Георгий Сидоров - Хронолого-эзотерический анализ развития современной цивилизации. Книга 4. За семью печатями
– Шлюха! – визжали, показывая на неё пальцами, цыганки. – Видите, она вся голая! Мужикам свои телеса показывала! Она всё время к нашим парням пристаёт. Всё время за ними ходит!
И тут мой папа не выдержал. Видя, как один из цыган замахнулся нагайкой, чтобы ударить ею затравленную, упавшую на колени русскую женщину, он отшвырнул стоящих перед ним цыган, и, поймав занесённую над девушкой руку подонка, сжимавшую кнут, пальцами отделил от кости часть мышцы цыгана, заоравшего не своим голосом. На моего отца тут же бросились с кнутами и кулаками остальные цыгане, но он никого не ударил. Отец молниеносно ловил их за руки и пальцами отрывал от рук и ног куски мяса. Вот и всё. Цыгане от боли и ужаса выли, падали на землю и корчились от боли. Но никакой драки не было. Все окружающие видели, что мужик только защищался, он никого не бил. Тут как всегда в нужный момент появилась наша доблестная милиция. Понятно, старика моего арестовали. За нанесение тяжких повреждений. Он успел коснуться своими руками многих! «Пострадавших» было больше десятка. Хорошо, женщина, которую он спасал, оказалась настоящей. Она тут же потребовала от милиции, чтобы ей вернули отобранный цыганами кошелёк. Понятно, что он вскоре нашёлся. Здесь цыгане прошляпили, подвела жадность. Факт кражи был налицо. Этим честная женщина очистила и своё имя, и оправдала заступничество моего папы. Но увечья, которые нанёс мой отец, были признаны неадекватными. Некоторые мерзавцы на всю жизнь остались инвалидами. С другой стороны свидетели произошедшего в один голос утверждали, что бывший ополченец никого не ударил.
Все видели, что он только защищался. Как тут быть? Началось тщательное расследование. Надо сказать, что та женщина, а муж у неё оказался полковником, тоже участвовала в спасении моего родителя. Она вместе с мужем носила ему передачи, нашла хорошего адвоката. Но до суда дело всё-таки дошло. На суде на вопрос, как такое могло произойти, что он никого не ударил, а травмы оказались серьёзными, мой папа пожал плечами и ответил, что он так отделал цыган не специально. Всё это случайность. Что хватка у него такая. От природы. И чтобы доказать им сказанное, попросил у присутствующих пару пятикопеечных или каких-нибудь других монет. Когда монеты ему нашли, он на глазах у председателя суда, судей и присутствующих двумя пальцами надел их в виде колпачков на большой палец. Как будто они были сделаны из фольги. Вот так! – с этими словами Добран Глебыч сложил на глазах у всех двумя пальцами мельхиоровую чайную ложку.
– Без демонстрации было нельзя? – улыбнулась его жена.
– Ты лучше расскажи парню про иную мужскую силу. Она ему поважнее.
– Про другую силу мы расскажем ему втроём, когда приедет Валентина. Ждать осталось недолго, – невозмутимо сказал своей жене Добран Глебыч. – А с ложкой ничего не произошло, видишь, она опять какая была, – положил он перед собой выправленную чайную ложечку.
– А что с твоим отцом произошло потом? – спросил я старейшину.
– Что с ним могло произойти? Суд ему поверил. Отпустили, но три месяца под следствием он все-таки отсидел.
– У меня вопрос к тебе, Добран Глебыч! Я когда-то читал рассказ одного генерала, который в журнале «Советский воин» описывал, как десять архангельских ополченцев в рукопашной одними ножами освободили от немцев остров…
– И пистолетами ТЕ, – засмеялся старейшина. – У них ещё были и пистолеты. Иначе бы их немцы как куропаток. Мы этот случай знаем. Вот её дядька участвовал в этом деле, брат матери, – кивнул головой в сторону своей жены Ярославы старейшина.
– Мир тесен! – улыбнулся я, вставая.
– Тесен, – согласился со мной Добран Глебыч.
Поднявшись из-за стола, мы направились со старейшиной в его библиотеку. Мне хотелось ещё раз взглянуть на петрографическую веду Архея. Захватило непреодолимое желание разобраться, как она расшифровывается, и понять, почему её петроглифы были истолкованы именно так, как мне поведал помор.
Когда я углубился в изучение рисунчатого послания из бездны времени, Добран Глебыч, оторвавшись от какой-то своей книги,спросил:
– Как у тебя с сухожилиями? Они ещё не болят?
– Похоже, начинают, – отозвался я. – Но пока ничего страшного. Такая боль даже приятна.
– Хорошо, если так обойдётся, – вздохнул мой тренер. – Мы немного перебрали.
– Ты обещал мне объяснить участие мозга в накоплении силы. Почему вырабатывается тестостерон и гормон роста из твоей предыдущей лекции я понял, всё это связано с динамическими упражнениями, но как действуют на организм человека нагрузки статические, я не знаю.
