Бхагаван Раджниш - Проблески золотого детства

Они ждут — бедные, богатые ребята; по всей Америке ждут, по крайней мере, пятьсот человек. Это новое ожидание — не дыша, и ожидая. Это настоящее ожидание Годо, и оплата такая же.

История стара, отсюда и пресловутые семьдесят лет. «Собачья смерть» просто означает смерть человека, который жил как собака. Не обижайтесь, если вы любитель собак. Это не имеет ничего общего с собаками. Собаки - это милые существа. Но «жить как собака» означает жить только ради того, чтобы лаять, кричать друг на друга при каждой возможности. «Жить как собака» просто означает не жить человеческой жизнью, а чем-то недочеловеческим, чем-то меньшим, чем человеческим. А тот, кто живет как собака, обречен умереть как собака.

Очевидно, вы не можете умереть смертью, которую вы не заслужили. Я повторяю: вы не можете умереть смертью, которую вы не заслужили, ради которой вы не работали всю свою жизнь. Смерть это или наказание, или награда; все зависит от вас. Если вы жили поверхностно, тогда вы умрете собачьей смертью. Собаки - это те, кто находятся в голове, интеллектуалы. Если вы живете интенсивно, интуитивно, от сердца, интеллигентно, а не интеллектуально; если вы позволяете всему своему существу вовлекаться во все, что вы делаете, тогда вы можете умереть божественной смертью.

Позвольте мне упомянуть другое выражение, противоположное «собачьей смерти» — «божественная смерть». Как вы видите, в словах собака (dog) и бог (god) — одинаковые буквы, просто они написаны по-разному. Если буквы переставить местами, будет «собака»; переставить по-другому будет «бог». Существование и ваше бытие есть одно и то же; стоите ли вы на голове или на ногах — не имеет значения. Если вы встанете на голову, то будете страдать. А если вы начнете ходить на голове, тогда вы поймете, что очутились в седьмом аду. Но вы можете подпрыгнуть и встать на ноги - никто не мешает вам сделать это!

В этом и заключается все мое учение: Подпрыгните! Не стойте на голове, стойте на ногах. Будьте естественны! Тогда вы будете жить как боги. И, конечно, бог умирает как бог. Он живет, как бог, и умирает, как бог. А под богом я просто подразумеваю хозяина самого себя.

БЕСЕДА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Зигмунд Фрейд разговаривал с одним из своих пациентов. Он спросил человека, лежавшего на кушетке: «Посмотрите в окно вы видите флагшток на здании через дорогу?»

Старик сказал: «Конечно. Вы что, думаете, что я слепой? Может я и старик, по я вижу флагшток, флаг и все остальное. Что это за вопрос? Я вам плачу не за то, чтобы вы задавали мне такие глупые вопросы».

Фрейд сказал: «Подождите, так работает психоанализ. Скажите мне, что вам напоминает флагшток?»

Старик начал хихикать. Фрейд был безмерно счастлив. Очень смущаясь, старик сказал: «Он напоминает мне о сексе».

Фрейд хотел, чтобы каждый доказывал его новую теорию, а это служило подтверждением. Он сказал: «Я понимаю. Флагшток — это ничто иное, как фаллический символ. Вам не надо беспокоиться, все совершенно верно».

Старик все еще хихикал, а потом Фрейд спросил его: «О чем напоминает вам эта кушетка?»

Старик начал смеяться и сказал: «Это психоанализ! Я за этим пришел? Я за это заплатил вам вперед?» Помните, Фрейд обычно брал плату вперед, потому что, когда вы имеете дело со всевозможными сумасшедшими, вы не можете зависеть от их оплаты после сеанса. Плату надо взять до начала лечения.

На самом деле, никто в целом мире, включая самого Зигмунда Фрейда, не подвергался полному психоанализу, просто по той причине, что это невозможно сделать. Вы можете только идти вперед и вперед. Почему? Потому что это ничто иное, как мысли, нереальные. Одна мысль ведет к другой, и так далее и тому подобное; этому нет конца. Не было ни одного психоаналитика, который мог бы сказать, что его самого проанализировали. Что-то всегда остается, и это что-то намного больше, чем та маленькая часть, с которой вы играли под именем психоанализа.

Старик тоже начал злиться. Фрейд сказал: «И последний вопрос, поэтому не злитесь. Конечно, кушетка напоминает вам о сексе; она всем напоминает о сексе, поэтому, здесь нет проблем — не злитесь. Только последний вопрос: о чем вы думаете, когда вы видите верблюда?»

Теперь старик по-настоящему громко засмеялся, схватившись руками за живот. Он сказал: «Боже мой! Я никогда не думал, что психоанализ имеет что-то общее с верблюдами. По по странному стечению обстоятельств я только вчера был в зоопарке и в первый раз в своей жизни увидел верблюда, а здесь, лот человек спрашивает, о чем мне напоминает верблюд. Естественно, верблюд напоминает мне о сексе, ты, сукин сын».

