Грегори Робертс - Тень горы
Глава 37
Карла рада будет видеть Шантарама в ее номере в 8 часов вечера
Приглашение было написано четким, летящим почерком – ее каллиграфия мне нравилась больше всего. Хотелось бы сохранить приглашение, но я боялся, что оно попадет в грязные лапы моих врагов.
Я присел на мотоцикл, сжег записку и медленно поехал на встречу с Навином в Афганскую церковь.
Мотоцикл пришлось припарковать за автобусной остановкой – теперь, когда я расстался с Санджаем, оставлять транспорт на виду было нежелательно.
В притворе церкви висели пыльные флаги, стены украшали памятные плиты в честь погибших в двух афганских войнах. Афганская церковь служила мемориалом павшим бойцам, военным храмом, где в скамьях еще виднелись выемки для упора солдатских ружей на время молебна, перед выступлением в поход и после боев с афганцами – чуждыми, непостижимыми врагами.
Я заглянул в печальный сумрак церкви. На задней скамье сидела старушка, читала какой-то роман в мягкой обложке. У алтаря замерли, преклонив колени, мужчина и мальчик – над их головами парило круглое витражное окно.
Навин Адэр неторопливо расхаживал по проходу, почтительно заложив руки за спину, и разглядывал бронзового орла на подставке для Библии. От молодого человека веяло уверенностью в своих силах. Заметив меня, он направился к выходу. Мы прошли в пустынный сад за церковью и уселись на каменной скамье под деревом.
В саду было тихо. В неверном свете сумерек над нашими головами сияло витражное алтарное окно.
– Какое несчастье, приятель, – сказал Навин.
– Да, – кивнул я. – Погоди минуту, а?
Мне нужна была минута покоя.
Надо было минуту подумать.
Я до сих пор не задумывался. А теперь, улучив минуту, задумался.
О Лизе.
Лиза…
– Что, Навин?
– …в полицейском протоколе, – закончил он.
Я пропустил мимо ушей все, кроме последних слов.
– Навин, прости, я задумался. Повтори еще раз, а?
Он сочувственно улыбнулся, разделяя мое горе:
– Ничего страшного. Слушай, встань, пожалуйста.
– Зачем?
– Ну встань, дружище!
– Да зачем?
– Вставай, кому говорят! – Навин поднялся, потянул меня за собой и предложил: – Давай обнимемся.
– Все в порядке.
– Тогда тем более давай обнимемся.
– Говорю же, у меня все в порядке.
– Не дури! Твоя подруга неделю как погибла. Давай обнимемся, дружище!
– Навин…
– Знаешь, индийцы в таких случаях обнимаются, а ирландцы в драку лезут. Кровь моих предков требует либо того, либо другого. Ничего не поделаешь. – Он раскинул руки.
Ничего не поделаешь.
Он по-братски обнял меня. Так мы обнимались с братом в Австралии. Внутри все сжалось.
– Не держи в себе, – сказал он.
В саду, залитом витражным сиянием, я орошал слезами плечо друга, плечо названого брата.
– Иди к черту, Навин!
– Не держи в себе…
Наконец напряжение отпустило, и я разжал объятия.
– Ну что, полегчало? – спросил Навин.
– Иди к черту. Да, полегчало.
Мы уселись на скамью, и он рассказал мне то немногое, что знал.
– А где Конкэннон торгует?
– Не знаю… – Он с улыбкой взглянул на меня. – Тебе он нужен?
– Мне нужно ему кое-что сказать.
– Кое-что сказать?
– Сначала сказать, потом выслушать, кто с ним к Лизе в ту ночь приходил.
– По-твоему, рогипнол ей дал не Конкэннон?
– Сторож говорит, что ирландец почти сразу уехал. А его спутник целый час там провел. Вот мне и интересно, кто это был.
– Ладно, я попробую выяснить.
– Сторож записал номер черного лимузина. – Я протянул Навину листок с номером. – Сможешь узнать, чья машина?
– Имя владельца узнать легко, но это нам вряд ли поможет – автомобили часто регистрируют на других.
– Дидье снял мне номер в гостинице «Амритсар», оставь там записку. А с часу до двух я завтра буду в «Каяни».
– Ты съехал с квартиры?
– Да. Не хочу туда возвращаться.
– А сейчас что будешь делать?
– В восемь встречаюсь с Карлой. Но сначала надо бы купить рубашку и заселиться в «Амритсар». А у тебя какие планы?
– В полвосьмого я должен заехать за Дивой, а до тех пор свободен. Могу с тобой прогуляться.
– Буду только рад.
Мы выкатили мотоцикл из-за автобусной остановки, я завел двигатель, и Навин уселся за мной.
