Олег Музалёв - Конвейерные Миры или танцы с толтеками.
А свобода — это всего лишь чудесный миф об идеальной и бесконечной любви ко всему на свете. Но он настолько завораживающий и притягательный, что призывает мятущиеся души всегда стремиться в его зовущую непостижимость. Но этот прорыв возможен, лишь при объективном понимании всего Мироздания. И лишь тот увидит заветные горизонты и ощутит лёгкое дуновение ветра свободы, кто сможет совместить холодную непреложность реальности и движущую силу любви.
4.7 Контакты
«Мудрость начинается там, где кончается раболепие перед образом бога».
Мир — это, прежде всего, иерархия осознанности. Естественно полагать, что у каждого уровня божественной иерархии, т. е. у АСов свои достижения в развитии и в степени объективности восприятия реальности.
Более развитые создания во Вселенной, очевидно, не могут быть сильно заинтересованы в контактах с меньшими братьями по развитию. Для них это — пройденные этапы эволюции. Мы, например, по степени своего осознания, способны контактировать только с определёнными, рядом стоящими аспектами божественности. Ближайшие из них — это окружающие нас люди, следующий за ним — животный мир. А всяких букашек и флору мы порой просто давим, не обращая на них особого внимания, например, при прогулках по лесу. И только особо красивые экземпляры в засушенном виде сохраняем в своих коллекциях. Потому что сначала мы исходим их принципов полезности и функциональности, а потом уже из своего великодушия.
По той же аналогии можно полагать, что бог (в религиозном представлении) никогда не общался с человеком напрямую.
Ему это надо? И в какой степени? …
Библейские откровения о встречах с ним скорее есть раздутое самомнение человека, предпочитающее такое видение вещей. Да и вообще где у Создателя «головной компьютер», в условиях постоянной фрагментации в своих творениях.
Толтекский воин не строит иллюзий относительно «снисходительных божеств», прекрасно понимая, что он может общаться лишь с отдельными аспектами глобальной разумности — теми существами, которые, близки ему по уровню развития. Понятие «бог» для него не конструктивно.
В реалии нам доступны те силы, с которыми мы имеем общий синтаксис взаимодействий. Заявления, типа: я сегодня говорил с самим Творцом — абсурдны, потому что человеческие чаяния имеют небольшой вес в масштабах глобальной разумности Мироздания. И такое видение себя — рядом с «Всевышним» — лишь потворство худшим сторонам нашего эго.
Общаются с нами те, кто стоит чуть выше или ниже на лестнице эволюции. В видимом диапазоне — это представители нашего мира. В невидимом — различные неорганические сущности, подтрунивающие над нашим невежеством. А ведь они также как и мы в своём мироощущении не лишены корыстных целей и эгомании. В их мирах тоже есть уровневое эго — индивидуальность, поэтому и они вправе ошибаться в своих жизненных экспериментах. Разномастные духи во Вселенной это, конечно, — не только «могущественные боги или нечистая сила»; в обширных кулуарах 2-го внимания можно встретить различных посланников из неизведанного.
На любом уровне развития всегда имеет место рабочее эго как способ самоидентификации и упорядочивания осознания на пути бесконечного развития. Не бывает абсолютно сверхчистых и одухотворённых, мягких и пушистых. Градации существуют во всём. Надо полагать, что и наши Создатели тоже, но только по-своему «тихонько грешат» на их ступеньках эволюции. А вот как именно — нам понять трудно. Можно лишь отметить, что грехи на более абстрактном языке означают отсутствие безупречности и, где бы там ни было, всегда ограничивают свободу и ведут к гибели осознания на любых уровнях существования.
Общеизвестно, что с животными мы общаемся, подстраиваясь под их инстинкты. Можно предположить, что стоящие выше нас АСы через аспекты неорганической проявленности так же подстраиваются и под нашу мотивацию. Нам ведь интересны повадки животных по причине того, что мы сами, в некоторой мере, обладаем качествами, которые есть у них. Мы разделяем с ними общие интересы и это — полу животное родство вызывает взаимное любопытство.
