Мэнли Холл - Двенадцать учителей человечества

Понимание метафизических элементов буддизма может проистекать только из знания брахманической основы этой системы, которую можно выразить следующим образом.

Из того, что вечно — Атмана — вышли Буддхи, связующее звено, и манас, Алмазное Сердце. Из манаса, или ума, появились семь размышлений, или мыслей, из которых пять должны были стать известными, а две остаться скрытыми. После этих мыслей устанавливается все мироздание, и реакции, или взаимные зависимости этих мыслей создают комплексы и внешние выражения жизни. В любом случае чистая мысль, или размышление, приходит на помощь в запутанной ситуации. Неоднородность, проистекающая из смешения различных режимов, устраняется в результате периодического появления в каждом из семи веков чистой мысли данного века, и эта мысль, воплотившись в достигшем совершенства смертном человеке, избавляет этот век от кабалы путаницы и ошибок.

После того как семь мыслей Вечного Мыслителя высвободятся в процессе размышления и войдут в свое первозданное состояние взвешенности над действием, Алмазное Сердце перестанет воспринимать или осознавать семь Дхианов, или форм интеллекта. Они тотчас же прекратят существование, и само сердце уйдет в вечно размышляющего Будду, который, в свою очередь, погрузится в состояние абсолюта. Нет ничего реального, кроме Ади-Будды, и все сущее состоит из обстоятельств, являющихся результатом большей или меньшей неосведомленности относительно этого факта. Будды создаются, чтобы с помощью своих учений и жизней устранять те формы незнания, которые заставляют человека забывать, что вселенная состоит всего лишь из мыслей и ее существование зависит от придания определенной направленности воли семи Дхианов, размышления которых, отразившись в каждом атоме пространства, утверждают неизбежность действия семеричного закона в природе.

Не делай другому того, что неприятно тебе самому.

Все счастье, которое есть в мире, проистекло из желания благополучия другим. Все страдание, которое есть в нем, проистекло из потворства собственному эгоизму.

Нет зрения, равного пониманию, нет слепоты, равной невежеству, нет врага, равного болезни, нет ничего ужаснее, чем смерть.

Царя чтят в его владениях, а талантливого человека — везде.

Четыре опасности, таящиеся в речи. Если речь слишком длинна, она утомительна; если она слишком коротка, ее смысл не улавливается; если она груба, то выводит из себя слушателей; если она кроткая, то не убеждает.

Восемь характерных черт людей низкого происхождения. Пользование непристойным языком, невежливость, спесивая манера разговаривать, недальновидность, грубые манеры, вызывающий внешний вид, аморальное поведение и воровство.

Десять провинностей. Неверие в книги, неуважение к учителям, представление чьей-либо персоны в неприглядном свете, алчность, чрезмерная болтливость, высмеивание чужой неудачи, употребление ругательств, гневливое отношение к старым мужчинам или женщинам, одалживание того, что невозможно возвратить, и воровство.

КЕЦАЛЬКОАТЛЬ

Кецалькоатль, спускающийся с неба по лестнице с тридцатью тремя ступеньками.

В давние-давние времена у цивилизаций Мексики и Центральной Америки появился великий правитель-посвященный. Теперь уже невозможно установить, в какой именно период он жил, но с уверенностью можно сказать, что это было за несколько веков до христианской эры. Народ в Мексиканской долине называл этого правителя-посвя-щенного Кецалькоатлем, что означает «пернатый змей», тогда как дальше к югу его звали Кукульканом, и это имя имеет то же самое значение. Ему присваивали и другие имена, называя его Эхекатлем — воздухом, Йоккуатом — гремучей змеей, Тохилем — громовержцем, Нанихехекатлем — повелителем четырех ветров и Тлауизкальпантекутли — повелителем света утренней зари. Ему принадлежали небо и звезды, и любое движение вселенной было подвластно ему. Он был хозяином ветров и туч и ангелом-хранителем своего народа.

Современные археологи, работающие в центральноамериканском регионе, пытаются доказать, что Кукулькан жил в IX или X веке христианской эры и был современником Кублай-хана, основателя Монгольской (Юаньской) династии в Китае. Эта гипотеза оказывается несостоятельной, если вспомнить, что маска Кукулькана, его символы и змей-покровитель обнаружены на месте самых древних руин культуры майя и тольтеков. По нашему мнению, первый Кецалькоатль, или Кукулькан, был богом или царем жителей Атлантиды, культ которого в Западное полушарие перенесли те, кому удалось спастись во время атлантидского катаклизма. Обосновавшись в Западном полушарии, майя и тольтеки увековечили мифологическую систему своей погрузившейся в пучину империи, сохранив среди прочих своих традиций эзотерические и магические обряды Кецалькоатля.

