Бхагаван Раджниш - Дао — путь без пути
Путь мистики таинственен, его нельзя объяснить. Путь аскезы объясним: он научен, логичен. Его можно объяснить шаг за шагом, его можно анализировать, разбить па простые шаги. Шаги можно сделать столь малыми, что их сможет сделать каждый, даже малый ребёнок, тут возможны ступени. Но путь мистики — тайна, поэтому он и называется мистикой. Никаких ступеней, никаких малых шагов, квантовый скачок, прыжок в неизвестность. Внезапно — молния. Логикой тут не объяснишь. Логичный ум станет в тупик. Тут нужно большое понимание, основанное не на логике, а на интуиции, основанное не на интеллекте, а на интуиции. Тут нужен алогичный ум, отважный ум, готовый прыгнуть через все ступени, готовый окунуться в неизвестность, достаточно мужественный, чтобы совершить прыжок.
На первом пути вы преодолеваете ступень за ступенью, поднимаясь вверх. На втором — вы бросаетесь в пропасть. Эта пропасть бездонна, это пустота, это абсолютное ничто. Вы исчезаете.
Таковы эти пути, и каждый в глубочайшей своей сердцевине должен решить — который путь для него. Решить трудно, но это необходимо, иначе можно без конца заниматься бессмыслицей. Если вы в состоянии совершить прыжок, тогда не нужно тренировать себя йогой. Если вы нс в состоянии совершить прыжок, нет смысла сидеть и ждать.
Главная опасность первого пути — "я"; на этом пути предстоит многое сделать, если в вас сильно "я", тогда вы становитесь «делающим» и "я" станет вашим барьером. Тут надо делать, но так, чтобы "я" не усиливалось.
Главная опасность второго пути — летаргия. Тут не надо ничего делать, и можно впасть в летаргию, можно стать тупым, мёртвым. В этом опасность совершенно естественная: сидя молча, ничего не делая, вы постепенно цепенеете в тупости, в некоем отупении, теряете остроту, жизненность, становитесь идиотом. Такое возможно, тут надо проявить бдительность.
На первом пути надо следить за тем, чтобы не возвеличивалось "я". На втором пути надо следить, чтобы не укоренилась летаргия. Если избежать обеих этих ловушек, можно достичь как путём утверждения, так и отрицания. Те, кто достигли, достигали и тем и другим путём. Так что дело не в достижении, дело в том, что легче, что более соответствует вашей внутренней природе, — выбирайте.
На пути утверждения Бог всегда с вами, вы никогда не остаётесь один. Всегда можно говорить с Богом, всегда можно молиться Богу, всегда можно надеяться, что он с вами. Он окружает вас, он держит вас за руку. На пути утверждения он близок, его рука почти касается вашей. И это не воображение; помните, это — не галлюцинации, это так и есть.
Помните! На пути отрицания медитация важнее молитвы. Медитация помогает, молитва мешает. На пути утверждения помогает молитва, медитация просто не обсуждается. Вот почему в христианстве, исламе, иудаизме, индуизме медитация не нашла развития. Медитация развивалась главным образом в буддизме и даосизме, это их потайной ключ.
Все религии можно разделить на две группы: индуизм, ислам, иудаизм, христианство — положительный путь. Буддизм и Дао — отрицательный путь, их основа в отрицании. Индуизм и ислам достигли высшего цветения в суфизме, это встреча индуизма и мусульманства. Из этого соединения вырос истинно дивный цветок, их скрещение — суфизм. Он выше всего, что есть в индуизме; выше всего, что есть в мусульманстве; он выше обоих, он превзошёл обоих родителей. Ребёнок прекраснее и матери и отца — так и должно быть; мать и отец растворились в нем. Так суфизм — вершина утверждения. Встретились буддизм и Дао — родился дзен;
это — экстремум пути медитации. И снова прекраснее и буддизма и Дао, прекраснее обоих родителей — снова скрещение.
Встреча ислама с индуизмом произошла в Индии. Ислам пришёл в Индию, встретился с индуизмом и родился дивный ребёнок. Встреча даосизма с буддизмом произошла в Китае. Буддизм пришёл в Китай, встретил даосизм и родился ещё один ребёнок — дзен. Если из мира все исчезнет и останется только суфизм и дзен, ничего не будет потеряно. Это высшее крещендо, но двух разных путей; суфизм — чистая молитва, зикр, памятование о Боге. Дзен — медитация.
Слово «дзен» от санскритского слова «дхьяна». «Дхьяна» превратилась в «джхану», так как Будда в основном говорил на пали. В Китае «джхана» стала «чань», а достигнув Японии — «дзен». Но это дхьяна,существенным образом дхьяна: быть одному, абсолютно одному, не водить компанию даже с мыслью. В этом уединении все исчезает. Один — лишь пустое пространство, один — лишь прозрачное пространство. В этой чистоте происходит достижение: Бог входит внутрь. Суфии стремятся, рвутся к Богу. Ученик дзен ждёт. Бог приходит.
