Алена Солодилова (Преображенская) - Альманах Таро
Наличие устойчивого мифа о конкретном герое, обязательно присутствующем в фольклоре того или иного народа, дает нам право выделить этот образ в качестве конкретного архетипа. Разные же сюжеты, как и различные его, героя, характеристики должны быть признаны мифологемами, т. е. преломлениями исходного образа в восприятии определенного этноса.
Если мифологем, как у нас выходит, возможно неисчислимое множество, то сколько же должно быть архетипов? Что они, архетипы?
Вернемся к арканам Таро.
Старшие арканы в большинстве серьезных колод – да, это те же архетипы. Младшие, по мнению Ольги Тарика, – мифологемы. Причем, по ее же мнению, колода Уэйта отличается тем, что в ней архетипы отражены и в Младших арканах.
С этим можно и соглашаться, и не соглашаться. Вопрос сложный.
Конечно, можно было бы принять, что в идеально выстроенной колоде Таро, да, действительно, в качестве архетипов как опорных точек внутреннего, врожденного восприятия мира, могут и должны выступать как Старшие, так и Младшие арканы.
Здесь, кажется, все понятно: существует прямое положение карты и перевернутое. Две половинки одного и того же архетипа.
Но как же быть с мифологемами? А вот мифологемы – это наши прочтения карт тех или иных арканов в аспектах. Т. е. если аркан Таро, во всяком случае Старший, может быть принятым как архетип, то мифологема – это то же что один из способов его интерпретации применительно к конкретному вопросу.
В этом случае должны существовать мифологемы разных порядков или уровней. Допустим, отдельный уровень – это привязка придворного аркана к одному или двум из Старших, а также привязки числовых арканов в домах Старших.
Более низкие уровни – это конкретные прочтения карт соответствующих арканов для разных случаев – прямо или перевернуто. Еще более низкий уровень – варьирование этих аспектов в зависимости от реальных ситуаций. И т. д.
Тайный, обнажающийся на практике скрытый символизм карты позволяет нам интуитивным путем угадывать, что именно на сей раз будет обозначать тот или иной аркан. Но, с другой стороны, пусть это выглядит странно или, наоборот, закономерно, каждое конкретное прочтение будет неминуемо притягивать и иные толкования, столь же конкретные. Это проявляется особенно ярко в том случае, когда мы анализируем большие расклады, как, например, «Пять крестов», рассчитанный на объективное исследование всего жизненного пути человека. Здесь мифологема сплетается с мифологемой.
Например, мы видим, что на каком-то этапе жизни данному человеку выпадает прямая карта Отшельника. Мы, вполне законно, можем утверждать, что:
• этот период посвящен его формированию как личности;
• это период большой внутренней работы;
• это период основания своего дела;
• это период неудач на любовном фронте, а также проблем в семье;
• это период установления определенного равновесия в его организме;
• в этот период он будет испытывать определенные проблемы в материальном плане, но на жизнь будет хватать…
И т. д.
Все эти мифологемы-аспекты, какая сильнее, а какая слабее, обязательно будут присутствовать в этом случае. Понять же, что для исследуемой личности будет на первом месте, а что попутно, помогут соседние арканы.
Мифологемы окутывают исходный архетип подобно тому, как кора оплетает ствол дерева. И более того, они, как соки, пронизывают ствол, а также способны проецироваться в окружающее пространство… и во взаимодействии находить подобные себе и работать с подобными себе в иных архетипах.
И вот что интересно. Поскольку мифологема предстает тем же символом, но в динамике, она способна преображаться и порождать себе подобные мифологемы. И кстати – себе подобные, но вовсе не обязательно идентичные, с точки зрения нашего реального мира.
В замечательной повести Ричарда Баха «Иллюзии» рассказчику дается задание: визуализировать в воображении любой предмет и заставить его появиться в реальности. «Голубое перо!» – говорит он. Некоторое время спустя он видит на упаковке товара наклейку: «изготовлено фирмой „Голубое перо“». Т. е. появление собственно голубого пера как определенного предмета необязательно, хотя бы потому, что рассказчик не очень опытен в магии. Однако в его реальности появляется сходная мифологема.
