Рам Цзы - Просветление – не то, что ты думаешь
В: То есть, чтобы пойти дальше, если воспринимающий и воспринимаемое – одно, тогда субъект и объект тоже будут одним, ведь так? То, что мы называем двойственностью, на самом деле не будет двойственным с точки зрения мистиков. Уэйн: Правильно. Двойственность – аспект Одного, как и все проявленное.
В: Так же как воспринимающий и воспринимаемое – аспекты Одного? Уэйн: Совершенно верно.
Указатели как инструменты
В: Что такое лила, и закончится ли она когда-нибудь?
Уэйн: Подобные вопросы о сознании, осознании, лиле и о том, как они соотносятся друг с другом, по сути академичны. Я не академик. Меня не интересуют философские дискуссии, сравнительное религиоведение или принципы различных духовных трактатов. Есть много мест, куда вы можете пойти за ответами такого типа.
А меня интересует то, что вам нужно узнать. Что затрагивает вас глубоко? Это не имеет отношения к обретению знаний. Моя ценность здесь, если она вообще есть, не в том, что у меня много знаний. Поэтому мое объяснение индуистской концепции лилы и мое мнение о том, закончится она или нет, – это область схоластики или духовного развлечения.
В: Хотя я понимаю, что дополнительные идеи не помогут, все еще остаются страдания, отсутствие ясности и покоя.
Уэйн: Да. Поэтому эти идеи, которые мы называем Живым Учением, используются для того, чтобы удалить другие идеи, которые вызывают страдания. Рамана Махарши говорил, что это все равно что использовать один шип, чтобы извлечь другой шип, застрявший в ноге. Если у вас в ноге застрял шип, который доставляет вам страдания и лишает ясности и покоя, вы можете пойти к кому-нибудь, кто возьмет другой шип и извлечет тот, который вызывает страдания. Когда вызывающий проблему шип извлечен, оба шипа выбрасываются. В этом смысле мы потом можем сказать, что шип, используемый для извлечения другого шипа, ценен и полезен, однако тот шип, который застрял у вас в ноге, может оказаться точно таким же шипом.
Суть в том, что сама по себе идея – не проблема и не решение. Дело всегда в контексте.В: Будда говорил, что мы принимаем палец за луну. Уэйн: В этом утверждении луна представляет Единую Реальность, но метафора не отражает то, что луна, Единая Реальность, не может быть познана. Все, что можно познать, есть палец. Так что естественно принимать палец за то, на что он указывает, потому что это все, о чем реально можно говорить, что можно видеть и чувствовать.
В: Ограниченный объект тела-ума не может воспринимать Тотальность, которая за пределами самой его природы? Уэйн: Это так, потому что мы не отделены от Того. Вы можете воспринимать только то, от чего вы отделены. Точно так же как глаз не может увидеть сам себя, а язык не может почувствовать свой собственный вкус.
Ждать, когда это пройдет
В: Я просто жду. У меня есть интеллектуальное понимание, но «дно еще не выпало». Есть желание, чтобы все это закончилось.
Уэйн: Можете сказать, что вы имеете в виду, говоря: «…чтобы все это закончилось»?
В: Потерять это… нуда, кто теряет? Насколько я понял, это учение, как его описывают Рамеш и Махарадж, дает возможность уменьшения или прекращения внутреннего диалога, или болтовни, вот от этого мне бы хотелось избавиться. Я осознал, что я ничего не могу сделать по этому поводу, кроме как сидеть и ждать. Мне не хочется предвкушать, что это будет. В этом-то и проблема. Меня тянет в разные стороны. Так что я думаю, мне не повредит посидеть и послушать. Не знаю, что вы можете сказать об этом. Уэйн: Я тоже не знаю, что могу сказать!
В: Я осознаю это. И не жду, что кто-нибудь сделает что-то.
Уэйн: Однако многое делается, постоянно. Люди часто перестают осознавать тот факт, что процесс жизни продолжается. Мое пребывание здесь и ваше пребывание здесь, мои слова и ваше слушание, ваш интерес – все это часть необъятного Того-Что-Есть. И пока это так, нет ничего, что бы вы или я могли сделать как авторские сущности, но многое продолжает случаться через нас.
