Гектор Дюрвилль - Призрак живых
Доктор возвращается на своё место. Я начинаю другие опыты. Через 8 — 10 минут он тихонько подходит к призраку, с откупоренным флаконом бергамотной эссенции, который подносит к месту, где голова призрака. "Я вижу, — говорить субъект, — что вы поднесли флакон к моему уху; это для того, чтобы я почувствовала что-нибудь"; — иронически улыбаясь, он добавляет: — "но я ведь не ушами чувствую". Доктор передвигает флакон к носу призрака. Субъект тотчас же объявляет, что чувствует приятный запах. "Это бергамот; мне это больше нравится, чем нашатырь".
3. — Г-жа Викс раздвоена в моём кабинете в присутствии гг. Адатто, Дюбуа, Робера, Гильдебранда, Бернара и Портра. Мы в полутемноте.
Сделав серию опытов слышания, я произвожу опыт обоняния с нашатырём, камфарой, пачули, фиалкой и бергамотом.
Я откупориваю флакон нашатыря и ставлю его под нос субъекту, который ничего не чувствует. Через несколько минут, при неведении о том субъекта, я ставлю тот же флакон под нос призраку, который находится по левую сторону субъекта на расстоянии метра. Зажав нос пальцами и отвернувшись от призрака, субъект энергично заявляет, что ему неприятно это: "Это пахнет скверно; это нашатырь", — говорит он.
Я немедленно заменяю нашатырь откупоренным флаконом с эссенцией фиалки. Субъект тотчас же объявляет, что ему нравится это: "Фиалка — мой любимый запах", прибавляет он.
Я подношу затем камфару. Субъект объявляет, что камфара безразлична для него. Бергамот и пачули по очереди подносятся к носу призрака. Субъект объявляет, что эти запахи совсем не правятся ему. Один за другим запахи подносятся к носу субъекта, который объявляет, что ничего не чувствует.
Я прекращаю раздвоение, бужу субъекта и, разговаривая о незначительных вещах, перевожу разговор на запахи и прошу как свидетелей, так и субъекта, назвать мне свой любимый запах. — "Я люблю только фиалку, — говорит субъект, — пачули и сирень мне неприятны, и я не выношу бергамота, который скверно действует на меня".
Запахи, которые чувствовал и одобрил призрак г-жи Викс, когда физическое тело ничего не чувствовало, вполне, следовательно, соответствуют тому впечатлению, какое оказывают они на неё в нормальном состоянии.
Бывают случаи, особенно если призрак делает значительные усилия, чтобы произвести физические явления, когда субъект сильно ощущает неизвестный для него запах, которого присутствующие не чувствуют. Г-жа Ламбер утверждает, что запах этот производит реакцию, которую оказывают световые излучения, выделяемые призраком, на некоторые газы в атмосфере той среды, где производятся опыты.
V. — Вкус. — Чтобы сделать понятным описание серии опытов над ощущениями вкуса, я вынужден переписать почти буквально те замечания, которые я пишу после каждого сеанса. Вот протокол одного из сеансов от 12 декабря 1907 года в присутствии гг. Комб, Дюбуа и моего сына Гастона. Мы при слабом освещении.
Леонтина раздвоена в моём кабинете. Я намерен проверить, кто ощущает вкус — субъект или его призрак.
Я поставил два кресла перед столом овальной формы, на одном уже сидит субъект, другое кресло для призрака так поставлено, чтобы субъект, выдвинувшись вперёд, мог свободно облокотиться на стол. Так как призрак естественно принимает позу субъекта, то он тоже облокотится на стол. На столе стопа книг перед призраком и в промежутке между руками. Стопа книг поднимается до вышины подбородка, чтобы служить мне меткой для рта.
Призрак помещается по левую сторону субъекта в назначенном для него месте; когда сгущение кажется достаточным, я предлагаю субъекту выдвинуться вперёд и облокотиться на стол, как я указал, и предлагаю призраку принять такое же положение.
Субъекта не предупреждают о том, какого рода вещества будут употреблены на опыте. Вещества эти без запаха должны действовать только на чувство вкуса.
1. — Я кладу в руку субъекта кусочек алое, который тот должен положить в рот, разгрызть и сказать нам, вкусно это или не вкусно. Леонтина грызёт кусочек и объявляет, что "это не имеет вкуса". Во избежание слабительного действия, которое может иметь место потом, я предлагаю субъекту выплюнуть то, что во рту у неё.
2. — Я кладу кусочек сахару в руку субъекта, прошу разгрызть его и сказать нам, вкусно или не вкусно это. Ответ тот же, что и прежде.
