Джон Данн - Эксперимент со временем
А накануне ночью майору Ф. приснилось, будто он взбирается по лестнице, которая, казалось, вовсе не опирается на стену. Он поднимался, так сказать, в небо. И это была лестница с квадратными ступенями.
Между тем майор Ф. лет шесть не поднимался ни по каким приставным лестницам.
Но окончательно убедил его совсем другой случай. Ему приснилось, будто он вместе с маленьким мальчиком, своим подопечным, пускает игрушечный кораблик, причем ребенок получил от него это судно в подарок (как и было на самом деле). Вскоре он опять увидел во сне подобный корабль — но на этот раз в полную величину, без мачт, с лежащими на воде парусами. Экипаж корабля мыл их. А еще через несколько дней майор Ф. узнал, что его маленького друга отвезли к пруду пускать подаренный кораблик. Но вместо этого ребенок попросил снять паруса и, положив их на воду, начал их чистить.
Майор Ф. пришел к выводу, что взятые вместе три эпизода достаточно убедительны.
* * *Незадолго до описанных выше событий мой брат написал мне о том, что он «получил» информацию о кончине после войны бельгийского героя генерала Лемана, а наутро, раскрыв за завтраком газету, прочел сообщение, подтверждающее его сновидение.
Моя сестра также получила удовлетворительное доказательство, не проводя никаких экспериментов. (И она, и мой брат потом, разумеется, стали отслеживать «феномен».) Ее пример, однако, касался той области науки, где имя «Битон» затмевает имя «Ньютон». Здесь, признаюсь, я не специалист и, смиряясь, готов положиться на ее утверждение, что в данном случае соответствие между сном и явью достаточно очевидно, чтобы полностью исключить простое совпадение.
ГЛАВА XII
Теперь ситуация начала немного проясняться. Я установил, что «феномен» обнаруживается только при целенаправленном наблюдении и именно по этой причине он не привлекал внимания людей. Однако грубый метод, изобретенный мной для восприятия «феномена», похоже, сработал. Первоначальная гипотеза о моей исключительной ненормальности была полностью отвергнута. Кроме того, эксперимент доказал, что я, по-видимому, даже не обладаю какой-то особенно развитой способностью к наблюдению «феномена». Другие люди не только добивались убедительных результатов быстрее меня; в большинстве случаев их примеры были гораздо нагляднее.
Результаты экспериментов позволяли предположить, что количество людей, способных воспринимать «феномен», настолько велико, что, по крайней мере, делает абсурдной всякую мысль о групповой ненормальности, ибо коллективная ненормальность — явное противоречие. К тому же практически у каждого из нас порой возникает странное ощущение, будто происходящее в данный конкретный момент «уже происходило», и очень многие люди способны неожиданно припомнить, казалось бы, забытый сон только по той (и ни по какой иной) причине, что реальное событие намекнуло им о нем (то есть обнаружило свою ассоциативную связь с ним). Приняв во внимание вышесказанное, становится абсолютно ясно, что если кому и свойственна ненормальность, то, вероятно, тем людям — если, конечно, таковые вообще имеются, — чей ум противится наблюдению «феномена». Однако соответствующие статистические данные можно получить только при проведении широкомасштабных экспериментов после публикации книги.
Как бы то ни было, объяснение «феномена» по-прежнему оставалось загадкой.
Трудность заключалась в его предельной конкретности. Он не принадлежал к тому разряду явлений, которые в силу своей непределенности охватываются каким-нибудь одним сметающим все различия обобщением (например, теорией относительности или теорией двухмерного времени). Напротив, он изобиловал особенностями. Он то и дело давал подсказки, словно маяки, высвечивавшие полдюжину решений
— по большей части противоречивых. Легко было придумать объяснение отдельным фактам, но трудно
— всеобъемлющее объяснение.
Я вновь начал проводить на себе эксперимент в надежде получить дополнительные данные, а говоря точнее, с целью выяснить, имеются ли какие-либо доступные наблюдению различия между образами, относящимися к будущему, и образами, относящимися к прошлому. В результате оказалось, что даже при самом тщательном наблюдении невозможно заметить такого рода отличительные черты.
Однако в ходе эксперимента мне приснилось три особенно впечатляющих сна, которые лучше вкратце описать.
Первый из них служит ярким примером ассоциативной цепи, протянувшейся из «прошлого» в «будущее». Связующим звеном стал образ пролитых чернил. Он фигурировал сразу в двух реальных эпизодах.
