Конкордия Антарова - Две жизни
– Нет. Для вашей самоотверженности ещ„ настанет время. Не медлите, Ольга, или чепец очутится на вашей голове.
Извиваясь, как змея, повинуясь поневоле, несчастная подходила к постели княгини, с ужасом глядя на чепец с красными широкими лентами и ч„рной, зигзагообразной каймой, напоминавший брошенный на мою постель платок.
Казалось, женщина никогда не подойд„т к постели. Руки е„ со скрюченными пальцами скорее готовы были удавить княгиню, чем снять чепец и облегчить е„ страдания.
– Скорее, или выбора для вас уже не будет, – и из глаз Ананды в сторону Ольги точно брызнули молнии. Я ощутил, как через меня прош„л словно электрический разряд, так сильно было напряжение его воли.
Мгновенно руки Ольги разжались, и в эластичных пальцах повис уродливый чепец.
Крик ужаса вырвался из наших уст: лоб княгини, уши и голова были в крови.
– Это не кровь, а краска, которой негодяи вымазали чепец изнутри, – остановил наше волнение Ананда. – Но краска эта – зудящее, ядовитое вещество и может довести страдальца до безумия и паралича. К счастью, мы вовремя здесь. Левушка, быстро раствори пилюлю Али в той жидкости, что лежит в мо„м кармане с твоей стороны.
Я сейчас же выполнил приказание, и Ананда сам влил княгине лекарство.
– Теперь из аптечки И. вынь, не отпуская моей руки, третий флакон. А вы, князь, сделайте тампон из ваты и тоже не отходите от меня.
Когда флакон и вата были ему поданы, он обмыл лоб, голову и уши больной и бросил вату в чепец, который, как мешок, держала на вытянутых руках Ольга.
Ещ„ и ещ„ оттирал он голову больной, пока от краски не осталось и следа. После каждого раза лицо княгини вс„ больше оживало, наконец стало совсем спокойным, и она заснула.
Тогда Ананда подозвал сестру, дал ей капель, вытер е„ руки той же жидкостью, которой обтирал больную, и сказал:
– В уходе за больной вы можете выказать сво„ самоотверженное усердие. Несмотря на все меры предосторожности, вы будете испытывать зуд во вс„м теле, потому что вам предстоит переменить на больной бель„, а оно уже пропитано – хотя этого ещ„ и не видно – вс„ той же ядовитой дрянью. Когда снимете бель„, растворите в тазу содержимое этого пузырька и губкой обмойте вс„ тело больной.
Не беспокойтесь, она будет спать крепко и ваши нежные движения е„ не разбудят. Но одна вы с этим не справитесь. Есть ли у вас в доме над„жный человек, князь?
– Вот эта прелестная Ольга считалась самой над„жной. На кого же теперь положиться? – отвечал бедный князь.
– Простите, – сказала сестра. – Здесь находится моя мать. Это на е„ будто бы зов меня увела Ольга. А мать мою… Ну, да это потом. Словом, мать моя привычная и отличная сиделка. Она мне поможет.
– Хорошо, позовите е„, – велел Ананда.
Тем временем он сказал князю, что княгиню надо переложить на другую постель и унести из этой комнаты, чтобы ничто не напоминало ей прошлой ночи.
Он точно не замечал стоявшей вс„ в той же позе Ольги, державшей в руках мерзкий чепец. А между тем та уже несколько раз говорила: «горит», «жж„т», «зудит».
Когда вошла сестра со своей матерью, Ананда поглядел на них обеих и велел переложить больную на диван в дальнем углу, пока е„ не унесут из этой комнаты. Только тогда он взглянул на Ольгу и сказал: – Идите впер„д. – И за нею все мы вышли из комнаты. Она, вс„ так же вытянув руки с чепцом, шла впереди до самой моей комнаты.
– Бросьте в камин, – сказал Ананда, и чепец полетел в камин на ту кучу золы, которая оставалась с ночи. Сама Ольга в каком-то отупении стояла, вс„ вытянув руки, не то желая снова схватить чепец, не то подавляя желание вытереть зудящие руки.
Ананда подош„л к ней, подал ей смоченный кусок ваты, приказал обтереть им руки и спросил:
– Неужели деньги, обещанные вам, так сладки, что вы могли из-за них пойти на убийство человека? А княгиня-то только вчера просила князя обеспечить вашу жизнь и положить на ваше имя капитал за верную ей службу.
– И сегодня я должен был выполнить е„ желание, – подтвердил князь. – Хорошо, что вовремя вс„ открылось.
У Ольги давно уже д„ргались губы и сл„зы скатывались по щекам. Но мне было ясно, что она не в себе, что в ней ид„т какая-то борьба, но что е„ мысли ей самой до конца непонятны. Ананда велел ей взять спички, поджечь чепец и сказал: – Он сразу вспыхнет. Если вы забыли, Ольга, как вели себя и что делали со вчерашнего вечера, то вспомните вс„, как только ядовитое вещество сгорит вместе с чепцом.
Ольга подожгла чепец, но как только пламя коснулось его внутренней стороны, – раздался такой треск, словно взорвался порох, и перепуганная женщина с криком отскочила на середину комнаты.
