Джон Данн - Эксперимент со временем
Сновидение между двумя реальными событиями. Мне приснилось, будто моя сестра едет по улице в очень необычном миниатюрном автомобиле. (Я зарисовал его — то была точная копия «Юнибуса», но без щита.) Я кричу ей что-то насчет опасности промочить ботинки и замечаю, что уровень воды на дороге достиг низкой овальной платформы автомобиля.
Судя по записям, платформа представляла собой кусок плоскодонки, которую я видел дней 9— 10 назад.
Раз уж мы перешли к теме связи между сновидениями и реальными событиями, разделенными большими промежутками времени, стоит поведать о самом удивительном случае, когда оказалось, что сновидение и реальное событие разделяет около 20 лет.
Реальное событие (1)до сновидения. В возрасте 12–14 лет я с огромным интересом прочел книгу Жюля Верна «Небесный корабль». Те, кто знаком с ней, вероятно, помнят иллюстрации к придуманному автором летающему аппарату. На них был изображен длинный темный корпус, по размерам и форме напоминающий современный «Дестройер», но в отличие от последнего он имел таранный нос. Эта штуковина, словно по ошибке вынырнувшая из воды и взмывшая в небо, поддерживалась лишь крошечными воздушными винтами, укрепленными на тонких металлических мачтах. Крыльев или чего-либо подобного у аппарата не было.
Реальное событие (2)после сновидения. Лет 20 спустя, в 1910 г., я совершал свой первый решающий полет на первом аэроплане, обладавшем полной собственной устойчивостью[4].
Событие было волнующим. Машина слишком быстро оторвалась от земли, подпрыгнула и, когда я наконец пришел в себя, с ревом равномерно начала набирать высоту уже за пределами аэродрома. Я предоставил машину самой себе; и так мы летели до тех пор, пока двигатель не заглох (в те времена на это уходило три минуты). Ощущение было в высшей степени необычным. Машина, подобно всем другим выполненным по моим проектам, не имела хвоста и по форме напоминала — если смотреть снизу — широкий наконечник, но без древка. Она двигалась острием вперед, а к острию было прикреплено нечто вроде открытого (беспалубного) челнока, сделанного из белой парусины, натянутой на легкий деревянный каркас. Я праздно сидел в машине и с высоты 300 футов обозревал резвящиеся внизу стада. Основная часть аэроплана находилась вне поля моего зрения, так что казалось, будто я лечу в открытом челноке через пустоту.
Сновидение между двумя реальными событиями. Через несколько дней после того, как я, еще будучи ребенком, прочел книгу Жюля Верна, мне приснилось, что я изобрел летательный аппарат и летал на нем. Надо отметить, что тогда я и не представлял себе иного летательного аппарата, кроме огромного металлического «небесного корабля», поддерживаемого воздушными винтами. Однако, в приснившемся мне сне я сидел в маленькой открытой лодке, сделанной из какой-то беловатой материи, прикрепленной к деревянному каркасу.
Здесь, по-видимому, следует оговориться, что характерный для биплана «Данн» лодкообразный дирижабль появился не из-за смутного воспоминания об этом сне. Мои ранние летательные аппараты не имели подобного устройства. Оно было результатом дальнейших раздумий и предназначалось для уменьшения «лобового сопротивления», поскольку считалось, что именно в этом месте сопротивление оказывает отрицательное воздействие на стабильность аппарата.
О приснившемся мне в детстве сне я никогда не забывал и не без забавы вспомнил о нем в 1901 г., когда, получив отпуск по болезни, я всерьез занялся изобретением приспособления, которое было бы «тяжелее воздуха» и помогло бы решить важную военную проблему — проблему разведки. Но так как сон казался мне вполне естественным для маленького мальчика, я тогда не придал никакого значения внешнему облику приснившегося аппарата, подтверждением чему служит тот факт, что соответствующее конструкторское решение было найдено только десять лет спустя. И я отогнал от себя мысль о сновидении как несущественную. Лишь недавно я осознал, что подтверждающая деталь — маленькая, белая, открытая лодка — дает основания считать сон предвосхищением будущего события.
* * *Если внимание сновидца странствует по ассоциативной сети, полностью игнорируя «настоящее», то неудивительно, что оно неожиданно наталкивается на какой-нибудь образ, отстоящий от нас на много лет «вперед». Действительно, именно этого и следовало бы ожидать, поскольку в своем «обратном движении» внимание часто натыкается на образы, отстоящие от нас на много лет «назад».
