Анни Безант - Тупики цивилизации и ключи к ним
И все они работают для блага всей наций в её целом; но так как, выполняя эти нужные для нации функций, представители этих отделов не могут производить для себя пищу, одежду и другие необходимые вещи, то как же они будут обеспечены?
Древние имели два способа обеспечения. Один состоял в том, что вся земля делилась между тремя большими отделами или классами нации — правителями, воспитателями и земледельцами, включая сюда и ремесленников. Земледельцы обрабатывали всю землю; ремесленники производили всё необходимое для всей нации. Духовенство исполняло все учительские обязанности, а также уход за больными; сюда входили врачи и все состоявшие при больницах и при престарелых, которые содержались за счет земли, отведенной для класса воспитателей и за которыми признавалось право на весь комфорт, заслуженный ими за их долю труда на пользу государства.
Другой способ состоял в том, что земледельцы пользовались землей и обрабатывали её для тех, кто, не будучи сами земледельцами, были необходимы для благоденствия народа. Земля принадлежала всей деревенской общине. Земледельцы обрабатывали часть земли для себя и часть для воспитателей народа; еще часть для ремесленников деревни, затем — для исправляющих общественные должности, и т. д. Каждый имеет часть жатвы, предназначенную для него, добытую земледельцами, но считавшуюся достоянием всех, живущих в деревне.
Такова была система, преобладавшая в Индии в течение 5000 лет вплоть до 1816 года, когда она была уничтожена. Она существовала более 3000 лет до христианской эры. Король был вознаграждаем как покровитель народа, и часть земли шла на его расходы, но она не принадлежала королю. Он мог отдать часть полученной жатвы, но он не мог отдавать землю; земля была тем прочным фундаментом, на котором строилась жизнь деревни и от которого зависело процветание общества.
Один из этих двух способов должен быть снова применен к владению землею; не должно быть более землевладельцев, не делящихся продуктами земли с остальными жителями страны.
Не является ли безумием такой порядок вещей, при котором владеющий землёю оставляет её своим наследникам, а растущее население той же земли не имеет никакой доли в ней?
Когда Англия была сильной, свободной и счастливой страной, на безземельного человека смотрели как на бродягу: он должен был сделать нечто преступное, чтобы лишиться своей доли земли. Земля была в те времена разделена между крестьянами и феодальными баронами.
Необходимо водворить такой порядок вещей, при котором каждый был бы полезным слугою нации, при котором земля была бы общим наследием всего народа, и все пользовались бы её благами.
Взгляните на современный порядок пользования землей, когда земля является частной собственностью семьи. Возьмем, как пример, возникновение Ливерпуля. Земля, на которой он построен, принадлежала одному землевладельцу. Население разрослось, и цена на землю сильно повысилась. Когда дома Ливерпуля захватили окрестную землю, последняя возвратилась от арендаторов к помещику, и все выгоды высокой арендной платы достались на его долю, но не потому, что он и его семя трудились, а потому, что трудились другие, создавшие из Ливерпуля большой город.
Или возьмите руду, открытую в Южном Уэльсе на земле, принадлежавшей семье местного помещика. Семья эта страшно разбогатела, обложив налогом каждую тонну угля, добываемого из рудников. По земельным законам Англии, самым худшим во всем мире, всё это богатство, извлекаемое из земли, идет на обогащение одной семи. Но почему?
По мере естественного роста населения, почему все рождающиеся в данной стране должны быть на земле, которая принадлежит кому-то другому, а не им? А между тем, они считаются гражданами этой страны. Здесь вы встречаетесь с вопросом первостепенной важности, который необходимо разрешить; иначе вы будете поддерживать до бесконечности незаслуженную бедность одних и не заработанное богатство других.
Но при этом нужно иметь в виду не только вопросы земледелия и рудников, но и другие задачи, необходимые для цивилизованной жизни, которые не должны бы быть источником обогащения для отдельных личностей. Возьмите железные дороги. Было бы естественно и справедливо, чтобы доходы с железных дорог переходили в карманы плательщиков податей. Если вы возьмете частное железнодорожное общество, вы найдете в нем умных людей, которые предлагают всем желающим купить их акции и участвовать в прибылях, извлекаемых из железнодорожного дела.