Е„ прыжок был так комичен, что я не удержался от хохота, и князь смеялся не меньше моего.
– Хорошо вам смеяться, – с возмущением накинулась на меня Ольга. – Вы-то целы и невредимы; а вс„ из-за вас, барин. Все мои неудачи, да и других тоже
– вс„ из-за вас.
– Так ли, Ольга? – спросил Ананда. – Зачем вы вчера вмешались в разговор княгини с сестрой милосердия? Зачем вы уверяли больную, что в Константинополе есть лекарь, который справляется с такой же болезнью скорее и лучше, чем я и И.? При ч„м же здесь Лев Николаевич?
– Лекарь обещал мне деньги и прин„с чепец. Я не знала, что чепец ядовитый. А только про молодого барина он сказал, что его надо выжить из дома, что он всему помеха. Он просил положить платок к ним на постель и письмо. А как молодой барин заснут, я должна была впустить к ним в комнату лекаря с помощником, чтобы молодого барина перевезти в гостиницу.
Когда князь вошли в спальню их сиятельства, я с лекарем и говорила. Мне надо было их давно проводить, лекарей-то, к Льву Николаевичу в комнату. Да только сестра не спала, и я не успела пропустить их через спальню.
– Куда же девались эти злодеи, ваши лекаря? – взволновался князь, собираясь бежать к княгине.
– Не волнуйтесь, князь. Они, несомненно, беседуют с Верзилой, рассчитывая подкупить и его. Спустимся к нему по винтовой лестнице. Вы же, Ольга, сядьте здесь и сидите не двигаясь, до нашего возвращения.
С этими словами Ананда быстро пош„л впер„д, и мы за ним. Уже подходя к крыльцу Ананды, мы услышали стук в дверь и громкий голос Верзилы, запрещавший ломиться в дверь.
Услыхав шум наших шагов, Верзила стал просить Ананду разрешить ему проучить негодяев, нагло ругавших его и требовавших, чтобы он их впустил.
Ананда рассмеялся и спросил, умеет ли он стрелять из тех новых пистолетов, что ему дали. Получив удовлетворительный ответ, Ананда, продолжая смеяться, сказал:
– Они заряжены особым способом. Если человек упад„т или поверн„тся спиной, не бойся – стреляй себе, пока будешь видеть, что горошины вылетают. Как только кончится заряд, бери второй и стреляй в другого. А третий сам убежит со страху.
Я так ошалел, что, видно, напоминал Ольгу с чепцом. Я стоял, вытянув умоляюще руки, и не мог понять, как это Ананда может отдать приказание стрелять в людей.
Мгновенно пистолет был в руках Верзилы, раздалась частая, мелкая трескотня, и действительно, горошины с огромным количеством дыма и грохота полетели в одного из осаждавших нас турок довольно бандитского вида. Человек упал; но мне казалось, что он остался невредим. Тем временем горошины из другого пистолета полетели во второго громилу, который тоже упал, комично „рзая под градом бивших его горошин; а третий, увидя, как упали его товарищи, ошеломленный треском и дымом, сч„л их убитыми и убежал.
Мы вышли на крыльцо, и когда дым рассеялся, увидели двух перепуганных, зажимавших уши людей, неподвижно лежавших на земле.
– Господин великий маг, сообщи мне, жив ли я или уже нахожусь в тво„м царстве? – пробормотал один из них на отличном английском языке. Это было до того неожиданно, что я прыснул со смеху, подскочил и не мог остановиться, задыхаясь от хохота. Верзила, держась за бока, просто ржал по-лошадиному. Князь не отставал от нас. Дважды Ананде пришлось призвать нас к порядку.
Люди, лежавшие на земле, были только одеты турками. Одуревшие под градом горошин и от нашего хохота, они, очевидно, не могли сообразить, что с ними произошло. Измазанные, точно сажей, пороховой копотью, они были и жалки, и так смешны, что удержаться от смеха было очень трудно.
– Кто вы такие? Судя по вашему обращению к великому магу, я могу думать, что сами вы – маленькие маги? – улыбаясь, спросил Ананда того из бандитов, который заговорил по-английски.
Тут поднял голову второй злодей, поглядел на Ананду и зачастил что-то по-гречески, прикрывая глаза рукой.
Первый, несколько оправившись и с ненавистью глядя на него, сказал по-английски:
– Не верьте ему, пожалуйста. Он такой же лекарь, как я повар. А снадобье для чепца дал Браццано. Этот подлец разорил полгорода и нас вместе с собой. Да только сам ун„с куда-то ноги; наверное, и сокровищ утащил немало. Последнее, в ч„м он нас надул, – это что камень – ч„рный бриллиант немыслимой стоимости – на вашем мальчишке. Дал нам амулет – платок, чтобы мальчишка отправился к праотцам. Дал чепец, сказав, что вс„ колоссальное состояние княгини – в камнях и золоте – в е„ спальне под кроватью, – и солгал. Теперь жизнь мне опостылела, я нищ. Делайте со мной, что хотите.
