Бхагаван Раджниш (Ошо) - Живи рискуя. Обыкновенное просветление для необыкновенного времени
Действуйте осторожно, сознательно, помня о возможных перспективах и опасностях, а также создавая атмосферу для предотвращения этих опасностей. Что может быть опаснее, чем ядерное оружие в руках политиков? Вы дали им в руки самую опасную вещь.
Но, на самом деле, бояться не стоит: даже ядерное оружие можно использовать творчески. Я глубоко доверяю жизни и верю, что оно будет использовано творчески. Жизнь не может позволить, чтобы ее так легко уничтожили, она окажет колоссальное сопротивление. В этом сопротивлении скрыто рождение нового человека, новой зари, нового порядка всей жизни и бытия.
По моему мнению, ядерное оружие предотвратило большую войну. Этого не смог сделать Гаутама Будда, не смог Иисус Христос. Все святые мира вместе взятые говорили: «Нет насилию, нет войне», но у них ничего не вышло. А ядерное оружие с этой задачей справилось.
Видя, как велика опасность, все политики в глубине души дрожат от страха, что если начнется третья мировая война, будет уничтожено все живое – включая их самих. Они не выживут, от этого никто не спасется. Это отличная возможность для всех, кто любит созидание. Это тот момент, когда мы можем повернуть весь ход науки в сторону творчества.
Запомните одну вещь: наука нейтральна. Она просто дает вам власть. А как использовать эту власть, зависит от вас, от всего человечества и его разума. Наука дает нам больше власти, чтобы мы сделали жизнь лучше, чтобы жить стало комфортнее, чтобы люди были более здоровы. Поэтому, вместо того, чтобы что-то предотвращать, просто из страха, что какая-нибудь тоталитарная держава может использовать это во вред…
Все можно использовать во вред. И все, что может принести вред, также может принести колоссальную пользу. Не стоит ничего осуждать, лучше повышать сознательность людей.
Нужно идти не назад – потому что так вы уничтожите все человечество – нужно идти вперед и усвоить урок прошлого, чтобы по мере развития научных технологий развивалось и человеческое сознание. Это защитит от возможного использования технологий во вред человечеству.
Так что не следует действовать исходя из страха, нужно видеть всю перспективу. Если страх есть, он идет не от власти, которую дает наука; этот страх идет от бессознательного человека. В его руках все становится ядовитым, опасным.
Измените человека, но не останавливайте научный прогресс.
Мир может быть таким прекрасным! Но, конечно, существуют риски и опасности, и я осознаю их лучше, чем вы. Тем не менее, я хочу рискнуть, потому что человеку нечего терять: у него ничего нет, зачем же так бояться? Он может получить все, не потеряв ничего.
Пойти на риск можно – да, сознательно, осознанно. Поэтому я все время учу, как быть более сознательным, как достичь большей осознанности – ведь нам многое предстоит сделать, как только определенный процент человечества станет бдительным и сознательным. Это будут наши охранники, они будут стоять на страже технологий, чтобы их не использовали с дурными намерениями.
Мы можем предпринять все защитные меры, но не можем повернуть вспять.
Образование для жизни
Ребенку нужна твоя любовь, а не помощь.
Ребенку нужна забота, поддержка, но не помощь.
Природный потенциал ребенка неизвестен, поэтому мы не способны правильно помочь ему, чтобы он получил доступ к этому потенциалу. Нельзя помочь, когда цель неизвестна; все, что можно сделать, – это не вмешиваться. На самом деле, прикрываясь помощью, все только вмешиваются в чужую жизнь; а поскольку прикрытие выглядит красиво, никто не возражает.
Если ребенок до семи лет останется невинным, не испорченным чужими идеями, уже ничто не помешает ему расти. Первые семь лет в жизни ребенка – самые уязвимые. И они во власти родителей, учителей, священников…
Как спасти детей от родителей, священников, учителей? Этот вопрос так важен, что найти ответ кажется почти невозможным.
Вопрос не в том, как помочь ребенку. Вопрос в том, как его защитить.
Если у тебя есть ребенок, защити его от себя! Защити от других людей, которые могут оказать на него влияние: оберегай его хотя бы до семи лет. Ребенок подобен маленькому, слабому, нежному растению: его может уничтожить сильный ветер, его может съесть животное. Возведи вокруг него защитное ограждение – это не тюрьма, ты лишь оберегаешь его. Когда растение подрастет, ограждение можно будет убрать.
