Эльза Баркер - Письма живого усопшего
Почему он говорит все эти вещи? Как может он говорить их? Потому что — и в этом всё дело! — он подсознательно всё ещё вспоминает здешнюю жизнь, которую сравнительно недавно покинул. Он перенёс с собой в земную жизнь нечто из своей утраченной свободы и силу своего воображения.
Но это вовсе не означает, что все вещи в этом мире — одно воображение, вовсе нет. Здешние объекты из тонкой материи так же реальны и сравнительно так же вещественны, как и у вас; но кроме того, здесь есть ещё возможность творить, и притом из материи ещё более тонкой — из той, которая составляет субстанцию мысли.
Если вы создаете что-либо на Земле из плотной материи, вы прежде всего создаете то же самое из субстанции мысли; но разница между вашим творчеством и нашим в том, что пока вы не окружили создание вашей мысли плотной материей, вы не верите, что это невидимое создание действительно существует вне вашего собственного воображения. Тогда как мы здесь можем видеть создания собственных мыслей или мыслей других, если мы и они того хотим.
Мы также можем — и я это говорю для вашего утешения — видеть ваши создания мысли, и, прибавляя силу нашей воли к вашей, мы можем помочь вам осуществить их в материальной форме.
Иногда здесь, в нашем четырёхмерном мире, мы строим постепенно и длительно, в особенности, если желаем сохранить своё создание для других, чтобы оно пребывало долгое время. Но всем высокоразвитым духам мыслеобразы всегда видны.
Конечно, вы понимаете, что не все духи высоко развиты. На самом деле, только весьма немногие ушли очень далеко от вас; но и самый тупой человек владеет здесь тем, что всё вы утеряли — верой в создания своей собственной мысли.
Та сила, которая делает творчество возможным, не покидает душу, когда последняя вновь облекается материей. Только сила эта вскоре угасает, и воображение теряет свою уверенность из-за недоверия взрослых, которые постоянно твердят ребёнку: «Это только игра; этого в действительности нет; это одно воображение».
Не существует почти никаких границ для возможностей воображения, но чтобы воспользоваться всей его силой, нужно доверять своему воображению. Если вы будете постоянно внушать себе, как мать внушает своему ребёнку: «Но ведь это только игра воображения, это нереально», вы никогда не осуществите тех идей, которые создаёт ваша мысль.
Само воображение подобно ребёнку: его нужно поощрять и верить в него, иначе оно не может развиваться и в совершенстве делать своё дело.
Человек, который называл этот мир ареной игры, проводил всевозможные опыты с этой силой в себе. Ему удавались вещи, которые сильно поразили бы вас. Так, например, он помог своей жене после своей так называемой смерти осуществить их общий план, который казался им невозможным по причине их собственного маловерия. Но люди, производящие здесь опыты, — исключение. Большинство моих теперешних сограждан довольствуются тем местом, где они находятся, и совсем не заботятся о Земле. Несомненно, эти немногие — «мечтатели», подобные мне, которые не удовлетворяются одним миром и хотят соприкоснуться с обоими; но они встречаются редко, так же как поэты на Земле. Для огромного большинства достаточно того мира, в котором они находятся в данное время.
Что касается меня, то я «ни за что на свете» — как выражаетесь вы — не согласился бы тревожить кого бы то ни было мыслью, что я могу вмешиваться в чужие дела, которые совершенно меня не касаются. Но если бы, невидимо и неосязаемо, я мог помочь вам силою моего уверенного в себе воображения, — в этом не было бы ничего дурного, а для меня это было бы необходимым доказательством.
Письмо 29
Неожиданное предостережение
Я был бы очень огорчён, если бы чтение этих писем вызвало у неразумных людей погоню за духами — зазывание в свою человеческую сферу безответственных и часто лгущих элементальных духов. Скажите им, чтобы они этого не делали.
Мои сообщения при вашем содействии — совсем другое дело. Я бы не мог делать их, если бы не знал метода, сообщённого мне здесь, и я не мог бы делать их, если бы вы прерывали меня своими собственными попутными мыслями и вопросами, всё равно — касались бы они данного сообщения или не касались. Только потому, что вы остаётесь пассивной и не проявляете любопытства, предоставляя мне пользоваться вашей рукой, как я пользовался бы на Земле рукой моего стенографа, — только потому я и могу писать длинные и связные фразы.
