Наталия Ковалева - Письма Махатм

В своей книге В. Хансон справедливо подчеркнула роль Синнетта и значение его деятельности для всего теософского движения: «…он решился, сломав ледсвоей англо-индийской враждебности и предрассудков, предложить свое гостеприимство двум пионерам теософского движения, изменив тем самым не только их, но и свою жизнь и, вне всякого сомнения, жизни бесчисленного множества людей, за что он был удостоен бесценного дара, ставшего известным как «Письма Махатм».

С этими словами невозможно не согласиться! Добавим к этому, что, несмотря на все удары судьбы, Синнетта можно считать счастливым человеком. Ему необыкновенно повезло. Он стал свидетелем реального существования живой легенды, самого удивительного феномена нашей планеты – духовных Учителей Шамбалы. Он стал тем, кто, выражаясь поэтическим слогом Махатмы Кут Хуми, соприкоснулся с «таинственно лучезарным сердцем Татхагат». Свет этих Великих Сердец светил ему всю жизнь, как бы трудна она ни была.

А отблеск этого Света остался в полученных Синнетом письмах – тех самых, которые Вы сейчас держите в руках, читатель.

Н. Ковалева

Хронология основных событий, о которых говорится в письмах Махатм

1879 г. – по приезде в Лондон из США Е.П. Блаватская и Олькотт организовали Британское Теософское общество;

– приезд Блаватской и Олькотта в Индию; их знакомство с Синнеттом.

1880 г. – вступление Синнетта и Хьюма в Теософское общество и начало их переписки с Махатмами.

1881 г. – Синнеттом написана и издана книга «Оккультный мир».

1881 г., август – в Индии учреждено Эклектическое Теософское общество Симлы;

– разрыв Хьюма с Теософским обществом и его уход с поста президента Эклектического Теософского общества Симлы;

– болезнь Е.П. Блаватской, ее отъезд в Сикким и встреча там с Учителями М. и К.Х., исцелившими ее от болезни;

– явление Эглинтону Махатмы К.Х в Его астральном теле на борту корабля «Вега» как доказательство реального существования Махатм;

– переезд штаб-квартиры Теософского общества в Адьяр, пригород Мадраса;

– отставка Синнетта с поста главного редактора «Пионера» новым собственником этой газеты Раттиганом и предложение Синнетта Махатме К.Х. учредить новое печатное издание в Индии.

1881–1882 гг. – в связи с необходимостью 3-месячного уединения Учителя К.Х. в переписку с Синнеттом и Хьюмом вступил Махатма М.

1883 г. – неудача попытки организации нового печатного издания из-за активного противостояния Хьюма;

– возвращение Синнетта с семьей в Англию;

– публикация новой книги Синнетта «Эзотерический буддизм»;

– обвинение Махатмы К.Х. в плагиате американским спиритуалистом Киддлом из-за нескольких фраз в Его письме, текстуально (но в другом контекте) повторявших отдельные фразы, опубликованные в статье Киддла;

– встреча Олькотта и Т. Брауна с Махатмой К.Х. во время их путешествия по Северной Индии;

– участие Синнетта в спиритическом сеансе, проводимом медиумом Эглинтоном в доме Сэма Уорда, и получение поддельных сообщений якобы от Махатм;

– возникновение противоречий в Лондонской Ложе (Лондонском отделении Теософского общества) между Синнеттом и миссис Кингсфорд.

1884 г. – приезд Е.П. Блаватской в Лондон;

– разрешение противоречий между Синнеттом и Кингсфорд путем организации двух независимых групп внутри Лондонского Теософского общества: Герметической Ложи под руководством Кингсфорд (позднее переименованной в Герметическое общество) и Восточной Ложи под руководством Синнетта;

– начало так называемого «Дела Куломбов» – скандала, спровоцированного католическими миссионерами и основанного на лживых обвинениях Блаватской в том, что ее демонстрации феноменов якобы поддельны;

– нетактичное выступление Олькотта на собрании ОПИ, повлекшее за собой дальнейшее осложнение в отношениях членов Теософского общества с этой организацией;

– приезд из США в Лондон миссис Л. Холлоуэй, медиума-ясновидящей, и неудача ее попытки стать ученицей Махатмы К.Х.;

– провал попыток Синнетта установить общение с Учителем К.Х. через посредство миссис Холлоуэй и душевный кризис Синнетта, вызванный его недоверием к Е.П. Блаватской и неприязнью к Олькотту;

– ОПИ направило в Адьяр своего представителя Ричарда Ходжсона для расследования «Дела Куломбов».

1885 г., декабрь – публикация предвзятого и необъективного Отчета Ходжсона о его расследовании «Дела Куломбов», согласно выводам которого Блаватская якобы действительно производила «поддельные феномены»;

– вызванные скандальным отчетом Ходжсона нападки на Блаватскую в прессе, приведшие к серьезному кризису в теософском движении;

– опасная болезнь Е.П. Блаватской, ее исцеление Учителем М. и отъезд ее из Индии в Европу;

– получение Синнеттом последнего письма, точнее, записки от Учителя К.Х., которой завершилась его переписка с Махатмой.

Письма 1880–1885 гг.

Письмо № 1 (ML[31] -1)

[Кут Хуми – Синнетту]

Получено в Симле около 15 октября 1880 г.

Уважаемый брат и друг!

