
Опять мои знания и опыт не помогли.
— Абрам, почему у тебя так много детей?
— Помирать буду, найдется кто-нибудь подать стакан воды.
Умирает Абрам. Смотрит на своих детей, стоящих у одра, и думает:
— А пить-то не хочется.
Зина осталась одна. Во второй раз. Первый ее муж умер от почечной недостаточности. Есть такой феномен «черной вдовы». Судьба женщины, у которой умирают мужья. Жаклин Кеннеди — самый известный исторический пример. Не знаю, чем это объясняется в ее случае, но в случае с Зиной все ясно. Судьба направляла ее к мужчинам, обреченным умереть рано, чтобы продлить их жизнь. Такая вот сестра милосердия. Белая вдова.
Мы с отцом остались одни. Судьба настойчиво разрушала мою прежнюю жизнь.
9 апреля было девять дней брату, и со мной случилась следующая история. В этот день у меня были назначены встречи в центре города, и я решил поехать на метро. Быстрее будет. Да и о парковке думать не надо. Тем более, что выехал я в 11 часов, народу немного.
Выходя из метро, обнаружил отсутствие бумажника. Пары минут хватило, чтобы понять: его украли. Когда поезд набирал обороты, меня толкнули в спину. И все. Бумажник, лежавший во внутреннем кармане пиджака, исчез. Профессионалы международного класса. Дело в том, что я помню о ворах и держу ухо востро. Так, пару лет назад, опять же на «Коломенской», вор полез ко мне в портфель, висевший на плече. Я повернулся и сказал лицу кавказской национальности:
— Там нет ничего.
— Извини, брат! — сказало лицо кавказской национальности и вышло на «Автозаводской».
Я решил проявить гражданскую ответственность и доложить о случившемся милиционеру на станции. За железной дверью с надписью «Милиция» сидела полная тетенька в сержантских погонах и мерила себе артериальное давление. По ее выражению лица я понял, что давление явно высокое, и мой визит некстати. Но милиционерка быстро отложила аппарат в сторону и проявила живость бегемота, стремящегося к реке Лимпопо. Я изложил ситуацию.
— Нинка, тут у нас карманники появились, — доложила она кому-то по служебному телефону. — Пойду посмотрю.
Мы вышли. Я остановился у края платформы, ожидая поезд, и смотрел вслед стражнице правопорядка, идущей выполнять свой долг. Форма ей явно была мала. Особенно нелепы были сапоги, не вмещавшие полные ноги. Грузная походка больной, уставшей от жизни женщины. Резиновая дубинка — «демократка», болтающаяся в руке, вызывала ассоциацию со скалкой, приготовленной для загулявшего мужа. Более беззащитную жертву для преступников было трудно представить.
Поэтому я не ношу в бумажнике крупных сумм — для покупок есть кредитная карта. И стараюсь следить за окружением. Но случившееся в этот раз явно имело элементы мистики.
Во-первых, я редко кладу бумажник во внутренний карман пиджака, когда езжу на метро. Чаще в куртку, откуда его трудно вытащить — карман закрывается молнией.
Во-вторых, на мне была еще и куртка. И портфель я вешал на плечо, так что его ремень перекрывал бумажник.
В-третьих, я сам пришел к ворам. Их было трое. Можно предположить, что они видели, куда я положил бумажник, когда я проходил турникет, и сели в вагон за мной. Но я спешил и прыгнул в отходящий вагон. Народу было достаточно. Я попытался пройти к противоположным дверям, но один из жуликов уже стоял, блокируя мой проход. Я повернулся к нему правым боком. Другой в это время толкнул меня в спину. Я, естественно, наклонился и повернул голову назад. Первый в это время ударил снизу по бумажнику. Через куртку. Через пиджак. Через ремень портфеля. Третий, самый грузный из них, в это время закричал: «Осторожно, здесь ребенок!» — чтобы окончательно отвлечь мое внимание.
Бумажник выскочил из кармана. Я этого не почувствовал. А вор успел схватить его на лету! Виртуозы из тех, что на ходу каблуки срезают.
Что случилось дальше? Услышал по радио случайную фразу: «...для получения денег нужно сменить бумажник».
Это был еще один повод, которого я давно ждал. Я хотел начать новую жизнь, заменив паспорт. Я намеревался сообщить о потере паспорта и начать жизнь с чистого листа. В бумажнике еще лежало и водительское удостоверение.
Я подал заявление о краже бумажника и документов в свое отделение милиции. Следователь внимательно поговорил со мной и сказал, что разыскивать его будет милиция на метрополитене. И скоро они меня вызовут для расследования и составления фоторобота преступников. Я их прекрасно помню. Но то ли заявление потерялось, то ли еще что-нибудь случилось. С милицией на метрополитене я так и не встречался.
