Арнольд Минделл - Лидер как мастер единоборства (введение в психологию демократии)

Я сохранял удивительное спокойствие во время всей поездки, но тут почувствовал свой гнев совершенно справедливым. Несмотря на то что во время своего пребывания в этой стране я сталкивался с гораздо худшими проявлениями такой сегрегации, тут я потерял голову и пришел в ярость. Я направился с Эми и двумя своими друзьями прямо к начальству.

Я набросился на начальника за их сегрегационную политику и он, естественно, тоже взорвался. Я пренебрег советами мудрых мастеров Айкидо и попал в атмосферу яростной схватки Ян против Ян, сила против силы. «Кто вам сказал, что у нас сегрегация?»—заорал он на меня. Желая уберечь служащую, я, в свою очередь, закричал на него: «У вас наверняка сегрегационная политика, иначе вы не выходили бы так из себя!» Он припугнул меня, что сам разберется со всем этим и, видя, что конфликт подошел к концу, я просто удалился.

Чувствуя себя страшно довольным (побеждать всегда приятно!), я пошел на свой рейс, но мои гнев и негодование еще не прошли. Как только я вошел в самолет, то увидел, что он действительно разделен по расовому признаку. Белые сидели впереди, следом за ними—индейцы, а черные размещались в хвосте самолета! Я понял, что, решив проучить нас, начальник авиакомпании посадил нас, единственных из всех белых пассажиров, в салон для черных!

Я был так разъярен, что решил больше никогда не пользоваться самолетами этой компании. Я еще находился в поле Южной Африки, несмотря даже на то, что уже покидал ее Я не смог сдержать себя даже тогда, когда самолет стал взлетать. В меня вселился бес, и я вдруг обнаружил, что нарушаю основное правило полетов—не покидать своих мест до полного взлета.

Еще не остыв от пережитого, я встал со своего сиденья, чтобы направиться в туалет, как будто я путешествовал по железной дороге. Рассерженный стюард пытался остановить меня, обращаясь ко мне персонально и силой удерживая меня на месте. Вдруг какой-то совершенно пьяный пассажир встал и попытался запихнуть меня на место. Я, наконец, уселся, выпустив из себя пар и довольный, однако, что мне удалось все-таки перед этим хорошенько двинуть этого пьяницу! Я еще кипел, но уже понял, что настало время поработать над собой.

Тут же я углубился в себя и стал внутренне анализировать проблему сегрегации и дискриминации в целом. Я погрузился во внутренний космос, размышляя над своими собственными убеждениями, предрассудками, подавлением своих чувств и тем, что стал жертвой. Я понял, как часто мне пришлось сдерживать себя и понял, что не позволял себе действовать именно так, как мне действительно хотелось бы. Мне стало лучше, и через несколько минут, когда мы уже были в воздухе, я снова поднялся, и тут поле опять изменилось. Когда я направлялся в туалет, пьяный пассажир, которого я до этого толкнул, порывисто подошел ко мне и извинился за свою грубость! Я был так потрясен его неожиданной кротостью, что смог только пробормотать в ответ свои извинения за то, что толкнул его. Тут же мы с ним стали друзьями.

Вдохновленный этим, я подошел к стюарду, которого так рассердил, и извинился перед ним за свое поведение. Я вежливо заметил ему, что мы оба проявили выдержку, благодаря которой можно избежать осложнения опасных ситуаций и лучше справиться с опасностью. Я сказал ему, что и сам получил хороший урок. К моему удивлению, этот мужчина прослезился и ответил, что еще никто не разговаривал с ним так душевно.

Все эти события показали мне, что люди не могут быть только хорошими или только плохими; они временно становятся проявлениями духа, способными изменяться, когда ситуация подвергается анализу. Внутренняя работа—это не только реакция в ответ на внешнюю несправедливость ил» конфликт. Конфронтация и непосредственное действие также необходимы, но в ситуациях, где это не срабатывает или просто ухудшает уже разгоревшийся конфликт, у нас нет другого выхода, как только внутренне проанализировать-проблему, изменить внешнюю ситуацию путем изменения внутренней. Работать с полем—это значит работать над проблемами, где бы они ни возникали—в группах, в наших взаимоотношениях, мечтах, физическом самочувствии и фантазиях. Расизм, сегрегация и бесчувственность нуждаются в работе над ними на всех уровнях. В релятивистской вселенной, управляемой внепространственными паттернами, работа с полем, ориентированная на процесс, означает следование знанию, независимо от того—на внешних или внутренних событиях сосредоточено наше внимание.