Реальное событие (1)перед сновидением. Наблюдая за своим другом, заправлявшим на столе авторучку, я думал о том, что он прольет чернила.
Реальное событие (2)после сновидения. Я читал французский детектив. Сыщик против обыкновения казался крайне некомпетентным, и с приближением сюжета к развязке я начал спрашивать себя, когда же, наконец, он обнаружит хоть какой-нибудь признак мастерства, чтобы оправдать доверие читателей.
И вот в момент denouement он, намеренно споткнувшись, пролил чернила на стол, за которым сидел негодяй. Тот в страхе запачкать одежду отпрянул назад, вскинув вверх руки. Сыщик тут же схватил его за руку. обмакнул его ладонь в чернила и прижал ее к листу промокательной бумаги, заполучив таким образом отпечатки пальцев. Затем с торжествующим видом он изобличил преступника.
Сновидение между двумя реальными событиями. Знаменитый сыщик вознамерился продемонстрировать нам свое мастерство. Мы ждали уже довольно долго, а он все не спешил развеять иллюзию своей некомпетентности. Затем он притворно споткнулся и чернилами из авторучки облил преступника, которого затем торжественно изобличил.
Второй сон также дает пример ассоциативной цепи, но на этот раз связующее звено — охота с револьвером на опасного зверя — проступило еще рельефнее.
Реальное событие (1)перед сновидением. Я рассматривал картины, запечатлевшие львиную охоту. В то время мой брат намеревался присоединиться к экспедиции охотников, и я стал думать о том, какое огнестрельное оружие ему следовало бы взять с собой. Размышляя о достоинствах и недостатках различных видов оружия, я вспомнил об огромном семизарядном револьвере, который я видел в одном из оружейных магазинов Парижа. Считалось, что именно такого рода устройство должно быть неотъемлемой частью снаряжения современного охотника на львов. Я немного позабавился, представляя, каково охотиться на львов, имея такой револьвер.
Реальное событие (2)после сновидения. Читал книгу Ethel Sidgwick «Hatchways». В двух главах рассказывалось о леопарде, убежавшем из зверинца. Леопард появился в окрестностях загородного дома, где школьники устроили нечто вроде пикника, и задрал козу. По ходу сюжета главного героя спасает из лап хищника удалившийся от дел геологоразведчик: он подоспел как раз вовремя и двумя выстрелами из одолженного у кого-то револьвер убил зверя.
Сновидение между двумя реальными событиями. Из окна загородного дома я увидел голову и гриву мчавшегося по полю льва. В округе поговаривали, будто он сбежал из зверинца и задрал козу. Мне стало интересно узнать, смогу ли я из окна убить зверя с помощью револьвера. Но расстояние было слишком большим. Тогда я решил залечь вдоль дороги, ведущей через поле и ждать, пока зверь не пробежит мимо. Однако потом мне показалось, что следует вооружиться чем-нибудь получше револьвера, и я вышел из дома в надежде раздобыть ружье.
Третий пример дал архетип «интеграции», компоненты которой относились к впечатлениям, полученным до и после сновидения.
Реальное событие (1)до сновидения. В саду, прилегающем к гостинице, где я находился, я увидел дно — без бортов — старой маленькой плоскодонки.
Реальное событие (2)после сновидения. Моя сестра уговорила меня пойти с ней на одну из выставок мотоциклов «Олимпия». Ей хотелось знать мое мнение по поводу понравившегося ей небольшого скутера. Эта изящная вещица под названием «Юнибус» совершенно не походила на другие демонстрировавшиеся скутеры, так как была сконструирована по принципу легкового автомобиля и имела вал, коробку передач и прочие соответствующие приспособления, а также маленькое сиденье необычной формы (во всех скутерах, которые мы видели до этого, человеку приходилось стоять на платформе), снабженное щитом для прикрытия дамского платья. Я указал своей сестре на преимущества последней детали и добавил, что на обычном скутере ее ботинки насквозь промокнут и запачкаются грязью. Когда я делился с ней своими соображениями, у меня на мгновенье возникло давно знакомое мне странное ощущение: это уже когда-то было. Отлично понимая, что оно означает, я принялся за работу и вскоре вспомнил забытый образ. Он относился к сновидению, которое я, к счастью, записал. Вернувшись домой, я просмотрел свои записи и выяснил, что сделал их два года назад.
