Харилал Пунджа - Проснись и рычи (Сатсанг с Х.В.Л. Пунджей)
Он попросил освободить его от своих обязанностей. В глазах его начальства подобная просьба выглядела безумной, поскольку отзывы о нем были превосходны, продвижение по службе было не за горами, и перед ним открывалась великолепная карьера. В действительности, все его товарищи, в то время молодые офицеры, после 1947 года заняли высшие посты в индийской армии. Однако он настоял на своем, объяснив свои причины командиру, который, наконец, понял его положение, поддержал его просьбу и проследил за тем, чтобы его отставка была принята.
Когда он вернулся домой, отец принял его недоброжелательно. Он был уже женат и имел троих маленьких детей. Каким образом он собирался растить их, после того как оставил свою карьеру? Сам он, фактически, никогда не думал о женитьбе; но такова была традиция и воля его отца, и, кроме того, за исключением своей страсти к Кришне, ко всему происходящему вокруг он относился с совершенным безразличием.
Только мать понимала его, и, без сомнения, не имея ее поддержки, ему было бы трудно пройти через этот период. В то же время, он с еще большим рвением, чем когдалибо, посвятил себя религиозным практикам с целью получить даршан Кришны. Всякий раз, когда он слышал о том, что по соседству появился какойнибудь «святой», он бежал к нему и, упав в ноги, молил дать ему возможность «увидеть Бога». С той же неизменной просьбой он обращался к садду, которые приходили в дом в надежде получить немного еды, но, увы, его желание оставалось неудовлетворенным.
Както утром он сидел на веранде своего дома, когда появился садду, сложением и внешностью напоминавший выходца из южной части Индии. Харилал принес ему немного фруктов и предложил ему присесть, пока его мать готовила пищу.
— Свамиджи, у меня есть желание увидеть Бога, — сказал ему Харилал. — Чтобы добиться этого, я оставил свою карьеру в армии, чем навлек на себя проклятие отца. Я провожу свое время в произнесении мантр, распевании бхаджанов и совершении пудж; с открытым сердцем я ожидаю «святых». Одному Богу известно, скольких махатм я спрашивал о тайне получения даршана Кришны, но всегда напрасно. Никто из них не смог мне помочь. Похоже на то, что Кришну нимало не трогает моя беда и что он не испытывает ко мне ни капли жалости. Вы сами, случайно, не знаете когонибудь, кто мог бы мне помочь увидеть Бога?
— Разумеется, — отвечал садду без малейшего колебания. — Поезжай и навести Раману, и все твои желания будут исполнены.
— Где его можно найти? — переспросил Харилал, подпрыгнув. — Я хотел бы отправиться к нему немедленно!
— Он живет в южной части Индии, в Тируваннамалае, в одной ночи езды на поезде от Мадраса. Не теряй времени. То, что ты получишь, превзойдет все твои ожидания.
Харилал в ту же минуту записал имя, адрес, место и путь, по которому ему предстояло следовать. Затем он поставил в известность семью о том, что отправляется в Тамилнаду.
Отец отнесся к этому плохо: «А как же твои жена и дети? И так ты понимаешь свой долг? Мало того, что ты оставил армию, теперь тебе нужно мчаться сломя голову на другой конец Индии, прикрываясь своими безумными поисками духовных приключений?
Но Господь добр к тем, кто надеется на него. На следующий же день друг показал ему газету с неожиданным предложением работы в Мадрасе, которое полностью ему подходило. Он одолжил триста рупий и отбыл.
Через несколько дней он сошел с поезда на вокзале Тируваннамалая. Как и все пилигримы, он нанял воловью повозку с тем, чтобы проехать три или четыре километра, отделявших станцию от ашрама.
Он увидел Махарши, сидящим в маленьком и невыразительном зале с дешевыми украшениями, где в то время он жил со своими учениками. Харилал поклонился ему и сел. Спустя некоторое время, очевидно под воздействием сильной эмоции он вышел наружу. Он ни с кем не говорил, спросив только, в котором часу отходит поезд до Мадраса, и заказал воловью повозку, чтобы ехать до станции.
Он уже сидел в повозке, когда ктото его остановил:
— Почему вы уже уезжаете? Ведь вы только что приехали?
— Меня не интересуют так называемые садду, которые потешаются над людьми, — отвечал он резко.
Спрашивающий посмотрел на него с недоумением.