– Видишь ли, тут связь, – отложил книгу мезенский философ. – Связь мозга человека, его сухожилий и мышц. Связь прямая: чем крепче жилы, тем сильнее мышцы. Мозг посылает мышцам такой энергетический импульс, какой способны выдержать сухожилия и мышечные волокна. Большего он послать не может. Иначе разорвутся и те, и другие. Статические же, да и предельные динамические упражнения заставляют мозг паниковать. Мозг осознаёт, что организм попал в экстремальные условия физических перегрузок. Значит, надо организму помочь. И мозг человека даёт команду на укрепление сухожилий и на усиление мышечных волокон. Не столько на их рост, сколько на изменение внутренних качеств. Именно поэтому у людей, занимающихся статическими упражнениями, мышцы огромными не бывают, но зато они стальные.
– Но у тебя мускулатура дай боже! – заметил я.
– Потому что, кроме статических упражнений, я ещё занимаюсь динамическими и упражнениями с предельными весами. Механизм тебе понятен? Всё идёт от мозга, он укрепляет тело, он же посылает к мышцам силовые импульсы. Это другая сторона медали. Именно от мозга и зависит наш гормональный фон. Мозг всему голова. Как видишь, всё предельно просто. Когда человек понимает, что всё идёт из его нервной системы, он правильно распределяет нагрузки. К сожалению, очень многие тренеры этот механизм недопонимают. Отсюда у спортсменов и травмы, и быстрый износ организма. Правильно меня женщины сегодня журили – во всём нужна мера!
– Думаю, со мной обойдётся, – попытался я успокоить своего седого друга. – Когда теперь пойдём на занятия?
– Тогда, когда у тебя перестанут болеть сухожилия и мышцы. А вообще, статическими упражнениями я балуюсь не более двух раз в неделю. Этого вполне достаточно. Иначе организм не успевает восстановиться.
В этот момент, закончив все дела на кухне, в библиотеку вошла Ярослава.
– Можно мне присоединиться к вашему разговору? – мягко сказала она. – Есть новости: из деревни сегодня утром приехал Болеслав, он сообщил, что Валя с детьми два дня, как будет в Архангельском, надо их скоро будет встретить.
– Ты снегоход водишь? – посмотрел на меня Добран Гле- быч.
– Конечно! – кивнул я.
– Тогда поедем на двух «Буранах» так будет сподручнее. И никого из нашенских приглашать не будем. Ты не против?
– Нет, конечно! – обрадовался я предложению хозяина.
«Скоро вся семья старейшины будет в сборе, – думал я. – Вот бы посмотреть на взаимоотношения его с женами, да и на их взаимоотношения. Как интересно они его между собой делят?»
А между тем Добран Глебыч, обратившись к своей жене Ярославе, попросил:
– Поищи, милая, нашему гостю распечатку с работами Ульяма Невена. Видишь, он силится разобраться с петрографической Ведой Архея. И не знает, что подобные петрографические письмена были найдены в Мексике.
Услышав просьбу своего мужа, Ярослава подошла к шкафу с книгами и начала что-то искать в стоящих на полках распечатках. Вскоре она положила передо мной три здоровенных тома.
– Там ещё пять, – кивнула она на шкаф. – Одна беда, петроглифы Невена не читаются. Потеряны ключи.
– Точнее, не найдены, – поправил её муж.
Я ошалело смотрел на три огромные, чем-то напоминающие Библию, явно самодельные книги и не мог понять, о чём они, эти два удивительных человека, рассказывают? Кто такой этот Ульям Невен? И где он нашёл столько петроглифов, чтобы ими заполнить стоящие в этом шкафу книги. Целых пять книг!
– Постой! – жестом руки остановил свою жену Добран Глебыч. – Похоже Юра не знает, о чём ты ему говоришь. Тут вот какое дело, Юра, – обратился ко мне специалист по неизвестным артефактам и петроглифам, – Ульям Невен не был профессиональным историком. Он являлся горным инженером, который в начале XX века занялся раскопками в долине Мехико. Если бы Невен оказался ортодоксом от науки, он бы сам уничтожил своё открытие. А так, его находки похоронили другие.
– Ты имеешь в виду историков-профессионалов? – спросил я рассказчика.
– Именно их, кого же ещё? Ульям Невен на глубине 9 метров откопал неизвестную науке, очень древнюю, скорее всего, допотопную цивилизацию. За несколько лет интенсивных раскопок он собрал 30 тысяч различных артефактов. Из них более 2,5 тысяч петрографических табличек с неизвестной письменностью. Нашим людям в Нью-Йорке правдами-неправдами удалось достать их копии, – положил руку на одну из книг Добран Глебыч. – Можешь их сравнить с петрографической Ведой, которой ты сейчас занят.