Однако, когда речь заходит о количественном соотношении образов из прошлого и образов из будущего в определенном ряду сновидений, легко попасть впросак. Ибо образы, относящиеся к событиям, которые отодвинуты от нас далеко «назад», можно опознать и подсчитать, тогда как образы, относящиеся к событиям, которые отодвинуты от нас на такое же расстояние «вперед», не поддаются идентификации. Поэтому единственный способ подвести итог — ограничиться при подсчетах несколькими днями в обоих направлениях. Следует исключить из подсчетов такие образы (неважно, касаются ли они будущего или прошлого), как образы друзей и бытовых сцен. А образы, предположительно относящиеся к прошлому, необходимо подвергнуть столь же тщательному изучению, как и образы, предположительно относящиеся к будущему. Тогда совпадения в обоих направлениях приобретут одинаковую весомость.
Ведя подсчеты описанным выше способом, я обнаружил, что количество образов, неоспоримо относящихся к ближайшему будущему, практически равно количеству образов, столь же неоспоримо относящихся к недавнему прошлому.
ГЛАВА XIII
Но почему только в сновидениях? Вот вопрос, тормозивший продвижение вперед. Если предположить, что время сводится к чему-то, находящемуся исключительно в «настоящем», то пред-образы должны быть доступны человеку для наблюдения как во сне, так и наяву. Почему же только во сне?
Стыдно признаться, сколько времени прошло, прежде чем я понял, что, формулируя этот вопрос, я считал его уже решенным. Осознав это, я тут же приступил к эксперименту.
Немного поразмыслив, я решил, что для проведения «эксперимента наяву» проще всего взять книгу, которую собираешься прочесть через несколько минут, сосредоточенно подумать о ее названии — оно даст вам начальную идею, имеющую связь с содержанием книги, — и подождать, пока благодаря простой ассоциации не появятся обрывки образов.
Вы, замечу, можете сэкономить массу времени, если сразу отбросите все образы, относящиеся, по вашему убеждению, к прошлому. Кроме того, вы можете в большей степени полагаться на свою память об образах, если они явились вам не во сне, а тогда, когда вы пребывали в состоянии бодрствования и бдительности. Тем самым вам не придется утруждать себя пространными записями — достаточно будет краткой заметки о каждом образе.
Мой первый эксперимент давал великолепные результаты до тех пор, пока я не обнаружил, что прежде уже читал выбранную для опыта книгу.
Однако он оказался поучительным, ибо демонстрировал ту неимоверную трудность, с которой бодрствующее сознание освобождается от воспоминаний. Тогда большая часть времени ушла у меня на то, чтобы отбросить образы прошлого и начать эксперимент заново, в некоторой степени уже очистив свой ум.
Помимо образов, относящихся к книге (давно прочитанной), у меня возникло только несколько идей, в основном связанных с Лондоном и внешним и внутренним убранством клубов. Единственным исключением было слово «woodknife» {«деревянный нож»), пришедшее мне на ум неизвестно откуда. После некоторых размышлений я убедился, что мне ни разу в жизни не встречалось подобное слово; и я записал его.
Через два или три дня я неожиданно отправился в Лондон, где посетил свой клуб. За неимением каких-либо более интересных дел, я зашел в библиотеку, взял недавно опубликованный роман и попытался провести второй эксперимент, но безрезультатно. За 15 минут мне удалось отследить только восемь образов, которые принадлежали к «прошлой» половине ассоциативной сети. Один из них касался охоты на кенгуру в Австралии — всадники и собаки в суматохе преследуют скачущее животное. Другой образ содержал одно-единственное слово — «нарвал». Не обнаружив в книге никаких соответствий, я вскоре отбросил ее в сторону.
Затем я проследовал в небольшую внутреннюю библиотеку — идеальное место для того, чтобы вздремнуть. Я устроился в удобном кресле и вооружился томиком R.F. Benton'a под названием «Book of the Sword», открыв его на середине и сделав вид, будто читаю.
Мой взор мгновенно упал на миниатюрное изображение старинного кинжала. Под картинкой стояла надпись «Нож (дерево)» «Knife (wood)». Это меня заинтересовало, и я начал было листать книгу, но через минуту вернулся на страницу 11. Там я наткнулся на упоминание о роге нарвала. Продолжив чтение, я увидел на следующей странице слова: «"Дружище кенгуру" длинным когтем мощной задней ноги вспорол живот не одному верному псу».
