Элифас Леви - История магии
Синезию приписывают замечательные труды, которые появились под именем Дионисия Ареопагита; во всяком случае, их считают апокрифическими и принадлежащими к блестящему периоду Александрийской школы. Они являются памятниками завоевания христианством высшей Каббалы и они вразумительны лишь для тех, кто был посвящен в нее. Главные трактаты Дионисия — это "О божественных именах" и "О небесной Иерархии". Первый объясняет и упрощает все таинства раввинской теологии. Согласно автору, Бог есть бесконечный и неопределенный принцип; в Себе Он единственен и невыразим, но мы приписываем Ему имена, которые формулируют наши стремления к Его божественному совершенству. Сумма этих имен и их взаимоотношение с числами устанавливает то, что есть наивысшего в человеческой мысли; теология в меньшей степени наука о Боге, чем наука о наших наиболее сублимированных устремлениях. Уровни духовной иерархии установлены на шкале чисел, управляемых триадой. Существует три ангельских порядка, и каждый из них содержит три хора. Это модель, по которой должна устанавливаться иерархия на земле и церковь есть ее самый совершенный тип: в ней имеются князья, епископы и, наконец, простые священники. Среди князей имеются кардинал-епископы, кардинал-священники и кардинал-дьяконы. Среди прелатов имеются архиепископы, простые епископы и викарные епископы. Среди простых священников имеются ректоры или викарии, простые священники и те, кто держат дьяконат. Эту священную иерархию дополняют три предварительных степени, к которым относятся субдьяконат, младшие служители и церковнослужители. Функции всего соответствуют ангелам и святым: они должны славить тройные Божественные имена в каждом из Трех Лиц, потому что Неделимой Троице поклоняются во всей ее полноте в каждой из Божественных Ипостасей. Эта трансцендентальная теология была теологией ранней церкви и возможно она приписывается св. Дионисию лишь в силу предания, которое восходит к его и апостольским временам, почти так же раввинские издатели книги "Сефер Йецира" приписывали этот текст патриарху Аврааму, потому что она воплощала традиции, передававшиеся от отца к сыну в семье этого патриарха. Однако, может быть, книги св. Дионисия драгоценны для науки: они освящают мистический союз античной инициации с евангелием христианства, объединяя идеальное понимание высшей философии с теологией, совершенной и безупречной.
Книга IV. МАГИЯ И ЦИВИЛИЗАЦИЯ
Глава I. МАГИЯ У ВАРВАРОВ
Черная Магия рассеялась перед светом христианства, Рим был покорен Крестом, и чудеса скрылись в том темном круге, которым варварские провинции окружили новое Римское великолепие.
Среди большого числа экстраординарных феноменов примечателен один из них, произошедший в царствование императора Адрианагё Тралле, в Азии: юная благородная дева Филинния, дочь Демострата и Харито из Коринфа, была схвачена Махатом. Брак был невозможен, потому что, как было сказано, Филинния была из благородного сословия, единственная дочь и богатая наследница. Махат был из простонародья и владел таверной. Страсть Филиннии возрастала по мере роста препятствий; она бежала из отчего дома с Махатом. Незаконная связь их продолжалась полгода, пока дочь не была обнаружена родителями и не возвращена домой. Филинния разлучена со своим возлюбленным, зачахла, не улыбалась, не спала и отказывалась от всякой пищи. Наконец она умерла. Родители поместили ее тело, одетое в самые богатые одеяния, в склеп: гробница была расположена в укромном месте, принадлежащем семье и никто не мог войти в нее после похорон, потому что язычники не молятся у могил. Благородная семья стремилась избежать всяческой огласки и держала все обстоятельства в тайне, поэтому Махат не знал обо всем этом. Но в ночь после похорон дверь его комнаты медленно отворилась и, поднявшись с лампой в руке, он увидел Филиннию, бледную, холодную, которая смотрела на него со смертоносным сиянием глаз. Махат подошел к ней, и обнял, задал тысячу вопросов; ночь они провели вместе. Перед рассветом Филинния поднялась и исчезла, в то время как ее возлюбленный был погружен в глубокий сон.