— Да, — продолжал Харилал. — Ваш Бхагаван, я видел его ровно две недели назад в моем собственном доме в Пенджабе неподалеку от Пешавара. Я своими руками подал ему бхикшу . Я спросил его, известен ли ему ктонибудь, кто мог бы открыть мне глаза, чтобы я мог видеть Бога. Он имел наглость отправить меня в это место за более чем три тысячи километров от моего дома. Если он и вправду был способен сделать так, чтобы я мог увидеть Кришну, то почему тогда он не воспользовался своими чудесными силами там, в нашем доме, или, по крайней мере, в ближайших джунглях? Но это еще что. Я приехал сюда, но он не сказал мне ни слова, не подал мне ни единого знака внимания, по которому я мог бы заключить, что он меня признал. Будь он настоящим «святым», все было бы не так скверно, однако вокруг его шеи и рук нет цветочных гирлянд. В течение целого часа, что я просидел перед ним, я не заметил ни разу, чтобы он произнес молитву, перебирая четки; ни разу я не услышал, чтобы он прошептал имена Кришны или Радхи. Он — полный шарлатан. Что пользы в том, чтобы оставаться здесь?
— Что?! — воскликнул его собеседник. — Должно быть, тебе приснился сон. Рамана прибыл из Мадурайя в Тируваннамолай сорок лет тому назад, и всякий знает, что он никогда не покидал этого места.
— Даже если так, я видел его своими собственными глазами в Пенджабе, в доме моего отца, в начале этого месяца!
— Две недели назад Бхагаван был здесь. Можешь спросить кого хочешь из ашрама. Послушай меня, будь благоразумен. Проделав такое длительное путешествие, тебе не следует отправляться назад, когда день уже на исходе. Не нужно торопиться. Останься и пробудь здесь по крайней мере два или три дня. А потом увидишь. Идем, я представлю тебя сарвадхикари Свами Ниранджанананде.
Разум Харилала отказывался чтолибо понимать. Приснился ли ему сон? Спит ли он сейчас? Однако он дал себя убедить, заплатил вознице и остался в ашраме.
Он провел там несколько дней, затем вернулся в Мадрас, чтобы приступить к работе. В Мадрасе он так распорядился своим временем, что смог посвящать наибольшее количество часов своим религиозным обрядам. С другой стороны, каждую неделю или, по крайней мере, раз в две недели он возвращался в Тируваннамалай, поскольку было очевидно, что Махарши произвел на него глубочайшее впечатление.
Однажды, когда Харилал находился в своей комнате для пудж, увлеченно молясь и распевая песни перед изображением своего возлюбленного Кришны, то неожиданно рядом с собой он увидел Раману.
«Если ты хочешь увидеть Кришну, прими эту мантру и используй ее постоянно», — казалось, говорил он, а затем мантра была шепотом произнесена ему на ухо.
Харилал немедленно повторил мантру и начал постоянно ее твердить. Однако у него все еще оставались некоторые сомнения, и потому на следующее воскресенье он появился в Тируваннамалайе.
— Бхагаван, вы ли это приходили ко мне и научили меня этой мантре? — Махарши, как это было ему свойственно, пробормотал только неопределенное «хммхмм».
— Следует ли мне продолжать ее использовать, Бхагаван?
— Если так подсказывает твое сердце...
Как рассказывал мне Харилал, после этого он заставил себя повторять эту мантру с таким рвением и прилежанием, что даже пускался бежать от прохожего, если видел, что тот направлялся к нему с намерением заговорить, — настолько был велик его страх, что губы хотя бы на секунду остановятся и прервут повторение формулы, на которую были возложены все его надежды.
Наконец в один прекрасный день чудо свершилось. Всякий раз, когда Харилал рассказывал об этом, его собеседник не мог не заметить, как оживлялись его глаза, все еще продолжая светиться той радостью, которую принесло с собой это чудесное видение. Кришна предстал перед ним настолько реальным, «насколько реален сейчас ты, находящийся передо мной», — юноша около пятнадцати, чье тело и чью улыбку ни одно слово из нашего языка не в состоянии описать. «И в душе своей я пережил радость, — добавлял он, — какую я никогда не испытывал раньше».
Надежда всей его жизни теперь осуществилась. После долгого ожидания Кришна пришел к нему.
В свой следующий визит в Тируваннамалай Харилал простерся перед Махарши с глубоким почтением.
— Вашей милостью, Бхагаван, я увидел Кришну!
— О! Стало быть, Кришна приходил?
— Да, он пришел и милостиво открыл мне себя. Какое блаженство!
— А потом он ушел?
— Да, конечно, — отвечал Харилал, несколько, однако, смутившись.
— О! О! — было все, что ответил Рамана, но он улыбался.
Харилал продолжил повторение мантры и совершал свои обычные поклонения Кришне с еще большим усердием, чем раньше. Кто знает? Может быть, когданибудь Кришна придет снова?