Теперь эта чудная притча:
Ли-цзы спросили: «За что вы так цените пустоту? В пустоте нет ничего ценного».
Естественно: что ценного может быть в пустоте? Пустота осуждена по всему миру. Кроме даосов и буддистов, никто в мире не понимает, что такое пустота: её осуждают. На Западе говорят: «Пустой ум — мастерская дьявола». А для даосов и буддистов пустой ум — цель.
Когда вы совершенно пусты, в вас входит Бог. Дьявол может жить только в деятельном уме, а в бездеятельном — никогда. Дьявол может жить только в занятом уме, а в незанятом — никогда. Бес может оседлать ум, только если в нем есть мысли: его орудия — мысли, желания. Как ему воспользоваться пустотой? По-видимому, это так. Гитлер вовсе не был пуст, ни Чингиз-хан, ни Тамерлан, они были необычайно деятельны. Ими дьявол входит в мир. Бодхидхарма пуст, Ли-цзы пуст, Нагарджуна пуст, дьявол и близко не подходит к ним. От этих пустых людей не шло ничего дурного, только добро, и только добро расцветает. Велик струящийся от них аромат. Прошли века, но аромат их свеж, как прежде. Обычно пустота никогда не рассматривается как ценность, вопрос понятен: «За что вы так цените пустоту? В пустоте нет ничего ценного».
Какого рода ценность? На что может сгодиться пустота? Ценность связана с пользой. Попытайтесь понять: ценным становится нечто полезное. Как можно ценить то, чего нет? Оно не только не полезно, его нет, как же можно ценить его? Но таков подход отрицания.
Вот что говорит Лао-цзы: «Комната ценна не своими стенами, а пустотой между ними». Вы живёте в комнате, пользуетесь комнатой, а не стенами. Конечно, строя дом, вы строите стены, а не пустоту, никто не может создать пустоту. Пустота вечна, она от Бога, она не создаётся человеком. Дома создаются людьми, но не пустота. Но что вы используете? Пользуетесь ли вы стенами или пространством между ними? Хорошее слово — «комната»; в английском языке «комната» означает пространство. Вы пользуетесь комнатой, пространством, «комнатностью». Как, через что вы входите внутрь, в эти стены? Через дверь. Дверь пуста. Дверь означает пустоту, то, чего нет, поэтому вы можете войти и выйти. Вы пользуетесь дверью, а не стенами. Пользуясь глиняным горшком, чем вы пользуетесь? Глиняными стенами или пустотой между ними? Идёте к колодцу зачерпнуть воды, несёте её домой, — чем вы пользуетесь? Пустотой глиняного горшка. Ценна пустота, и она создана не вами.
Даосы говорят: то, что ценно, не создано человеком. Созданное человеком имеет относительную ценность, рыночную цену, но ничего на самом деле ценного в этом нет. Сделанное человеком — товар. Конечно, если пойти на базар и начать торговать пустотой, никто её не купит, она не имеет цены, все будут смеяться.
Лао-цзы шёл лесом и этот лес рубили. Сотни дровосеков рубили деревья. Но вот он подошёл к огромному дереву, большому дереву, под ним бы скрылась тысяча воловьих упряжек, оно прекрасно и все в цвету. Он послдл учеников узнать у дровосеков, почему его не рубят.
— Оно бесполезно, — ответили они. — Из него ничего нельзя сделать: ни мебели, ни дома, оно не годится даже на дрова — слишком много дыма. Оно бесполезно, вот мы его и не рубим.
И Лао-цзы сказал ученикам:
— Научитесь у этого дерева, станьте столь же бесполезным, как это дерево. Тогда никто вас не срубит.
Бесполезность — величайшая ценность.
Лао-цзы говорит ученикам:
— Если хотите жить долго, станьте бесполезными.
Но помните: смысл его «бесполезны» — не становитесь товаром, не становитесь вещью. Если станете вещью, вас будут продавать и покупать на базаре, вы станете слугой. Если вы не вещь, кто может вас купить, кто может вас продать?
Останьтесь божьим творением, не становитесь человеческим товаром. Тогда никто не сможет вас использовать. А если никто не сможет вас использовать, у вас будет прекрасная жизнь" своя, независимая, свободная, радостная. Если никто не сможет вас использовать, никто не сможет превратить вас в средство; вы никогда не подвергнетесь оскорблению — ведь в этой жизни нет большего оскорбления, чем стать средством. Тот или другой всегда стремится вас использовать; ваше тело, ваш ум, ваше существо.
Станьте ничем, так, чтобы на вас никто не взглянул, тогда вы сможете прожить собственную жизнь так, как вы хотите её прожить. Ни у кого не возникнет желания вмешиваться.