У юной девы была старая няня, которая очень любила ее и горько сожалела о ее утрате. Она никак не могла примириться с происшедшим и после похорон, не в силах заснуть, она часто поднималась ночью как в лихорадке и блуждала вокруг жилища Махата. Так прошло несколько дней, после чего она увидела в комнате юноши свет; подойдя к ней и глядя сквозь щель в двери, она увидела, что Филинния сидит со своим возлюбленным, молча смотрит на него и держит его в своих объятиях. Встревоженная женщина разбудила мать и сообщила ей обо всем, что она увидела. Сначала было решено, что это ей померещилось, но в конце концов мать поднялась и пошла к дому Махата. В нем все спали, никто не ответил на стук в дверь. Женщина посмотрела в дверную щель; лампа была погашена, но лунный свет освещал комнату, и мать увидела на стуле одежду дочери и могла разглядеть двух людей, спящих в постели. Она отпрянула с ужасом, дрожа вернулась домой, не в силах пережить посещение гробницы своей дочери и провела остаток ночи в волнении и слезах.
На утро она посетила Махата и мягко поговорила с ним. Юноша признался, что Филинния посещает его каждую ночь. "Зачем мне отказываться от нее?" — сказал он матери. — "Мы обручены богами". Затем, открыв ларец, он показал Харито кольцо и пояс ее дочери, добавив: "Она отдала мне это в последнюю ночь, заклиная меня не принадлежать никому кроме нее, не пытайся более разделить нас, потому что мы соединены взаимным обещанием". "Однако хочешь ли ты в свою очередь уйти в могилу в поисках ее?" — сказала мать. — "Филинния была мертва в последние четыре дня и это, безусловно, колдунья или стриг, которая приняла ее подобие, чтобы обмануть тебя. Ты жених покойницы, твои волосы завтра побелеют, и через день ты тоже будешь похоронен. Таким образом ты отдашь богам возмещение за честь поруганной семьи".
Махат побелел и дрожащим голосом начал оплакивать свою участь, то, что он стал игрушкой адских сил, он умолял Харито привести вечером ее мужа, чтобы он мог спрятать их возле своей комнаты и во время прибытия призрака подать им сигнал об этом. Они пришли; в определенное время Филинния явилась Махату, который лежал в постели одетым и притворялся спящим. Девушка разделась и легла рядом с ним, Махат подал сигнал; родители вошли со светильником и разразились громким криком, узнав свою дочь. Бледная Филинния поднялась с постели в полный рост и сказала страшным голосом: "О, мой отец и моя мать, почему вы ревнуете к моему счастью и почему вы преследуете меня даже за гранью могилы? Моя любовь подчинена адским богам; власть смерти была приостановлена; лишь на три дня я могла быть возвращена к жизни. Но ваша жестокое любопытство разрушило чудо Природы; вы убили меня во второй раз"
После этих слов она упала на постель недвижной; ее лицо исказилось; комнату наполнил трупный запах; и не осталось ничего, кроме бесформенных останков девушки, которая умерла пять дней назад. На утро весь город был взволнован происшедшим чудом. Народ собрался в амфитеатре, где история была рассказана публике и толпа устремилась к гробнице Филиннии. Там не было признаков ее присутствия, но были найдены железное кольцо и позолоченная чаша, которые она получила в подарок от Махата. Труп был в комнате таверны, но юноша исчез. Кудесники посовещались и решили, что останки следует предать земле за пределами города. Фуриям и земному Гермесу были возданы жертвоприношения, были розданы жертвоприношения манам и Зевсу.
Флегон, вольноотпущенник Адриана, который был очевидцем произошедшего, сообщал об этом в частном письме, добавив, что он должен был употребить свою власть, чтобы успокоить город, взволнованный таким необычным событием; закончил он эту историю следующими словами: "Если вы намерены сообщить об этом императору, дайте мне знать, чтобы я мог прислать тех, которые были свидетелями происшедшего". Таким образом, история Филиннии полностью удостоверена. Гете ее положил в основу баллады "Коринфская невеста". Он полагал, что родители невесты были Христианами, и это дало ему возможность обрисовать могучий поэтический контраст между человеческими страстями и религиозным долгом. Средневековые демонографы не замедлили объяснить воскресение, или, возможно, явную смерть молодой гречанки, как одержимость дьяволом. Со своей стороны, мы распознаем здесь истерическую кому, сопровождаемую ярким сомнамбулизмом: отец и мать Филиннии убили ее своим грубым понуждением проснуться, и публичное воображение преувеличило обстоятельства этой истории.
Земной Гермес, которому приносились жертвы кудесниками, есть ничто иное, как персонифицированный Астральный Свет. Это флюидический гений земли, роковой для тех, кто вызывает его, не зная, как им управлять; это фокус физической жизни и магнетическое вместилище смерти. Эта слепая сила, которую власть христианства сковывает и ввергает в бездну в центре земли, делает последние попытки и проявляет себя в последних конвульсиях чудовищных рождений среди варваров.