Большинство сообщений отсюда, даже если они подлинные, не имеют большой ценности потому, что они почти всегда окрашены мыслью той личности, через которую проходят.
Вы правы, решив ничего не читать по этому поводу, пока продолжаются мои сообщения, и даже не думать о той области жизни, где нахожусь я. Таким образом вы избегнете предвзятых мыслей, которые перебивали бы течение моих собственных.
Вам, может быть, известно, что во время моей земной жизни я изучал спиритизм, как и многое другое из области оккультного, стараясь всегда уловить ту долю истины, которая скрывалась в подобных явлениях; но я был и тогда убеждён, как убеждён и поныне, что кроме одного случая — когда желаешь дать научно обставленное наглядное доказательство, что такие вещи могут быть, — во всех других случаях погоня за духами есть не только потеря времени, но и абсолютный вред для тех, кто участвует в этой погоне.
Это может странно звучать со стороны так называемого «духа», да ещё вошедшего в сообщение с вашим миром. Если кое-кем это будет воспринято именно так, я тут не при чём. Пусть я покажусь непоследовательным, но не изменю своего утверждения о вреде всякого рода безответственного медиумизма.
Если бы в действительности было так, что на каждом медиумическом сеансе появлялось бы только такое потустороннее существо, которое хотело сказать нечто важное и искреннее, тогда — другое дело; но этот мир так же полон праздношатающимися, как и мир земной. Так как наш мир заселяется из вашего мира, естественно, что наше население того же сорта, что и ваше. Оно не особенно изменилось, пройдя через врата смерти. Скажите, могли бы вы посоветовать хорошо воспитанной и тонко чувствующей женщине сесть посреди Гайд-Парка и предложить всем, проходящим мимо толпами, подходить к ней и говорить через неё или прикасаться к ней и смешивать свой магнетизм с её магнетизмом? Вы содрогаетесь, но это содрогание было бы куда сильнее, если бы вы видели то, что вижу здесь я.
Кроме того, тут есть ещё другой разряд существ, которых теософы называют элементалами[11]. По поводу этих элементалов было написано много вздора; но вы можете принять как факт, что в этом мире есть единицы энергии и сознания, которые довольно точно соответствуют тому, что теософы понимают под элементалами. Эти сущности, в общем-то, не особенно развиты; но так как земная жизнь представляет собой ступень, к которой они стремятся, и так как она — ближайшая и неизбежная стадия их эволюции, то вполне естественно, что они испытывают к ней сильнейшую тягу.
Поэтому не будьте слишком уверены, что стучащий в ваш письменный стол или в другую вашу мебель есть непременно дух вашего усопшего дедушки. Это может быть не более чем слепая и страстно жаждущая сущность, устремляющееся сознание, пробующее воспользоваться вами, чтобы ускорить свою собственную эволюцию, желающее проникнуть в вас, чтобы через вас испытать земные вибрации.
Возможно, что эта слепая сущность и не повредит вам, но может случиться, что вред от неё будет большой. Поэтому лучше не поощрять их попыток проникать через покров, который отделяет нас от них; ибо покров этот тоньше, чем вы думаете, и хотя вы не можете сквозь него видеть, вы можете чувствовать через него.
Высказав это, я считаю свой долг исполненным и, возможно, в следующий раз расскажу вам что-нибудь более интересное; ибо я часто чувствую себя подобным астральной Шахерезаде, переживая её сказочные ночи! Но боюсь, что ранее, чем исполнится тысяча первая ночь, меня уже здесь не будет. Нет, я не предполагаю снова «умереть» в другой мир; но когда я передам вам то, что мне хотелось бы сообщить о здешней жизни, я намереваюсь исследовать другие планеты, если мне это разрешат.
Иногда я чувствую себя как юноша, получивший большое наследство, а с ним и неограниченную возможность путешествий. И хотя он может остаться дома на некоторое время, чтобы устроить свои дела и приспособиться, так сказать, к открывшейся перед ним новой свободе передвижений, — всё же придёт время, когда он захочет попробовать свои крылья. Надеюсь, что моя метафора неплоха? Если да, то вы можете включить её в издание моих писем.
Письмо 30
Задача из небесной математики
