Чарльз Ледбитер - Внутренняя Жизнь
После этого посвящения обязательно последует и третья точка — достижение другого берега потока, достижение адептства, когда оставляют обычную человеческую эволюцию и вступают в сверхчеловеческую. Нам сказано, что когда человек вступил в поток, требуется в среднем семь воплощений, чтобы достичь четвёртой ступени — архата, благородного, почитаемого, совершенного. Чаще этот период удлиняется, чем сокращается, а воплощения обычно принимаются без промежуточной стадии в небесном мире.
В то же время тем, кому выпало счастье быть избранными для участия в благородном деле, к которому готовят нас Учителя, а именно — работе по подготовке развития шестой коренной расы под руководством Ману, непременно потребуется больше последовательных воплощений без промежуточных периодов небесного отдыха. Возможность этого, однако, определяется тем условием, что человек должен испытать небесное сознание, прежде чем сможет отречься от небесной жизни; более того — это вовсе не просто вопрос добровольного отказа от награды, а вопрос достаточного развития, позволяющего на время освободиться от той части эволюции, которую большинство обычно проходит именно в небесной жизни.
Когда он стоит на ступени архата, то можно сказать, что им уже пройдено полпути между первым посвящением и адептством, ведь он отбросил пять из десяти великих препятствий, что отделяют человека от нирваны. Его задача — отбросить оставшиеся пять, и на это опять же отпущено семь воплощений, хотя это среднее число вовсе не следует считать правилом, поскольку у многих это занимает куда больше времени, в то время как другие, обладая большей стойкостью и решительностью, проходят эти посвящения за значительно меньшее время. Известен случай, когда начав в самом раннем возрасте, упорно работая, один человек за одну жизнь смог принять все четыре великих посвящения, но такое бывает исключительно редко, и способен на такое один из десятка тысяч кандидатов.
Следует помнить, что уровень архата подразумевает полное владение буддхическим проводником, а также, что когда человек поднимается в своё буддхическое тело, каузальное тело исчезает, и ничто не может заставить его снова жить в этой форме. Из этого ясно, что семь оставшихся жизней вовсе не подразумевают нисхождения на физический план, и потому не могут быть тем, что мы обычно имеем в виду под воплощениями. Тем не менее, в огромном большинстве случаев они предпринимаются на физическом плане, поскольку у человека есть работа, связанная с планом Великого Братства.
Кандидат проводит эти четырнадцать жизней, идя через разные этапы Пути Святости и приобретая все те качества, которые подробно описаны в заключительных главах "Невидимых помощников". Тот, кто становится учеником одного из наших Учителей, всегда следует не пути эгоистического освобождения, при котором уравновешивается плохая и хорошая карма, исчезают все желания, из-за чего человеку и не приходится больше воплощаться, но пути отречения, на котором, увидев план логоса, человек включается в него и живёт лишь ради продвижения своих собратьев.
Путь этот назван "Путём Скорби", поскольку он требует постоянного самопожертвования, но на самом деле это название в чём-то неверно, поскольку хотя здесь действительно присутствует страдание, это страдание низшего, а не высшего, и если человек бездельем и безразличием станет избегать этого страдания и оставит невыполненной свою работу, к нему, на значительно высшем уровне, непременно придёт куда большее страдание — в форме раскаяния. Такая неизбежность страдания на этом пути возникает из того, что ученик стремится здесь и сейчас, в четвёртом круге, выполнить то, что будет лёгким и естественным в седьмом. Тогда все наши проводники будут намного более развиты, да и сам материал, из которого они построены, будет в совсем другом состоянии. Потому заставлять наши нынешние неразвитые проводники выполнять работу, лёгкую для тех, кто полностью разовьётся за будущие миллионы лет, значит подвергать их значительному напряжению, а оно неизбежно производит некоторое количество страдания.