– Я учусь на байке гонять, – сказал он.
– Ну-ну.
– Присмотрел тут винтажную машину с двигателем в триста пятьдесят кубов. Классно выглядит, очень быстрая.
– Ну-ну.
– Меня гонщики всяким трюкам учат.
– Гонщики?
– Ну, приятели Дивы, из богатых семей, на японских мотоциклах гоняют. Здорово!
– Ну-ну.
– Хочешь, покажу, что я умею? Можно за руль сесть?
– И не надейся!
– Понял, – рассмеялся он. – Ладно, вот увидишь мой байк – обзавидуешься!
Мы проехали по Фэшн-стрит, купили в ларьке рубашку и пару футболок, а потом направились к торговому центру «Метро».
Я припарковал байк за гостиницей, в переулке, где арочные пролеты соединяли со второго по четвертый этаж всего квартала. Гостиница «Амритсар» располагалась в полукруглом здании, которое громадным утесом нависало над широким перекрестком, и вокруг него, как водоросли в океане, колыхались нескончаемые потоки автомобилей.
На первом этаже находились музыкальные магазины, лавки, где торговали спортивным инвентарем и канцелярскими принадлежностями, а также кафе «Каяни», выходившее в переулок за гостиницей.
Начиная со второго этажа здание пересекала сеть коридоров и потайных лестниц, которые вели с обшарпанных балконов в дальние апартаменты в самом конце квартала. Знающий человек мог с легкостью укрыться в хитросплетениях гостиницы от полицейских или от иных преследователей. Поговаривали, что в «Амритсаре» двадцать один выход, однако мне обычно хватает и трех – на новом месте беглец первым делом должен разведать пути отступления. Прежде чем зарегистрироваться в гостинице, мы с Навином разыскали три неприметные двери, выходящие на разные улицы. Отлично!
У стойки портье Дидье играл в кости с гостиничным управляющим. Завидев нас с Навином, Дидье поднялся, сгреб меня в охапку и прошептал:
– Мы играем на скидку в стоимости номера.
– Давай я сначала заплачу за номер, а потом со скидками разберемся.
– Тоже дело, – сказал он, разжимая объятия.
Я зарегистрировался по одному из своих фальшивых паспортов и поднялся взглянуть на номер: просторная гостиная, спальня и туалетная комната за резными дверями. В боковой выгородке располагалась крошечная кухня.
В дальнем конце гостиной высокая застекленная дверь вела на затененный балкон. Я распахнул ставни и посмотрел на перекресток: огромная заводная игрушка города шумела и переливалась яркими огнями, тени деревьев на аллее клуба «Джимхана» сумрачным туннелем тянулись к дороге.
Невысокие перегородки с обеих сторон ограждали балкон от балконов смежных номеров. Судя по всему, соседей у меня не было.
Рядом со мной возник управляющий.
– В соседних номерах жильцы есть? – спросил я.
– Сейчас нет, там забронировано на завтра.
– Завтра не наступит никогда, – сказал я на хинди. – А сегодня мы снимем у вас все три люкса на год вперед. Платим наличными.
– Три люкса?! – хором воскликнули управляющий и Дидье.
– Да, три люкса. С сегодняшнего дня на год вперед. Договорились?
– Погодите, – сказал управляющий. – Моей алчности нужно дух перевести. – Он помолчал, раздумывая, а потом заявил: – По-моему, бронь только что отменили.
С человеком, который ведет беседы со своей алчностью, всегда интересно.
– Как вас зовут, сэр? – осведомился я.
– Джасвант Сингх, – ответил он. – А как мне вас величать, сэр?
– Зовите меня баба.
– Да-да, конечно, баба. Договорились. Значит, на год и оплата вперед?
Я расплатился с управляющим, мы разобрали хлипкие балконные перегородки и прошлись по всем номерам.
– Лин, зачем тебе сразу три номера? – спросил Дидье. – Вдобавок люксами я их называть не желаю.
– Обрати внимание, с торцов балкона – глухие стены. А раз теперь во всех трех номерах живу один я, ко мне никто украдкой не подберется.
– А, понятно, – ответил он.
– Вообще-то, мне нужны только два номера, так что в третьем может устроиться Навин. Как тебе такое предложение?
– Мне? – переспросил Навин.
– Ты же помещение для своей детективной фирмы еще не снял?
– Нет, я из дому работаю.
– А теперь у тебя будет офис. Если хочешь, конечно.
Навин вопросительно взглянул на Дидье. Тот с улыбкой пожал плечами.
– Ты это только что придумал? – спросил Навин.
– Ага.
– Потому что у тебя лишний номер появился?
– Ага.
– Великолепно! – Навин пожал мне руку. – Рад нашему балконному соседству.