Подобными сюжетными линиями буквально пестрит как фольклор, так и действительная жизнь. Вспомним знаменитое: «Примешь ты смерть от коня своего». Но как именно? От удара копытом? Может быть. Подхватишь ту же болезнь, что и конь? Может быть. Изопьешь, как Иванушка, из конского копытца? Почему бы и нет…
Набор мифологем здесь многообразен. Но лишь одна, наиболее приближенная к конечному архетипу (судьбы своей не минешь!), в конце концов приводит к предсказанному трагическому результату. И змея-мифологема вполне стохастически жалит предусмотрительного князя в ногу…
Это так же как в басне о смерти древнегреческого Эсхила, которому оракул предсказал, что он умрет от того, что на голову ему свалится тяжелый предмет. В тот день Эсхил с утра пораньше отправился в поле, уверенный в том, что в поле-то никакой предмет ему на голову с небес не упадет. Но вот казус: как раз в это время над ним пролетал орел, державший в когтях черепаху…
Примем: яснее, точнее, конкретнее ни волхв, ни оракул сказать просто не могли! Хотя, очевидно, и понимали – не одно, так другое! Как, кстати, и гадалка в случае сделанного в свое время предсказания всем известному автору сего стихотворения: «От белой головы, от белой лошади…».
Сей поворот мифологем, способность их конкретно пробиваться на первый план, оттесняя при этом другие, используется в магии. Возьмем, допустим, злосчастный аркан Повешенного.
Здесь можно перечислить ряд мифологем:
• первая: опасная хроническая болезнь;
• вторая: разорение;
• третья: тюремное заключение;
• четвертая: погруженность в творческую работу;
• пятая: отчаянная влюбленность;
• шестая: трудное и опасное путешествие;
• седьмая: трудно протекающие беременность и роды…
И т. д., и т. п.
Но мифологемы, как говорилось выше (и в том их отличие от архетипов), способны:
• сопутствовать друг другу;
• перекликаться друг с другом;
• отражать друг друга;
• переплетаться друг с другом.[30]
Равновесность, равноправность, равнозначность, равновероятность поминутно проявляются в пляске мифологем.
II. Две стороны бытия
Карл Густав Юнг сравнивал факторы и аспекты официальной теории вероятности и факторы и аспекты собственной теории случайности с параллелями и меридианами на глобусе.
Да, принимаемая учеными система реальности, действительно – орел и решка, двоичная система, тут все в порядке. Но наряду с ней в действительности неотрывно присутствует, пересекаясь с первой в своих проявлениях, система иная, ирреальная – чего не воспринимают иные излишне материалистически мыслящие. Это та самая система, которую изучаем, а помимо того, пытаемся применить на практике мы, тарологи и арканологи.
Осмелюсь продолжить ее, как продолжил в колоде «РМР».[31]
Кристаллическая решетка, пусть она будет трехмерной. Первая из ее внутренних плоскостей или измерений – так называемый реальный мир (желтые карты в данной колоде). Наша повседневность. Вторая – мир ирреальный, мир, из которого исходит влияние архетипов как внешних, так и внутренних (красные карты, магия). И третья (синие карты) – наше осмысление сего влияния двух сил друг на друга, попытка вести себя адекватно и соответствуя событиям.
Как именно вести? Практики Таро подтвердят. Допустим, вы выложили на рабочий стол с десяток хорошо перемешанных колод. Очередную карту вы можете вынуть из той, с которой в данный момент работаете… да вот, подчас нет. Ваша рука почему-то потянулась и вытащила ее из совсем иной колоды. А главное, она как раз к месту и говорит вам верно!
Вы вошли в ритм, резонанс, вибрацию с великой случайностью. Что у Юнга называется термином синхронии или синхронистичности – в разных переводах по-разному.
III. Синхрония
Получается… что? А что получается?
Получается как в кино. Да, мы наблюдаем некоторое действо, игру актеров. Попутно предметы, обстановку, интерьер или пейзаж. Попутно обращаем внимание на условия – цвета, освещение, контрастность. Попутно – на звуки: музыку, перкуссию, эффекты…
Чем талантливее постановщик, тем более ярким и правдивым представляется действие. И действительно, почему? А потому что оно согласовывается с нашим личным, по большей части внутренним опытом восприятия действительности.
