Кукловоды с небес. Кто заказывает музыку? - Л. Кин
Атеизм
У Франца Бардона есть понятие о чрезвычайно тонком слое «акаши» (о которой, в действительности, он говорит как о боге), которая проявляет себя в каждом индивидуальном случае как бессмертный дух человека, или «Я». Акаша образует «ментальное тело» человека, тончайший уровень его существования. На более грубом уровне имеется «астральное тело», а еще уровнем ниже – физическое тело. Эти три тела связывает «ментальная материя».
Аналогичным образом хуна рассматривают бесконечный аспект человека (высшее я) как привязанный к игре в жизнь (среднее я) и отождествленный с телом и ГС (низшее я). Общение между этими тремя телами осуществляется посредством «теневой материи» (маны) и постулатов. Среднее я человека видится подвешенным в паутине тонких невидимых нитей, соединяющих его с объектами, событиями и людьми из его прошлого, настоящего и будущего. Одновременно, выше уровня маны, высшее я человека взаимосвязано со всеми другими бесконечными существами – «перекрывающиеся бесконечности», как мы сказали о тэтанах, находящихся в своем статичном состоянии.
Дальнейшие параллели этой «тройственной системы» появляются в Ведах, источнике индуизма и буддизма. В индуизме над всеми мирскими вещами стоит «атман», бессмертный дух человека. Часть атмана отождествляется с телом, умом и эго и таким образом живет в двойственном мире. Этот аспект атамана называется «шива». Атман есть источник мысли, шива отождествляет себя с мыслью. Шива полагает, что он и есть мысль; атман находится выше уровня ума. Атман соответствует статике Хаббарда, непроявленному потенциалу тэтана; шива сопоставим с тэтаном, реализовавшим себя в виде бытности и энергетических пульсаций.
Атман – это всего лишь проявление «брахмана», абсолюта, бесконечности, которая не поддается осмыслению, словесному описанию или воображению. Брахман в терминах Хаббарда это «сосуществующая статика» (Акс 25), «ничто, имеющее качество, потенциал»1.
Для того чтобы «достичь нирваны» и сделать так, чтобы атман слился с брахманом (чтобы тэтан вернулся к статике), надо преодолеть очевидное препятствие в виде шивы, стремления к «эго». Так означает ли это, что в момент просветления (самадхи) человек потухает, будто задутая свеча, и «становится единым целым» с неким огромным безымянным ничто? Нет.
Индийский философ 7-го века Шанкара так сказал о взаимоотношениях между «индивидуальной статикой» (атманом) и «общей статикой» (брахманом): «Должно существовать нечто, некая реальность, которая воспринимает чувство эго и его обличья и которое также осознает ту пустоту, которая есть их отсутствие. (…) Тот, кто чувствует, сознает сам себя. Без чувствующего не было бы самосознания. Атман является собственным свидетелем самого себя, так как он сознает самого себя. Атман есть не что иное, как брахман.»23 То есть тэтан и статика обладают одним и тем же качеством, они суть «сат-читананда», абсолютная радость (ананда) абсолютного осознания (чит) и абсолютной бытности (сат).
Следующая цитата прекрасно все это резюмирует. Если заменить слово «бытие» на слово «статика», она зазвучит как лекция по аксиомам Хаббарда, но на самом деле ее автор Махариши Махеш Йоги: «Основу мысли и энергии мы называем состоянием, которое есть Бытие. Таким образом, Бытие и Абсолют суть синонимы. (…) Под тончайшим слоем всего того, что существует в относительном поле, лежит абстрактное, абсолютное поле чистого Бытия, которое непроявляемо и трансцендентно. Это ни мана, ни энергия. Это чистое Бытие, чистое состояние существования. (…) Существование абстрактно. То, что существует, конкретно. (…) Хотя природа кармы и природа Бытия несовместимы, есть возможность (…) для человека жить на поле действия, но одновременно и жить вечно свободной жизнью с блаженством сознавая абсолютность Бытия. Есть возможность для человека с полной увлеченностью действовать в мире, но одновременно и жить с сознанием Бога, тем самым объединяя ценности абсолютного и относительного существований.» «Когда сознающий ум выходит за пределы тончайшего уровня мысли, он выходит за пределы тончайшего состояния относительного опыта и приходит к трансцендентальному Бытию, чистому состоянию сознания и самоосознания.»24
Итак, согласно тому, что говорят Махариши и Шанкара, на уровне абсолюта, статики мы не являемся чем-то «одним всеединым». Хаббард согласился бы с этим. С характерной для него лаконичностью он формулирует это так: «Тэтан (т. е. статика) – это просто вы до того, как вы себя смоделировали.» Говоря простым языком, это означает, что то, чем вы кажетесь, намного ниже того, чем вы действительно являетесь. А касаясь «всеединости» и «однобытия со вселенной», Хаббард говорит: «У людей имеется представление, будто есть некая основная совокупная тэта и, добираясь до вершины шкалы тонов, все становятся чем-то единым. К счастью, это не так. Но опускаясь по шкале тонов, все становятся чем-то единым. И эта всеединость есть мэст. У мэст не бывает никакой индивидуальности. Один из механизмом контроля, который применяется к тэтанам, состоит в том, чтобы в случае подъема их потенциала приводить их к убежденности в том, что они суть одно со вселенной. Это явно не так. Тэтаны суть индивидуумы. Они, по мере подъема по шкале, не сливаются с другими индивидуумами.»
Так что мы явно не являемся большим однородным бульоном статики. Тэтан, осознающий, что он осознает, всегда остается самим собой – даже когда он оставляет позади свое «эго». Ну, а смысл-то в чем? Что затевает эта статика? «Создание следствия», говорит Хаббард (Фак. 1) – но какого следствия? Индуизм хладнокровно отвечает, что, взятые вместе, все индивидуальные атманы, играющие в свои игры и создающие иллюзию «реального мира» (майя), суть не что иное, как только брахман, играющий сам с собой («лила»). Что совершенно неожиданным образом перекликается с Аксиомой 39 Хаббарда, которая опять-таки сформулирована довольно лаконично: «Жизнь ставит проблемы, чтобы самой заниматься их разрешением.»
Итак, если конечная истина есть статика (Акс 35), и если в игру под названием жизнь играют с единственной целью играть в игру – то какой тогда во всем этом смысл…? (Право же, это напрягает ваше обладание, а?)
А теперь о еще одной форме