А старый паспорт сжег. В одном из моих любимых мест на реке Навля. Сжег, как старую жизнь. Хороший магический обряд.
Скорее, скорее настань, новая жизнь!
Вальпургиева ночь
У шамана три руки
И крыло из-за плеча.
От дыхания его
Разгорается свеча...
Э. Шклярский
— Что-то ты мне не нравишься, Боря, — сказала мне знакомая шаманка Нина, коллега по центру «Веды». Потеря брата опять погрузила меня в тягостные думы. Господи, у меня близких людей и так немного!
— Надо тебя вытаскивать. Давай-ка поедем на 1 Мая в место силы. Пошаманим. Мои знакомые — воплощенные в этой жизни тольтеки (люди знания, оставшегося от атлантов), живут на Угре в Смоленской области.
— О родная Смоленская область! Конечно, да!
— Мои друзья держат дом для гостей и предоставляют полный пансион за небольшую плату.
— Отлично! Только что, разве не всех тольте- ков ацтеки свели на «нет» до пришествия испанцев?
— Почитай Кастанеду, невежа. Там все ответы.
Мы выехали 30 апреля. Было несколько прохладно, и настроение, соответственно, не очень. Но все изменилось — погода и настроение, когда мы подъехали к Угре. Уфа меня поразила. Главное качество любой реки — ее чистота. Угра — чистая, красивая река шириной около семидесяти метров. Плесы, перекаты, заливы. Луга. Леса. Отличные места для купания и рыбалки. Народу немного. Деревня в глуши. Да и половина домов покинута хозяевами. Красота!
Александр, хозяин, поджарый мужчина, лет под шестьдесят. Хозяйка, его жена, моложе раза в два. Годовалый сын. Приняли нас радушно.
Позавтракали. Пошли ловить рыбу. Купался. По дороге собирали мусор, оставленный отдыхающими или местными жителями, в заранее захваченный Александром мешок. Экологично. Духовно.
Сердце радовалось. Все было так, как и предполагалось, — живут себе люди в глуши. Ушли от суеты безумного города. Спасают душу.
На Угре было два места силы. Первое — курган правильной сферической формы, метров пятьдесят в диаметре и метров тридцать в высоту. Пологая верхушка кургана возвышалась над краем леса над неглубоким оврагом, по которому протекал ручей.
Нина утверждала, что курган — захоронение кривичей. Она однажды ночевала на нем, и ей являлись души захороненных здесь людей. Курган служит и местом перехода между мирами.
Второе место — небольшая поляна в лесу, в самом начале того же оврага. Поляной, конечно, вряд ли можно было это назвать. Скорее, пятачок меж гигантских дубов и различного, преимущественно орехового, кустарника. Рядом проходила кабанья тропа. По словам Нины, здесь обитают добрые духи.
Курган произвел на меня впечатление своей правильной геометрической формой. Общаться с умершими кривичами мне не хотелось.
А на поляне я почувствовал присутствие духов.
— Они тебя приняли, — сказала Нина.
Мы искали место для шаманского обряда.
— Ну, буду я камлать, — резюмировала Нина. — Не могу понять, чем могу тебе помочь.
— А я все понял. Я остаюсь здесь на ночь.
— Круто. А ты не боишься?
— Я вырос в лесу, Нина. Спички, топор есть.
— Ну, если что, надеюсь, дорогу найдешь. Да, и есть еще такой способ гадания — бросаешь в огонь палочку и смотришь, как она горит. Ты разберешься.
Первое, что надо сделать, — заготовить дров на ночь. Пока собирал и рубил сушняк, стемнело. Но я продолжал собирать и рубить. Впереди целая ночь в одиночестве, ее приближение я отдалял действием. Да и по опыту знаю: дров не бывает много. Ну вот, тьма сгустилась.
Разобрался со страхами. Звери (кабаны, волки) на огонь не пойдут. Да и не голодны. Самый страшный зверь — человек — вряд ли будет шататься ночью в лесу. Подкрасться ко мне трудно, прошлогодняя листва шумит. В любом случае топор со мной.
Неосознанные страхи? Духи на моей стороне.
Небо было совершенно чистым, и звезды алмазами блестели над самыми кронами деревьев. Иногда серебристой точкой летел спутник. Красиво. Спокойствие и гармония передавались душе.
Вспомнилась Тэффи: «Бывают такие настроения. Сразу обрываются в душе все нити, связывающие ее земное с земным. Бесконечно далеко чуть помнятся самые близкие люди, тускнеют и отходят самые значительные события прошлого, меркнет все то огромное и важное, что мы называем жизнью, и чувствует себя человек тем первозданным „ничто", из которого создана вселенная...»
