Дмитрий Жуков - «Оккультный Рейх». Главный миф XX века
Особенно сложно складывались отношения НСДАП с католиками. Это вполне объяснимо, так как универсальный, наднациональный характер католицизма, его институциональная самостоятельность не соответствовали националистическим и расистским устремлениям гитлеровцев, и это неоднократно подчеркивалось некоторыми представителями католического клира. В 1923 году во время католических празднеств в Констанце было провозглашено: «Национализм — это величайшая ересь нашей эпохи». Редактор баварского «Национального вестника» доктор Моэниус в статье «Париж — сердце Франции» заявлял: «Католицизм сломает хребет всякому национализму».
До 1933 года католические иерархи неоднократно запрещали своей пастве вступать в НСДАП. В 1930 году председатель Фульдской конференции епископов кардинал Бертрам впервые объявил принадлежность к партии и Церкви несовместимой, генеральный викарий Майнца грозил вступившим в НСДАП недопущением к причастию, а последний раз подобный запрет был обнародован 17 августа 1932 года.
На нацистов-католиков церковные власти пытались воздействовать и другими репрессивными методами: аббата Шахлейтнера отстранили от чтения массовых проповедей, а Гмейндеру в случае смерти было отказано в похоронах по религиозному обряду.
В то же время многие католические клирики резко негативно относились к Веймарской республике и распространению коммунизма, поэтому были согласны мириться с существованием национал-социалистов, воспринимая их в качестве эффективного противовеса либерализму и красной угрозе. Мюнхенский кардинал Михаэль Фаульхабер, к примеру, называл революцию клятвопреступлением и государственной изменой, а на католическом съезде в августе 1922 года выступил также против «басен еврейской прессы»250. В период Третьего рейха Фаульхабер будет неизменно проявлять лояльность режиму.
За коалицию с нацистами выступал и прелат Людвиг Каас — лидер партии Центра, объединявшей политические группировки католического направления. Доверенное лицо статс-секретаря Ватикана кардинала Пачелли, Каас неоднократно озвучивал мистические ожидания нации. На Фрайбургском католическом соборе 1929 года он заявил: «Никогда еще германский народ не ждал с таким нетерпением прихода подлинного вождя, никогда еще не молил о нем так горячо, как в эти дни, когда у всех у нас тяжело на душе, ибо страшные беды обрушились на наше Отечество и нашу культуру»251. Пачелли, после подписания Латеранских соглашений с Муссолини (по которым Ватикан приобретал права независимого государства), считал фашистов вполне подходящими партнерами и советовал Каасу придерживаться такой же позиции. Забегая вперед, отметим, что Каас сыграл немаловажную посредническую роль в деле подписания конкордата между Ватиканом и Третьим рейхом в 1933 году.
Более стабильно складывались отношения национал-социалистов с протестантами, представлявшими в Германии религиозное большинство (к началу 1930-х гг. — 45 млн. человек). При этом 150 тысяч немецких протестантов принадлежали к различным нонконформистским течениям, а остальные входили в 28 лютеранских и реформатских церквей252. Немецких протестантов привлекали такие положения национал-социалистической пропаганды, как борьба против «безбожного марксизма» и «иудейского материализма». В силу подчеркнуто национального характера антисемитизм среди немецких протестантов был распространен шире, чем среди католиков. Олег Пленков пишет: «В среде протестантов антисемитизм был обычным делом. Тем более, что нацисты постоянно подчеркивали антисемитизм самого Мартина Лютера. Невероятно, но некий священник Исповедальной церкви обосновывал свое отрицательное отношение к Гитлеру и нацизму тем, что они (нацисты) „являются продуктом еврейского антихристианского духа“. Антисемитизм в протестантской среде был столь укоренен, что его можно было обратить и против самих нацистов»253.
Показательно, что в протестантских районах Германии командиры СС и СА отрядами отправляли своих подчиненных на богослужения, и за весь веймарский период не было зафиксировано ни одного случая выхода из церкви членов НСДАП по мировоззренческим мотивам254.