Теперь настал черед Фрейда быть застигнутым врасплох. Верблюд? Он не мог понять, как верблюд мог чем-то напоминать о сексе! Верблюд?

Даже он, Зигмунд Фрейд, никогда так не думал о верблюде. Это был просто вопрос. Он надеялся, что человек скажет: «Он ни о чем особенном мне не напоминает. Это просто верблюд. Он что, должен мне о чем-то напоминать?»

Фрейд сказал: «Вы разбили вдребезги всю мою радость. Я думал, что вы подтвердите мою излюбленную теорию, но я не могу понять, как верблюд может напоминать вам о сексе».

Старик засмеялся еще громче и сказал: «Вы глупец! Разве вы ничего не понимаете? Не волнуйтесь об этом глупом верблюде. Все напоминает мне о сексе, даже вы! Так что же я могу поделать? Это моя проблема. Поэтому я пришел сюда. Это моя одержимость».

Я рассказал вам эту историю, чтобы объяснить вам, что я имею в виду под словом «одержимость». А весь мир можно разделить на две части: люди, которые одержимы сексом, и люди, которые одержимы смертью. Это настоящая разделительная черта между Востоком и Западом. Это не географическое разделение, но оно намного важнее географии.

Я говорил вам, что английский язык берет слова из других языков. «География» — это слово, как и многие другие, заимствованно из арабского языка. В арабском оно прекрасно, это джуграфия, не «география». Но география ли это или джуграфия, она не может быть разделительной чертой. Здесь надо понять психологический аспект.

Восток одержим смертью, Запад — сексом. Материалист одержим сексом, духовный человек одержим смертью — и то, и другое - одержимость. А жить с одержимостью, восточной или западной, значит почти не жить… это значит упускать все возможности. Восток и Запад - это две стороны одной монеты, так же как и смерть, и секс. Секс — это энергия, начало жизни; а смерть — это наивысшая точка жизни.

И не случайно миллионы людей никогда не знали, что такое настоящий оргазм. Это по той простой причине, что пока вы не готовы войти в состояние, похожее на смерть, вы не можете узнать, что такое оргазм. И никто не хочет умирать, все хотят жить, снова и снова обновлять жизнь.

На Востоке наука не смогла найти точку опоры, потому что, когда люди пытаются остановить колесо, кто готов изучать науку? Или готов слушать? Кого это волнует? Зачем? Колесо надо остановить. Тем не менее, это может быть сделано любым глупцом, просто подставившим на дороге камень. Не требуется сложной технологии, чтобы остановить колесо, но для того, чтобы оно двигалось, нужна наука.

Для науки важно найти причину самого движения существования или, другими словами, найти какой-то механизм, который вечно двигается сам по себе, не требуя никакого горючего, никакого топлива — вечное, постоянное движение, которое не поддерживается никакой энергией, потому что любой источник энергии рано или поздно иссыхает, а тогда колесо остановится. Наука находится в поиске способа, чтобы заставить колесо двигаться вечно, в поиске движения, которое было бы независимо от любого источника энергии.

На Востоке наука никак не может начаться; машина никогда не начинала двигаться. Никого также не интересует начало движения; там слишком обеспокоены тем, как его остановить, потому что колесо катится вниз. На Востоке произошло совершенно противоположное, то что никогда не случалось на Западе — тантра! Восток смог исследовать глубочайшую суть сексуальной энергии, без подавления, без страха. Он совершенно не обеспокоен сексом. На самом деле, я не думаю, что история, которую я вам рассказал, правдива.

Мне кажется, что Зигмунд Фрейд стоял в ванной, смотрелся в зеркало и разговаривал сам с собой. Этот старик на кушетке — это был никто иной, как сам Зигмунд Фрейд. Если вы заглянете в его книгу, вы убедитесь в том, что я говорю. Все беспокойство Фрейда заключалось в сексе; все понижалось до секса. Он был самым сексуально озабоченным человеком во всей истории человечества, и, к сожалению, он господствовал в так называемой психологии, психоанализе и во многих других видах терапии. Он стал отцом этих наук.

Странно, что такой человек как Зигмунд Фрейд, который страдал от всевозможных страхов и фобий, смог стать ключевой фигурой всего этого века. Он так боялся. Естественно. Помните, что если вы чем-то одержимы, секс ли это или смерть, а это две главные категории… В мире существуют тысячи вещей, но они делятся на эти две категории. Если вы одержимы одной из них, вы совершенно невежественны, и вы будете бояться - на самом деле, бояться смерти, потому что в своей темноте вы создали свой собственный воображаемый мир теорий, догм и всего такого. Вы будете бояться света, человека, несущего лампу… такого человека, как Диоген, который ходит обнаженным с лампой даже в солнечный день.