Опыт с лондонской газетой [1] [32] – только для того, чтобы заткнуть рты скептикам, немыслим. С какой бы точки зрения ни взглянуть, вы[33] поймете, что мир все еще в своей первой стадии освобождения, если не развития, следовательно, пока не готов к таким вещам. Совершенно справедливо, мы действуем при помощи естественных, а не сверхъестественных средств и законов. Но так как, с одной стороны, наука не будет в состоянии (в ее нынешнем положении) объяснить происходящие чудеса, являемые во имя ее, а с другой – невежественные массы все же будут рассматривать этот феномен в свете чуда, то каждый свидетель случившегося будет выведен из равновесия, и результаты окажутся прискорбными. Поверьте, именно так и будет, особенно в отношении вас, автора этой идеи, и этой преданной женщины[34], которая так безрассудно спешит в широко распахнутую дверь, ведущую к дурной славе. Эта дверь, хотя и открытая столь дружеской рукой, как ваша, очень скоро окажется ловушкой – и притом действительно роковой для нее. Но это, конечно, не является вашей целью?

Безумны те, кто, размышляя лишь над настоящим, сознательно закрывает глаза на прошлое, оставаясь естественно слепыми к будущему! Я далек от мысли причислять вас к последним, поэтому и пытаюсь объяснить. Если бы мы уступили вашим желаниям, знаете ли вы на самом деле, какие последствия возникли бы за успехом? Неумолимая тень, которая следует за всеми человеческими нововведениями, уже надвигается; и лишь немногие сознают ее приближение и опасность. Так чего же еще ожидать тем, кто собирается привнести в мир подобное новшество, – если даже ему и поверят, человеческое невежество, конечно же, припишет его тем темным силам, в существование которых верят и которых боятся добрые две трети человечества? Вы говорите: половина Лондона была бы «обращена», если бы вы могли доставить им «Пионера»• в день его выпуска. Позволю себе возразить: если бы люди поверили в истинность произошедшего, они убили бы вас прежде, чем вы успели бы обойти Гайд-парк, а если бы не поверили, то самое меньшее, что случилось бы, – это потеря вашей репутации и доброго имени за пропаганду таких идей.

[Предрассудки в обществе и догматизм в науке]

Расчет на успех подобной попытки, которую вы предложили, должен строиться и основываться на глубоком знании людей, окружающих вас. Этот успех зависит только от социальных и моральных качеств людей, их отношения к этим глубочайшим и наиболее сокровенным вопросам, могущим взволновать человеческий ум; от божественных сил в человеке и способностей, заложенных в его природе. Много ли, даже из ваших лучших друзей, таких, кто не только поверхностно интересуется этими сложнейшими проблемами? Вы можете пересчитать их по пальцам правой руки. Ваша раса похваляется освобождением в ее столетии гения, так долго заключенного в тесный сосуд догматизма и нетерпимости, – гения знания, мудрости и свободы мысли. Она утверждает, что, в свою очередь, невежественные предрассудки и религиозное изуверство, закупоренные в бутыль наподобие джинна древности и запечатанные соломонами от науки, покоятся на дне морском и никогда больше не смогут всплыть на поверхность и царствовать над миром, как это было во дни оны; что общественный разум совершенно свободен и, одним словом, готов воспринять любую демонстрируемую истину. Но действительно ли это так, мой уважаемый друг? Экспериментальное знание не совсем ведет начало от 1662 г., когда Бэкон, Роберт Бойль и епископ Рочестерский превратили по королевскому указу свой «Невидимый колледж» в Общество поощрения экспериментальной науки [2]. За века до того, как Королевское общество сделалось реальностью в плане выдачи «пророчеств», врожденное стремление к тайному, страстная любовь к природе и ее изучение приводили представителей каждого поколения к попыткам проникнуть в ее тайны глубже, нежели это делали их предшественники. Roma ante Romulum fuit[35] – аксиома, преподаваемая в ваших английских школах. Отвлеченные исследования самых запутанных проблем для Архимеда не были чем-то совершенно новым, а явились скорее следствием предыдущих исследований людей, которых отделяет от его эпохи длинный период, гораздо более длинный, нежели тот, что отделяет вас от великого Сиракузца[36]. Врил• «Грядущей расы» [3] был обычным достоянием рас, уже исчезнувших. А так как сейчас и само существование наших гигантских предков подвергается сомнению – хотя в Гималаях, на территории, принадлежащей вам, есть пещера, полная скелетов этих великанов [4], – и огромные размеры их неизменно рассматриваются как единичные причуды природы, то и врил (или Акаша•, как мы его называем) рассматривается как невозможное, как миф. А без глубокого знания Акаши, ее комбинаций и свойств как может наука надеяться объяснить подобные феномены? Мы не сомневаемся, что представители вашей науки открыты для восприятия нового, тем не менее факты сначала должны быть им продемонстрированы, должны стать их собственностью, поддаваться их способам исследования, прежде чем смогут быть приняты в качестве фактов. Если вы только заглянете в предисловие к «Микрографии» Хука [5], то убедитесь, что внутренняя связь предметов имеет меньше значения в его глазах, нежели их внешнее воздействие на чувства, – и прекрасные открытия Ньютона нашли в нем своего величайшего противника. Современных Хуков много. Подобно этому ученому, но невежественному человеку былых дней, ваши современные деятели науки менее беспокоятся о том, чтобы отыскать физическую связь фактов, которая могла бы открыть им многие оккультные силы природы, чем о том, чтобы установить удобную «классификацию научных экспериментов». Таким образом, по их мнению, самое важное качество каждой гипотезы не в том, чтобы она была истинной, а лишь в том, чтобы она казалась правдоподобной.