Бхагаван Раджниш (Ошо) - Живи рискуя. Обыкновенное просветление для необыкновенного времени
Если у тебя в кармане лежит стодолларовая купюра, то ты обладаешь тысячей разных вещей. Имея эти сто долларов, ты можешь получить что угодно. Ты можешь превратить их в массаж, уплатив человеку, которые тебе его сделает; ты можешь превратить их в еду, ты можешь превратить их во что угодно! Эта стодолларовая купюра открывает массу возможностей. Если у тебя нет денег, тебе эти возможности недоступны, и твоя жизнь будет очень ограниченной. У тебя может быть человек, который делает массаж, но это будет единственной твоей возможностью. А если тебе вдруг захочется есть или пить, то этот человек не сможет тебе помочь. А стодолларовая купюра может много всего, миллионы разных вещей, ее возможности безграничны. Это одно из величайших изобретений человечества, и нет смысла быть против него. Я не против денег.
Пользуйся ими, только не цепляйся за них: это плохо. Чем больше ты цепляешься за деньги, тем беднее от этого становится мир – потому что если деньги все время переходят из рук в руки, их количество увеличивается.
Деньги должны все время быть в движении, течь как поток (здесь Ошо использует игру слов – в оригинале однокоренные currency (валюта, деньги) и current (течение, поток). – Примеч. перев.). Они должны постоянно перетекать из рук в руки. Чем больше они движутся, тем лучше.
Например, если у меня есть сто долларов и я держу их при себе, тогда в мире есть всего сто долларов. Если же я дам их тебе, а ты – кому-то еще и так далее, то, пройдя через десять рук, сто долларов превратятся в тысячу. Мы получили товаров и услуг на тысячу долларов, количество денег увеличилось в десять раз.
В деньгах нет ничего дурного, если ты умеешь ими пользоваться. Да, жадность – это плохо. Быть жадным значит быть одержимым деньгами, использовать их не как средство, а как цель.
Я не против богатства, я за религиозность. Если ты очень умен, тогда, даже будучи бедным, ты сможешь увидеть бессмысленность богатств. Но тогда ты должен быть очень проницательным: ведь тебе придется думать о том, чего у тебя нет, и признать его бессмысленность. Очень трудно, не имея чего-то, признать, что оно бессмысленно. А вот признать бессмысленность того, что имеешь, – легко.
Я хочу еще раз это повторить: бедняк, становясь религиозным, показывает, что умен, а богач, оставаясь нерелигиозным, показывает, что глуп. Если богатый человек нерелигиозен, это просто означает, что он дурак. Если же бедный человек нерелигиозен, то ему просто нужно сочувствие. Он не дурак, его можно простить. Но нельзя простить богача, если он нерелигиозен. Это говорит о его глупости: у него есть богатства, но при этом он не смог увидеть, что они бессмысленны.
Твоя жадность просто говорит о том, что ты чувствуешь пустоту. Ты можешь заполнять ее вещами, но так она никогда не заполнится. Или же ты можешь начать развивать внутреннюю сознательность, и тогда пустота заполнится.
Люди могут всю жизнь тратить силы на жадность, но такое стремление тебе не поможет.
Наука на службе жизни
Я бы хотел, чтобы все ученые прислушались к сердцу. Это изменит саму суть науки. Она уже не будет служить смерти, создавать все более разрушительное оружие. Она перейдет на службу жизни. Созданные ею розы будут лучше, ароматнее; созданные ею растения, животные, птицы, люди будут лучше.
Но конечная цель – это центр естества человека. И если ученому голова может служить для объективного мира, сердце – для мира межличностных отношений, а естество – для самого существования, тогда он – совершенный человек.
Новый человек в моем видении – это совершенный человек: совершенный в том смысле, что все три его измерения – голова, сердце и естество – функционируют, не противореча друг другу, а, наоборот, дополняя друг друга.
Совершенный человек создаст совершенный мир. Совершенный человек создаст мир науки, поэзии и медитации.
Мой подход заключается в том, что все эти три центра должны функционировать в каждом человеке, ведь каждая личность – это целый мир. И поскольку эти центры находятся в человеке, а не в обществе, мое внимание сосредоточено на личности. Если я смогу изменить личность, то рано или поздно за ней последует мир. Он не сможет не последовать, потому что увидит красоту нового человека.
Новый человек не только силен в арифметике, он умеет наслаждаться музыкой и сочинять ее. Он умеет танцевать, играть на гитаре – а это колоссальное расслабление для головы, ведь голова в этот момент не задействована.