Больше того, некоторые религиозные круги попытались связать себя с национал-социализмом. В июне 1932 года различные группы верующих и пасторов Тюрингии, Мекленбурга и Саксонии объединились в «Движение немецких христиан за веру». Их общей целью было преодоление раскола путем создания немецкой государственной Церкви. Под руководством пастора и члена НСДАП Иоахима Хоссенфельдера «Немецкие христиане» представляли собой национал-социалистическую фракцию внутри Евангелической церкви. На церковных выборах 1932 года в Старопрусском союзе представители движения получили около трети мест в церковных общинных и синодальных представительствах, а через год из 17 тысяч протестантских клириков на долю этого движения приходилось около 3 тысяч священников255.
Из руководителей нацистской партии к «немецким христианам» принадлежали глава фракции НСДАП в прусском ландтаге Ганс Керрл и курмаркский гауляйтер Вильгельм Кубе (в годы Второй мировой войны — имперский комиссар Белоруссии). В движении были широко представлены священники, которые уже с середины 1920-х гг. связали себя с национал-социалистами. Одним из них был капеллан восточно-прусского военного округа Людвиг Мюллер, который познакомил Гитлера с генералом Бломбергом, будущим министром рейхсвера. После прихода нацистов к власти Мюллер стал советником фюрера по делам Протестантской церкви, а 23 июля 1933 года был избран Имперским епископом.
Документ, который мы приведем ниже — «Руководство для движения немецких христиан в Тюрингии», в полной мере показывает, каким образом «немецкие христиане» пытались совместить христианскую традицию с национал-социализмом:
«1. Мы, немецкие христиане, верим в нашего Спасителя, Иисуса Христа, в силу Его распятия и Воскресения. Жизнь и смерть Христа учат нас, что путь борьбы является путем любви и жизни.
Благодаря Божьему творению мы оказались в едином обществе крови и веры немецкого народа. И поскольку мы являемся носителями этой веры, на нас лежит ответственность за ее будущее. Германия — наша задача, Христос — наша сила!
2. Источником и подтверждением нашей веры является Воскресение Господне, отраженное в Библии и засвидетельствованное праотцами. Новый Завет несет в себе свидетельство существования нашего Господа Спасителя и Его Отца.
Ветхий же Завет служит божественному воспитанию людей. Он позволяет нам понять жизнь Спасителя, Его распятие и последующее Воскресение.
3. Господь сотворил закон, предусматривающий расовую суть нашего народа, которая воплотилась в фюрере Адольфе Гитлере и созданном им национал-социалистическом государстве.
Закон этот, рожденный в крови и душах немецкого народа, прослеживается в истории немцев. Лояльность к нему ведет нас на борьбу за честь и свободу.
4. Путь к осуществлению этого закона лежит через немецкую общность. Мы верим, что Господь Христос правите благоволением и всепрощением. И это воспламеняет в нас святой огонь готовности к жертвоприношению. Таково отношение Спасителя к немецкому народу, которому Он завещал великую веру в себя. Поэтому в национал-социалистическом государстве Адольфа Гитлера общность немецких христиан должна превратиться во всенародную немецкую христианско-национальную церковь.
Один народ — один Бог — один Рейх — одна Церковь!»
Политические противники нацистов периодически пытались обвинить НСДАП в антихристианстве. С этой целью устраивались и провокации. В конце 1920-х годов гауляйтер Берлина Геббельс организовал в рабочих кварталах города пропагандистскую травлю крупнейшего еврейского банкира Якоба Гольдшмидта. Последний попытался сделать ответный ход. В ходе одной из речей Геббельса, посвященной Гольдшмидту, выступление оратора постоянно прерывал пожилой пастор, пока, наконец, дюжие штурмовики не вытолкали его взашей. В больнице зафиксировали получение травм. На следующий же день столичные газеты вышли с огромными заголовками и передовицами о «неуважении нацистов к голосу Церкви». Однако очень скоро выяснилось, что пастором оказался оплаченный Гольдшмидтом провокатор. Старик и вправду когда-то был священником, которого лишили сана за пристрастие к алкоголю…
Национал-социалистическая партия на протяжении веймарского периода, то есть до своего прихода к власти, всячески старалась обходить религиозные споры, справедливо считая, что, сделав ставку на какую-то одну конфессию, она лишится поддержки людей, исповедующих иную форму веры. Так же нерационально было бы позиционировать себя в качестве приверженцев атеизма или неоязычества. Разумеется, в партии всегда существовали альтернативные взгляды на проблему веры, однако Гитлер периодически давал понять, что он не одобряет «религиозное реформаторство», ведущее к расколу нации.