Проходили века, и среди этих людей появлялись новые герои. Не только возможно, но и вероятно, что некоторых величайших из этих героев считали воплощениями Кецалькоатля и позволили им в знак особого уважения принять его имя и маску и даже удостоили поклонения как воплощение божества. Вполне достаточный для такого заключения прецедент можно найти в греческих преданиях об Орфее, в которых безнадежно перепутались обряды, посвященные нескольким героям с одним и тем же именем, или в легендах о египетском Гермесе, персидском Заратустре и индийском Будде, причем Гаутама стал двадцать девятым в царской родословной мудрецов, носивших тот же титул.

Признав возможность того, что слово «Кецалькоатль» ныне обозначает поколение людей, связанных друг с другом традицией и свершениями, мы тем самым практически полностью разрешим стоящую перед нами дилемму. К тому же вполне вероятно, что последний из тех, кому было дано священное имя, жил в IX или X столетии нашей эры и стал великим воином или государственным деятелем, рассказы о подвигах которого, относящихся к более позднему времени, смешались с легендами о его предшественниках.

Как и в случае с Заратустрой, существует несколько разных версий повествования о жизни и уходе из нее Кецалькоатля. Эти рассказы почти наверняка представляют собой жизнеописания разных Кецалькоатлей. Сложившееся же на основании различных историй бытие представляется и в самом деле чудесным. В основе легенд лежит, однако, немалая доля правды. За противоречиями и поврежденными письменными свидетельствами смутно угадывается образ великого и благородного человека, основателя получившей широкое распространение религии, верховного жреца священных таинств, ученого, мистика и философа.

Имя Кецалькоатля имело магическую силу от южных границ Соединенных Штатов до высочайших горных вершин Анд. Его таинственному культу служила иерархия жрецов, именовавших себя «змеями», которые посредством ритуалов посвящения приобщались к истинной природе самого бога. Как утверждает Брассер де Бурбур, посвященные культа Кецалькоатля считали себя сынами змея. Упоминается также и о подземном коридоре, ведущем к «подножию небес». Этот коридор назывался «норой змея», и входить в него мог только змей. В этих вполне определенных выражениях заключен оккультный символизм. То, что нора змея, ведущая на небеса, предназначается только для тех смертных, которые стали «змеями», равнозначно ветхозаветному утверждению, что таинства Божии предназначены только для посвященных.

У древних народов было принято скрывать элементы их философских доктрин за мифическими приключениями, приписываемыми герою-богу, воплощавшему собой целую мистическую систему. Легенды о Гайявате так же, как и большинство рассказов об Иисусе, Будде и других великих учителях мира, имеют то же самое происхождение. И легенды о Кецалькоатле ни в коей мере не отступают от этого прочно укоренившегося правила. В описании его рождения, жизни и смерти присутствуют все элементы мастерски разработанного грандиозного мифа с определенным акцентом на теогоническом и астрономическом аспектах.

Поскольку Кецалькоатля часто называют богом-покровителем тольтеков, то представляется уместным обратиться к истокам этого народа. Серьезные споры относительно самого факта существования этого племени показывают, насколько неясным является в действительности этот вопрос. Те, кто оспаривает историчность тольтеков, заявляют, что рассказы об этих людях настолько перемешаны с астрономическими циклами, что легенду в целом следует считать полностью мифологической и связанной с неким предыдущим положением человека в небесном мире или, возможно, с движением планет в созвездиях. Те же, кто настаивает на реальности существования тольтеков, объявляют их одними из самых первых переселенцев из рода нагуа, которые шли на юг, в Мексиканскую долину, из таинственной страны Ацтлан, название которой означает «место тростниковых зарослей». Мне довелось увидеть мексиканский рисунок, на котором Ацтлан изображен в виде острова в окружении бушующих волн, причем сам остров возвышался посреди высокой горы. Существует несколько легенд относительно происхождения народов нагуа, священная земля которых называлась Тлапаллан, что означает «страна ярких красок». Считалось также, что они могли прибыть из Чикомоцтока, семи священных пещер.