И новый человек живет не только сердцем: бывают моменты, когда он все отбрасывает на глубинном уровне, и тогда он просто есть.
Источник твоей «есть-ности» – это самый центр твоей жизни. Когда ты к нему прикасаешься, когда ты там, ты обновляешься. Все силы твоего сердца, твоего ума многократно увеличиваются, ведь каждый день, каждый миг ты получаешь обновленную энергию.
Сейчас даже такой великий ученый, как Альберт Эйнштейн, использует всего пятнадцать процентов своего потенциала. Что же говорить об обычных людях? Они никогда не используют больше пяти-семи процентов.
Если все три центра будут функционировать вместе, человек сможет действовать тотально, на сто процентов. Мы действительно можем создать рай здесь, на этой Земле.
Все в наших руках. Немного усилий и немного смелости, больше ничего не нужно.
Мир должен быть научным в том, что касается всевозможных технологий, удобств. Мир должен быть поэтичным, иначе человек станет просто роботом. Голова – это компьютер. Без поэзии, музыки, танца и песни то, что делает твоя голова, может быть сделано компьютером гораздо более эффективно и безошибочно. Священники любят говорить, что они непогрешимы. Это не так. Но если они хотят быть непогрешимыми, им можно вместо мозгов поставить компьютер – тогда они будут без греха.
Сердце – это совершенно другое измерение, в нем ощущается и выражается красота, любовь. Но это еще не все. До тех пор пока ты не достигнешь своего центра, ты останешься неудовлетворенным. А неудовлетворенный человек опасен, ведь он пойдет на все, чтобы избавиться от своей неудовлетворенности.
Самый богатый человек – тот, который знает себя и свой центр. На самом деле, именно там и есть Царство Божие. Это твое царство, и ты в нем – бог. Глубоко внутри, в центре своего существа, ты становишься императором.
Поэтому я говорю всему миру, что в моей империи только императоры. И мы должны расширить эту империю как можно скорее, ведь с каждой минутой силы смерти подступают все ближе. Но я полон надежды и уверенности, что смерть не может победить жизнь.
Необходимы жизнеутверждающие люди. А если тебя переполняет жизнь, это заразно, это начинает распространяться на других.
Поэтому, где бы ты ни был – радуйся, празднуй. Сделай так, чтобы твоя любовь, твоя жизнь, твой смех разлетелись по всему миру.
Это возможно. Мы должны сделать так, чтобы это стало возможно.
И мы способны это сделать! Никто, кроме нас, не возьмет на себя такую ответственность. Мы – единственный выбор. Мы – ответ на вопросы, которые окружают человечество.
Наука в современном виде однобока. Она берет в расчет только материальное, а духовное оставляет в стороне – и это очень опасно.
Если человек – всего лишь материя, то из жизни исчезает всякий смысл. Какой смысл может быть в жизни, если человек – всего лишь материя? Откуда взяться поэзии, значимости, великолепию? Представление о том, что человек – это материя, ставит человека в унизительное положение. Так называемая наука забирает у человека все его величие. Вот почему мир наполняет ощущение бессмысленности.
Люди чувствуют себя совершенно пустыми. Да, машины стали лучше, чем раньше, лучше стали технологии, дома, продукты. Но все это изобилие, весь этот материальный прогресс не имеет никакой ценности, если у тебя нет прозрения – выхода за рамки материи, тела, ума, если ты не чувствуешь вкуса запредельного. А наука отрицает запредельное.
Наука разделяет жизнь на две категории: познанное и непознанное. Религия разделяет жизнь на три категории: познанное, непознанное и непознаваемое. Смысл приходит из непознаваемого. Познанное – это то, что было непознанным вчера, непознанное – то, что станет познанным завтра. Между познанным и непознанным нет качественной разницы, дело лишь во времени.
Непознаваемое качественно отличается от мира познанного-непознанного. Непознаваемое означает, что тайна остается; как бы глубоко ты в нее ни погружался, ты не сможешь ее разгадать. Даже наоборот: чем глубже ты погружаешься, тем глубже становится тайна. В жизни религиозного исследователя наступает момент, когда он исчезает в тайне подобно тому, как капля росы испаряется под утренним солнцем. Тогда не остается ничего, кроме тайны. Это конечная точка, верх удовлетворения; ты пришел домой. Можешь называть это Богом, нирваной – как угодно.