Защити ребенка от любого влияния, чтобы он мог оставаться самим собой, – речь идет только о семи годах, потому что к семи годам он будет прочно стоять на ногах, у него появится центр, он достаточно окрепнет. Ты не знаешь, каким сильным может быть семилетний ребенок, ведь ты не видел неиспорченных детей – только испорченных, которые несут в себе страхи и малодушие своих отцов, матерей, родственников, и поэтому они сами не свои.
Если ребенок останется неиспорченным в течение семи лет… Ты будешь поражен, встретив такого ребенка. Он будет острым, как меч, с ясным взглядом, проницательным. И ты увидишь в нем колоссальную силу, которой не встретишь даже у семидесятилетнего взрослого, поскольку его фундамент непрочен. По мере того как здание растет ввысь, фундамент расшатывается.
Ты увидишь, что с возрастом в человеке появляется все больше страха. В молодости он может быть атеистом, а становясь старше, начинает верить в Бога. Почему так происходит?
В молодости, до тридцати лет, он был хиппи. У него хватало смелости идти против общества, вести себя, как ему хочется: носить длинные волосы, бороду, странствовать по миру, идти на всевозможные риски. Но к сорока годам это все исчезло. И вот он сидит в каком-нибудь офисе: в сером костюме, гладко выбритый, ухоженный. Ты даже не сможешь распознать в нем бывшего хиппи.
Куда делись все хиппи? Они возникли неожиданно и были очень сильны, но затем стали похожи на пустые стреляные гильзы; они превратились в беспомощных, потерпевших поражение, подавленных людей. Они пытаются хоть что-нибудь сделать со своей жизнью, чувствуя, что все эти годы хиппарства были потрачены зря. Другие ушли далеко вперед: кто-то стал президентом, кто-то – губернатором, а «мы были глупцами; мы просто играли на гитарах, и весь мир прошел мимо нас». Они сожалеют. Сейчас очень трудно найти старого хиппи.
Если ты родитель, пусть у тебя будет достаточно смелости, чтобы не вмешиваться. Открой ребенку двери в неведомые дали, пусть он их исследует. Он не знает, что в нем заложено, этого никто не знает. Ему придется идти на ощупь в темноте. Не внушай ему страх перед темнотой, не внушай ему страх перед неудачами, перед неизвестным. Поддержи его. Когда он отправится в путешествие к неизведанному, проводи его со всей любовью, поддержи, благослови.
Не допускай, чтобы на него повлияли твои страхи.
У обычного человека интеллект прекращает развиваться в четырнадцать лет, поскольку биологическая цель к этому моменту достигнута. В четырнадцать лет человек уже достаточно созрел для зачатия детей, для репродукции. Что будет дальше – биологию не интересует.
Вот почему у среднестатистического человека умственный возраст останавливается на четырнадцати годах. Физическое развитие человека продолжается до семидесяти, восьмидесяти, девяноста, ста лет, а в некоторых регионах – например, на Кавказе – до ста пятидесяти и даже до ста восьмидесяти. Но умственный возраст остается равен четырнадцати годам. До сих пор это считалось нормальным.
Но это можно изменить. И это нужно изменить, ведь потенциал для роста бесконечен. Однако изменения наступят только тогда, когда твои цели перестанут ограничиваться биологией. Если твоя жизнь посвящена только сексу, детям, семье, пище, дому, то в переменах нет необходимости, достаточно и такого интеллекта. Но если твои интересы подобны тем, что были у Альберта Эйнштейна, то твой интеллект может даже опережать физическое тело.
Говорят, что однажды, когда Эмерсона спросили, сколько ему лет, он сказал – и сказал совершенно справедливо:
– Мне триста шестьдесят лет.
Журналист, задавший этот вопрос, удивился:
– Триста шестьдесят? А на вид вам дашь не больше шестидесяти.
– Верно, – ответил Эмерсон. – С одной стороны, мне действительно шестьдесят лет. Но я проделал столько интеллектуальной работы, что для ее выполнения потребовалось бы шесть человек. Либо мне одному потребовалось бы триста шестьдесят лет. Мой интеллект сильно опережает физическое тело.
Интеллект зависит от того, что ты с ним делаешь.
У того, кто медитирует, больше возможностей достичь вершин интеллекта, поскольку во время медитации он выполняет самую сложную работу, на которую только способен человек: это познание самого себя, осознание того, «кто есть я». Погружение в самые глубины своей субъективности – это величайшая работа для интеллекта. Невозможно измерить интеллект Гаутамы Будды – он не поддается счету, не поддается измерению.