1. Какими из метанавьпшв лидерства вы, по вашему мнению, обладаете?

2. Каким еще метанавыкам вам необходимо обучиться для работы с группой?

3. Что вам следует предпринять в будущем, если ваша работа или работа вашей группы продвигается не очень успешно?

4. Выявите ваши предрассудки по отношению к группе, настоящие или в прошлом.

Глава 7. ДАОС В ЦИКЛОНЕ

Умения выполнять внутреннюю работу еще не достаточно, так как в атмосфере конфликта нам часто приходится выявлять за внутренней работой свои метанавыки. Как нам добраться до своего «я» в обстановке окружающего хаоса и беспорядка? Одно дело быть мудрецом, медитирующим на вершине горы, и совсем другое—найти путь к этой мудрости в атмосфере ожесточенного спора, на городской улице или в яростной дискуссии. Имеем ли мы образцы внутренней концентрации в этом хаотическом мире? Лишь у немногих из нас, если вообще у кого-нибудь, были учителя, способные работать над собой на городских улицах, оставаясь при этом земными, углубленными в себя, деятельными и сердечными в одно и то же время! Наши верховные жрецы, гуру и мудрецы являются образцами для лидеров, однако, многие-из них не дают образцов поведения в уличных скандалах.

Меганавыки внутренней концентрации, способности к самосозерцанию и уравновешенности в атмосфере хаоса и конфликта отлично иллюстрируются примерами из физики. В этой главе я буду обращаться к основным принципам физики и психологии в поисках более глубокого смысла и знания хаоса.

Глобальный подход, как и физика, является своего рода «шнурком в ботинке» для других наук. Термин «шнурок в ботинке» или «увязка» придуман физиками для представлений, объединяющих смежные научные теории так, что даже несмотря на различия между этими науками, они взаимно «увязываются» друг с другом.

Увязывающий элемент теории глобального процесса содержится в ее даоистской основе. Эта теория обладает возможностью сводить воедино такие современные научные теории как метод Юнга (следование бессознательному), Гештальт-психология с ее акцентом на процесс, безусловный приоритет личности (Роджерс), акцент трансперсональной психологии на духовность, системные принципы в экономике, политике и физике. В известном смысле все они являются процессуальными психологиями, отражениями древних представлений о потоке жизни.

Теория «увязки» утверждает, что в жизни может и не быть неизменных констант. Эйнштейн и Гейзенберг были одними из таких теоретиков, так как их исследования привели к тому неприятному выводу, что больше не существует неизменных констант, на которое можно было бы опираться. Эйнштейн, в особенности, был расстроен уплыванием из-под ног почвы «реальности», так как ее постоянное движение лишает мир всякой устойчивости.

Метод процесса также основан на предположении непостоянства и относительности нашего опыта. Все состояния, события, лица, роли и части являются проявлением духа. В процессе работы с различными явлениями, будь то физические ощущения, эмоции, движения, групповая атмосфера и процессы или даже события в мировом масштабе—все это лишается своего постоянного качества. Они изменяются так драматично, что даже их собственные названия теряют свой первоначальный смысл. Даже картины турбулентного и хаотического поля, гармонии и равновесия—это всего лишь мгновенные снимки постоянно меняющегося потока. ^ Есть ли константы в психологии? По-моему, здесь может 'оыть только одна константа—осознание. Физики установили, что без наблюдателей не было бы и самой этой науки. Все, что происходит, происходит наряду с возможностью, что кто-нибудь узнает и сообщит об этом. Так же и в психологии, единственная константа—это процесс добывания информации, наличие наблюдателя, который отмечает происходящее и реагирует на него.

Метод глобального процесса—это осознание уходящей из-под ног почвы, потока событий вне и внутри нас. В соответствии с таким определением в основе мирового процесса лежит знание о изменяющихся состояниях мира, а не сами эти состояния!

Осознание предшествует нашему суждению о состояниях сознания. Хотя мы и можем отличать «более высокие» уровни сознания от «более низких», доброту от жестокости, хорошее от плохого, беспорядок от порядка, осознание показывает нам, что любое данное состояние—это всего лишь мгновенное переживание, с которым мы себя отождествляем.