3. — Я беру щипчиками щепотку квассии и кладу её около нижней части лица призрака, в том месте, где я предполагаю его рот. Я велю двойнику открыть рот, чтобы могло попасть туда подносимое мною, и затем закрыть рот и стараться разобрать вкус. — "Не вкусно, — тотчас же говорит субъект, — горько". Я осторожно беру щипчики с квассией, которую кладу в руку субъекта, а он должен положить в рот, чтобы попробовать. Он исполняет это и говорить, что ничего не чувствует. "Это не имеет вкуса", — прибавляет он.
4. — Я беру щипчиками кусочек алое и подношу ко рту призрака, соблюдая прежнюю осторожность и повторяя прежние советы. — "Я знаю это, — говорить субъект, — но это не вкусно, горько". Я кладу кусочек алое в рот субъекту и предлагаю пососать его. Она исполняет это и объявляет, как прежде, что ничего не чувствует.
5. — Я вливаю в чайную ложку несколько капель сернокислой хины и подношу ко рту призрака с прежними приказаниями. — "Не вкусно, — говорит она, — горько".
6. — Я опускаю щепотку целибухи в чайную ложку с водой и делаю то же, что в предыдущий раз. "Скверно, — говорит субъект: — горько и на язык терпко".
7. — Беру щипчиками ломтик апельсина и подношу ко рту призрака, повторяя прежние приказания. — "Это вкусно, — говорит субъект, это апельсин". Я кладу ломтик апельсина в рот субъекту и прошу сказать нам, что это такое. "Не знаю, — говорить она: — вы давали мне отведать апельсин, а теперь я не знаю, что это такое".
8. — Я кладу щепотку соли на ложечку и подношу ко рту призрака с прежними приказаниями. — "Это соль", — говорит субъект.
9. — Щипчиками беру кусочек сахару и подношу ко рту призрака с обычными приказаниями. — "О! это сахар", — говорит она. Я кладу сахар на стол. Через несколько минут, желая проверить, не играет ли роль, вопреки очевидности, в производстве этих явлений внушение, я снова беру кусочек сахару и кладу его в рот субъекту, чтобы он грыз его, уверяя его, что это кусочек алое. Она грызёт сахар; я уверяю её, что это противно, и она, конечно, находит это скверным. — "Мне всё равно, если это скверно, я ничего не чувствую", — говорить она.
Я повторяю эти опыты с 4–5 субъектами, и так как результаты получались такие же, то бесполезно описывать их.
VI. — Осязание. — Через осязание мы узнаём осязаемые свойства тел, как очертание, температуру, плотность и пр. Наружными органами его являются осязательные, заложенные в коже и некоторых слизистых оболочках. Процесс осязания очень сложен и я буду рассматривать его только со стороны общих осязательных ощущений, как впечатления температуры, прикосновения, получаемые телом удары, уколы, щипки.
Известно, что почти всё субъекты бывают бесчувственны в магнетическом сне, но неизвестно, куда скрывается их чувствительность. Когда те же самые субъекты бывают экстериоризованы, то чувствительность их излучается вокруг них во все стороны, образуя чувствительную атмосферу, которая может, как я говорил, простираться на несколько метров кругом их. Если щипать, поджигать или колоть эту атмосферу, то субъект чувствует сильную боль и в то же время он ничего не чувствует, если щипать, жечь или колоть его кожу. То же самое происходит и в раздвоении, с тою только разницей, что чувствительность не излучается тогда вокруг субъекта, но локализована в призраке и шнуре, соединяющем призрак с физическим телом.
Самые лёгкие прикосновения, задевания и нажимания, а также удары, уколы, щипки, наносимые призраку, всегда отзываются и иногда весьма болезненно на субъекте.
Эта чувствительность призрака, которая отражается в субъекте, является серьёзным затруднением, когда бывают свидетели, желающие проверить эту особенность.
Когда призрак посылается к ним, они могут прежде всего констатировать его присутствие, о чём будет речь далее, весьма характерным впечатлением свежести, которую они ощущают, а если этого мало для их любопытства, они грубо запускают руку в тело призрака, щиплют или колют. Призрак, который страдает от этого, тотчас же удаляется, слабеет, а субъект, равным образом ослабевая, чувствует большую или меньшую боль.
Для призрака, который находится в постоянном движении, требуется порядочно места по левую сторону субъекта. Если свободное пространство меньше 30–40 сантиметров, он каждую минуту натыкается на ограничивающую его поверхность, ушибается и субъект горько жалуется.
Когда призрак сильно ударяется о твёрдое тело, он не только ушибается, но боль продолжается несколько дней у субъекта, а иногда струпья свидетельствуют о силе удара.