Или возьмите торговые компании, производящие огромные запасы машин. Я сама имела в прежние дни в Индии акцию, стоившую в начале 1000 рупий. Она поднялась до 20000 рупий, но во время войны она так же быстро начала падать в виду сократившихся доходов. И это так же неразумно. Подобный клочок бумаги не должен бы стать в двадцать раз больше его нормальной цены, а затем сойти почти на нет. Мне эта акция дана была на школу и было бы много лучше, если бы она пошла на школу вместо того, чтобы попасть в карманы скупщика акций.
Мое предложение состоит в том, чтобы земля и большие склады машин принадлежали всей нации, и чтобы барыши, идущие сейчас на обогащение единичных личностей, шли бы в национальное казначейство для уменьшения налогов. Это особенно необходимо для муниципалитетов, потому что эти последние становятся всё мудрее и начинают брать в свои руки важнейшие из потребностей общественной жизни, каковы: освещение, воду, купальни и средства передвижения.
Один из ваших городов (St. Pancras) получил 47000 фунтов барыша с одних только этих предприятий. Половина этих денег пошла на облегчение местных налогов, а другая половина поступила в постоянный фонд для расширения муниципальной деятельности в будущем. Может быть вам известно, как муниципалитет Брэдфорда позаботился о новорожденных, доставляя молоко кормящим матерям и устроив прекрасные родильные дома, где матери из неимущего класса могли бы со всеми удобствами производить на свет своих детей. В этих домах они получают такой уход, какой не могли бы иметь нигде, кроме такого муниципалитета, который действительно представляет выбравший его народ.
Общественные потребности должны быть под общественным контролем, более значительные вещи под контролем высшего правительства, более мелкие — под контролем городских муниципалитетов или сельских советов. Всё, что может быть удовлетворяемо кооперациями с большим успехом, чем индивидуальными поставщиками, должно перейти в ведение выборных представителей местного населения, ответственных перед ним. Такой порядок прекрасно действовал в прошлом, а система индивидуальной борьбы из-за большего обогащения за счёт всей нации действует дурно и вызывает те крайности чрезвычайной бедности и чрезвычайного богатства, которое имеете вы в настоящее время.
Вы убедились в этом во время войны. И убедились вероятно и в другом, пока еще не общепризнанном положении, но уже принятом и разрабатываемом специалистами по национальным финансам. Я говорю о жизненном значении кредита.
Мы все знаем, что ни одна нация не обладает золотом в количестве сколько-нибудь соответствующем валюте, составляющей национальный кредит. Теория этого вопроса требует внимательного изучения, если вы хотите выйти из тупика, куда зашли финансы и промышленность, благодаря разъединению элементов, неразделимых по существу. Рабочие руки и материалы для работы должны быть вместе, а у вас в одном месте скопляются материалы, а в другом месте — безработные.
И в этом вопросе современное положение вещей граничит с безумием; а между тем, на Западе распространено убеждение, что для "финансовых интересов" невыгодно соединять вместе рабочие руки, материалы и кредит. В действительности это — три неразделимые части одного целого.
В древней Индии кредитная система была организована гораздо рациональнее. Странно, а между тем это так: древняя философия санкхья включала в себя этот идеал организации кредита.
Мы знаем, что ни один банк не претендует иметь в своих подвалах столько золота, сколько он пускает в оборот денежных знаков. Если бы все деньги потребовались сразу, банк оказался бы банкротом.
Философия санкхья говорит, что в мире существуют два фактора: один — материя, другой — дух. Материя содержит в себе все материалы для производства всего, что есть. Дух не может произвести ничего. Но когда дух приближается к материи, тогда она начинает действовать под влиянием духа. Теория философии санкхья утверждает, что ничто не совершается самим духом, что всякое совершение происходит вследствие его воздействия на материю. Природа производит, потому что дух соприкасается с ней.
В химии существует элемент, познание которого стало мне понятно только после того, как я познакомилась с философией санкхья. Я говорю о катализаторе, который сам по себе ничего не делает, но только ускоряет действия других элементов. Если, положим, двуокись серы хотят перевести в высшее состояние окисления, ввести в неё три части кислорода, это не удается, несмотря на то, что кругом такое обилие кислорода; не удается потому, что двуокись серы противится и не желает допустить в свой состав добавочную часть кислорода. Но стоит приблизить к ней платину, как двуокись серы и добавочная часть кислорода бросаются на встречу друг другу и получается триоксид серы. Этот элемент, катализатор, имеет любопытное сходство с Духом философии санкхья. Сама платина не уменьшается, но её присутствие производит соединение других элементов.