И это хорошо, потому что в противном случае вы погрузитесь в депрессию, у вас опустятся руки из-за нигилистического утверждения ложного чувства авторства о том, что «я ничего не могу сделать», высасывающего вашу энергию. Оно покрывает все серым коконом. А это Живое Учение указывает, что многое будет сделано. Пока в теле есть дыхание, будет еще много мыслей, которые нужно подумать, много чувств, которые нужно почувствовать, много действий, которые нужно совершить, и много переживаний, которые нужно испытать.
Человеческие страдания усиливаются идеей, что то, что считается темным, болезненным и неприятным, не должно существовать, что то, что вещи такие, какие они есть, – каким-то образом возникшая ошибка во Вселенной. В таком наблюдении присутствует мысль, что я знаю, что правильно для Вселенной, и потому эти условия нуждаются в корректировке. Часто бремя этой корректировки падает на ложное чувство авторства в мысли, что «я» каким-то образом ответствен за все это. Присутствует некоторое притязание на авторство этого. Оно небольшое, но оно есть. Эта вовлеченность и производит страдание, сопровождающее боль жизни.
По мере того как Живое Учение проникает глубже, ослабляя силу ложного чувства авторства, страдание часто облегчается. Боль остается, беды в мире остаются, остаются несчастье и уродство. Однако чувство, что «это не должно быть так, как есть», уменьшается, и вместе с ним уменьшается и страдание. Когда страдание уменьшается, становится видна большая часть красоты мира. В результате счастье и несчастье видятся в равновесии, как и красота и уродство.В: Будет ли это верно и для других внутренних импульсов? Я думаю, что поиск, который существует внутри меня, подталкивался страхом, который я не могу определить. Он не покидает меня с детства. Это какой-то экзистенциальный ужас. Мне кажется, что поиск – это какое-то нарушение, как чесотка. Мне не хочется называть это болезнью, но это что-то вроде хронического недомогания. Уэйн: Эта экзистенциальная тревога, это качество бесконтрольного страха, не связанного с чем-то конкретным, – это то, что я охарактеризовал бы как страх, присущий ложному чувству авторства. Этот страх основывается на том факте, что ложное чувство авторства знает о собственном бессилии, знает, что, несмотря на собственные заявления о власти, оно не может контролировать Вселенную. Оно вообще ничего не может делать. И все же оно выстроило невероятный фасад власти, претендуя на силу делать все, что ему нравится.
В: Точно. И это удручает. Думаешь, что уже есть какой-то прогресс, но затем осознаешь, что прогресса вообще не существует. Когда вы говорите об этом, я понимаю, что другие люди испытывают что-то похожее. Мне шестьдесят пять лет. Когда мне было тридцать, я думал, что справлюсь с этим за пару лет! Уэйн: То, о чем вы говорите, известно практически каждому в этой комнате и существенно для каждого. Это не ваша уникальная проблема, не ваша уникальная ситуация.
Часть IV Живое учение
Цель учения
В: Если все такое, как есть, и нет ничего неправильного, то в какой степени Живое Учение помогает кому бы то ни было?
Уэйн: Живое Учение – просто коллекция инструментов. Результат приложения этих инструментов различен. Нет гарантии, что использование этих инструментов вам поможет. Я знаю двух человек, которые сидели на одних и тех же беседах, читали одни и те же книги, подвергались воздействию одного и того же учения, и, в то время как в одном из них возникло глубокое интуитивное понимание, которое принесло истинный покой в ее жизнь, другой впал в депрессию, разочаровался, погрузился в нигилизм и темноту. Одно и то же учение, одни и те же инструменты в одном случае приносят покой, в другом – страдание.
В: Значит, понимание этих инструментов есть некое освобождение, то есть полное приятие? Уэйн: Нет, это не понимание инструментов, это то, что мы называем положительным воздействием инструментов. Успех приносит не выучивание студентом концепций, а приложение инструментов таким образом, что приходит прозрение, интуитивное знание.
В: Но что там в этом интуитивном знании? Уэйн: Ничто! – в самом глубоком смысле. Много лет назад выходила книга Роберта Хайнлайна «Чужак в чужой стране». Хайнлайн использовал слово «грок», чтобы описать момент глубокого тотального понимания, но это не было понимание чего-то. Вэй У Вэй использовал термин «апперцепция», чтобы обозначить то же самое – внезапное глубокое интуитивное знание, необъективное по своей природе. Апперцепция означает восприятие без воспринимающего и воспринимаемого объекта. Это недвойственное состояние. Даже слово «состояние» слишком грубо, потому что на самом деле указатель направлен на Тотальность отождествления, превосходящую двойственное понимание.