Это подобно тем страданиям и лишениям, которым охотно подвергает себя атлет, когда тренируется. Если он хочет участвовать в больших забегах, или состязаться в силе, он должен заставить своё физическое тело совершать большее, чем оно естественно могло бы делать, и отказываться от многих вещей, которые ему очень нравятся, и отсутствие которых несомненно вызывает значительный дискомфорт, а возможно, и некоторое страдание. И всё же ради своей цели атлет бодро это претерпевает, ведь избежав этих сравнительно небольших временных неудобств, он лишит себя возможности принять участие в соревнованиях, и вероятно, когда он впоследствии увидит, как движутся к победе его товарищи, он будет сожалеть о своём самопотакании, вызвавшем более острое страдание на более высоком плане. Аналогия эта годна и в отношении усилий, требуемых для продвижения по пути отречения — человек, отвергнувший этот путь по причине его сложности и трудности, несомненно в конечном счёте будет страдать куда сильнее — от раскаивания, что он оставил своих собратьев без всякой помощи, когда мог помочь, и видя, какие беды они претерпевают, в то время как он мог избавить их от них, если бы не потакал себе.
Самому "я" боль никогда не причиняется, но лишь низшим проводникам, когда их стремятся преждевременно к чему-либо приспособить. Можно привести хорошую аналогию с ростом крабов и прочих панцирных. Кости у этих существ находятся снаружи, для лучшей защиты, в то время как у нас они внутри, в форме скелета. Фатальный недостаток устройства панцирных в том, что когда такое существо растёт, ему приходится разрывать свою оболочку и ждать, когда вырастет новая, что и болезненно, и неудобно. Так вот и в процессе нашего роста мы создаём себе панцири из мысли, будто мы ментальные ракообразные. Оболочка становится мала, а мы продолжаем пытаться расти изнутри, и всегда в конце концов это оказывается невозможным, и мы болезненно разламываем её. Но всё же это неизбежно, так что не сетуйте на карму и неизменные законы природы — вы сами в прошлом создали эту оболочку, и сами должны её разбить. Но если вы захотите избежать неудобства, связанного с её разбиванием, то потом вы будете страдать ещё сильнее — от чувства неудовлетворённости отсутствием прогресса.
Многие люди боятся перемен, особенно перемен в верованиях, и это происходит не только от унаследованных предрассудков, но также и от действительного страха и сомнений — боязни, что если раз сдвинуться с места, то потом уже нигде не найти умственной гавани, где можно бросить якорь. Многие совершенно неспособны защитить свою веру рационально, или решить проблемы, неизбежно возникающие в связи с ней, и всё же они боятся её отпустить. Рано или поздно им придётся это сделать, хотя расширение их взглядов и верований обязательно будет сопровождаться болью. Действительно, если бы мы не разбивали своих оболочек, у нас бы не было страданий, но с другой стороны, не было бы и прогресса.
Жизнь ученика полна радости — ни на мнговение в этом не сомневайтесь. Но это нелёгкая жизнь. Работа, которую ему приходится выполнять, очень тяжела, а его борьба весьма реальна. Сжать в несколько коротких жизней эволюцию многих миллионов лет — ту эволюцию, на обычный ход которой природой отпущено три с половиной круга — это вовсе не праздник. Анни Безант писала: "ученики — это тигли природы, в которых вредные вещества разлагаются и вновь вступают в те соединения, что способствуют общему благу".
И каждому становиться таким тиглем вовсе не обязательно, возможно, гораздо ближе к истине будет, что этого ищут и добиваются, и ещё точнее будет сказать, что раз увидев великую жертву логоса, человек уже не видит другой возможности, кроме как присоединиться к ней — сделать всё, что в его силах, чтобы принять в ней крошечное участие, помогая ей, в какую бы цену это ни стало для его низшей природы. И это не детские игры, это действительно требует зачастую ужасного напряжения. Но всякий, кто серьёзно подошёл к изучению, сможет осознать, что человек может так любить свою работу, что она ему будет только в радость, а всё, что к ней не относится, не будет для него стоящим удовольствием, даже если эта работа будет требовать напряжения на пределе возможностей любого его проводника — физического, астрального или ментального.
Следует помнить, что когда всему человечеству придётся выполнять эту работу и достигать этого развития, оно будет подготовлено к этим усилиям куда лучше, чем человек, пытающийся пройти более крутым и коротким путём сейчас. Многие из его трудностей вызваны тем, что он с набором тел четвёртого круга пытается достичь результатов, к достижению которых природа подготовит своих детей, менее склонных к приключениям, снабдив их в будущих эпохах великолепными проводниками седьмого круга. Конечно, чтобы приобрести эти замечательные тела, более слабым душам тоже придётся проделать ту же самую работу; но будучи растянута на тысячи воплощений, она, естественно, выглядит менее устрашающей.