При большем контрасте в уровнях развития такой интерес и понимание, скорее всего, пропадают, да и к чему — это? Всё равно муравей не поймёт человека, а человек не поймёт тех, кто стоит на эволюционной лестнице через ступеньку выше. Поэтому возникшие из ниоткуда боги или нечисть в сеансах контактёров или в мистериях верующих людей — лишь синтаксис разыгрываемого их спектакля жизни: образные, интеллектуальные и другие модели представлений о реальности. Истинные Асы, как и многие аспекты их проявленности в виде неорганических существ, нами вообще не распознаются. Их прозрачная непостижимость выше любого абстрактного уровня достигнутого человеком. И мы интерпретируем их эффекты, как можем.
Небеса живут своей жизнью, а мы имеем лишь весьма ограниченные представления о них. Например, религии представляют из себя массовый сценарий-контакт с неизведанным, отработанный веками. При этом используется традиционные эгрегоры для предоставления атрибутики из набора исторически сложившихся мифических образов. Но, сколько в этом — реального, и сколько — из мира фантастики, можно лишь догадываться.
Нечто контактирует с нами, а мы лишь в силу свой предрасположенности наделяем эти довольно безличные силы узнаваемыми признаками для поддержания ускользающего смысла. Объясняя нечто, мы создаём его приемлемые образы в своих же умозаключениях, даже если они не соответствуют действительности. Что не трагично, а вполне нормально и чуть комично. Должны же мы хоть во что-то верить, и что будет, если не должны?
Резюмировать сказанное можно таким образом: не верь глазам своим, а надень очки удобной иллюзии, — с их помощью можно хоть что-то объяснить для себя и обрести временное спокойствие.
Конечно, есть стабильное восприятие этого мира через человеческую форму — нашу кармическую рабочую иллюзию. Благодаря ней почти все из нас считают, что мир вечен и незыблем. Ну — что же, и эта фундаментальность не вечна в перспективе расшатывания привычного восприятия реальности.
А всё-таки: каким же образом стоящие выше нас по развитию сущности из мира неорганики (духов) могут общаться с человеком?
По-видимому, лишь наблюдая его характерные черты и привычки. Надо полагать, что даже самые высшие достижения и проявления людей выглядят, вероятно, весьма скромно с вышележащего уровня развития. Поэтому манипуляции с нами с их стороны могут быть своеобразными и непредсказуемыми. Поэтому, наверное, так часто причитают: пути господни неисповедимы. Что бишь, то же самое: наша глупость не знает границ. Но второе выражение мы используем намного реже, так как нам приятнее считать, что есть нечто мудрёнее нас, чем мы — глупее его.
Например, дрессированные животные в своих границах разумности, тоже не всегда понимают, какие цели преследует их дрессировщик. Они не разделяют его интересы, а следуют в пространстве своих повадок. Но, тем не менее, выполняют поставленные перед ними задачи, и параллельно удовлетворяют свои инстинкты-запросы. Так цирковая собачка может следовать за кусочком мяса, которым заманивает её дрессировщик, а заодно перепрыгнуть через поставленный перед нею барьер. Возможно, так же и мы боготворим свои идеалы и следуем им только для того, чтобы перепрыгнуть через поставленный кем-то невидимый барьер в нашей жизни. То есть работаем и живём в канве совершенно чуждой и непонятной для нас обусловленности воздвигнутой неорганикой.
Но как же тогда вести себя в пространствах с расширенными возможностями, в которых обитают наши старшие попечители так, чтобы не выглядеть манежным пуделем? Ответ — осторожно. Организация видения мира в динамике виртуальных пространств весьма субъективное занятие. При выходе на контакты с неорганикой не следует подолгу фиксироваться на сформированном образе взаимодействующей стороны и на способе общения с ней. Этот образ определяется личным синтаксисом вышедшего на контакт человека и размытыми целями неорганической сущности.
Следует полагать, что не все выходящие на контакт духи есть «полномочные» АСы. Среди многочисленных представителей неорганики встречаются разные особи и среди них — лазутчики одиночки, которые путешествуют на пределе своих возможностей. С ними возможны всякие метаморфозы, когда они попадают в непредвиденные для них ситуации, из-за недостатка опыта путешествий и ограниченности своих ресурсов. В таких случаях образуются стабильные формы-ловушки, в которых они застревают на краях нашего диапазона восприятия, и мы порой наблюдаем связанные с ними необъяснимые феномены. И весьма наивно в своём видении наделять их сверхразумными чертами, ведь они сами не всегда понимают, что с ними происходит.
