Коллектив авторов - Театр теней. Новые рассказы в честь Рэя Брэдбери (сборник)
– А что бы ты сделала, если бы увидела ангела? – тихо спросила она.
Они остановились на перекрестке, где встречались каждое утро.
– Ангелов не бывает, – ответила Эбби. – Здесь, у нас, не бывает.
– А если бы были? – Кейт прищурилась, глядя вдаль. – Нет, я серьезно.
– Я бы о нем написала, – сказала Эбби.
А Кейт ничего не сказала, но все было ясно и так. Они обе знали, что она улетела бы прочь отсюда в объятиях ангела.
* * *На следующий день Кейт уговорила подругу вернуться домой напрямик, минуя библиотеку – чтобы пройти через поле, где, по слухам, обретался ангел.
– Часто ли выпадает возможность пойти искать ангела? – спросила она и побежала вперед, не дожидаясь, пока Эбби ответит, что ангелов не существует, но даже если они существуют, возможно, людям не стоит их видеть, возможно, сияние этих созданий не предназначено для человеческих глаз и навсегда ослепит любого, кто на него взглянет.
Кейт уже перелезла через забор, отделявший поле от тротуара, и Эбби пришлось лезть следом. Она неловко спрыгнула на землю. Тяжелый рюкзак оттягивал плечи – в нем лежали книги, которые она собиралась вернуть в библиотеку. Кейт улыбнулась и указала на темное пятнышко на земле. Всего лишь птичье перо в высокой траве у речки, но, когда Кейт побежала его поднимать, Эбби внезапно пробрал озноб. Вода в речке была зеленой и текла еле-еле, и над ней вился рой мошкары. В детстве они часто плавали здесь, отрабатывая баттерфляй и плавание на спине.
Кейт прибежала обратно с пером в руке.
– Мы явно на правильном пути.
Она толкнула Эбби локтем в бок и кивнула в сторону ивы, склонившейся над водой. Под ивой стоял молодой человек в черном плаще и смотрел прямо на них. Эбби сделала шаг назад. Молодой человек был в кожаных перчатках, хотя день выдался жарким.
– Только не говори, что боишься, – усмехнулась Кейт. – Это, наверное, двоюродный брат Бобби Маркуса.
Бобби Маркус, двенадцатилетний соседский мальчишка, рассказал всем и каждому, что сейчас у них гостит его двоюродный брат из Лос-Анджелеса и что он целыми днями спит, а по ночам где-то гуляет. Гулять по ночам у них в городке было особенно негде, разве что в гриль-баре «Блюзовая нота», куда иногда заходили их отцы по дороге домой с работы.
Среди деревьев уже сгущались сумерки. В мутной предвечерней дымке мошкара, вьющаяся над речкой, сделалась синеватой. Молодой человек был невероятно хорош собой. Длинные черные волосы. Легкая, стремительная походка. Выразительное лицо, серые глаза, словно подсвеченные изнутри. На вид – чуть постарше подруг. Наверное, лет девятнадцати. Он шел по высокой траве, приближаясь к девушкам, как будто знал их давным-давно и собирался с ними заговорить, как будто в этот августовский вечер его прислали сюда специально для них. В это время большинство горожан сидели по домам, собирались ужинать, и Эбби знала, что ее мама уже ждет ее и поглядывает в окно. Мама переживала за дочь, которая проводила так много времени в одиночестве. Мама переживала бы еще сильнее, если бы знала, что иногда по ночам Эбби вылезает в окно и гуляет по городу в темноте. Об этих прогулках в бессонные ночи она не рассказывала никому, даже Кейт. Бывало, Эбби ходила к библиотеке и сидела на каменных ступеньках, размышляя о большом мире за пределами их маленького городка; иногда она приходила на это самое поле и читала при лунном свете, наслаждаясь одиночеством. Теперь же она сомневалась, что придет сюда еще раз. В переменчивом вечернем свете трава сделалась тусклой.
Кейт шагнула вперед. Молодой человек в черном плаще явно был привлечен ее сияющей красотой. Он улыбнулся медленной, обаятельной улыбкой. Эбби заметила, что его ботинки покрыты слоем серого пепла, а плащ изрядно поизносился.
– Ты, наверное, двоюродный брат Бобби Маркуса, – сказала Кейт, когда они приблизились друг к другу.
Если бы Эбби не знала свою подругу, она бы решила, что та заигрывает.
– Он самый. – Он сказал, что его зовут Лоуэлл. Он широко улыбнулся, заметив, что Эбби поглядывает на его перчатки. – Рубил дрова для костра, – пояснил он. – Я здесь все лето живу на природе. Не могу спать под крышей.
Эбби ни разу не видела этого парня, когда приходила сюда по ночам. «Интересно, – подумалось ей, – лгут ли ангелы или это свойственно только людям?»
Лоуэлл предложил им выпить.
– Я вот общительный и дружелюбный, так что и вы поддержите компанию. Что бы ни говорили ваши родители, вы уже взрослые девушки и вполне можете выпить пива.
Его приглашение было больше похоже на вызов, словно он брал их на слабо, но подруги все равно пошли следом за ним к его лагерю.
– Надо же проявить вежливость, – шепнула Кейт Эбби, когда та замешкалась. – И он прав… мы вполне взрослые.
На поляне стояла маленькая палатка. Был там и спальный мешок, и котелок, чтобы кипятить воду, и небольшой топор.
– Рубить дрова, – сказал Лоуэлл Эбби, снимая перчатки.
Никаких дров на поляне не наблюдалась, только кучка наломанных веток. Эбби решила, что он не особенно опытный турист – городской мальчик, который даже не знает, как читать карту звезд на ночном небе. Пиво, обернутое куском рыбацкой сети, охлаждалось в речке, и, когда Лоуэлл потянулся за ним, Эбби увидела у него на запястье татуировку с черным псом. Внутри что-то сжалось, но она все-таки не отказалась от холодного пива, которое они с Кейт пили прямо из горлышка, деля одну бутылку на двоих. Они сидели рядышком на бревне, и Эбби казалось, что она чувствует, как колотится сердце подруги. Пока они пили пиво, Лоуэлл все говорил и говорил. Он рассказывал о Калифорнии, о том, как там красиво, как небо уходит в синюю бесконечность, а по ночам пахнет гардениями. Он был невероятно красивым и говорил очень складно, и Калифорния представлялась землей обетованной, истинным раем на земле.
– Я собираюсь туда уехать, – сказала Кейт.
– Я так и знал, – рассмеялся Лоуэлл. Эбби заметила, что он ужасно доволен собственной проницательностью, как человек, хорошо знающий женщин и успешно применяющий эти знания на практике. – И непременно уедешь. Я вижу это в твоем будущем.
Польщенная Кейт рассмеялась и опустила глаза. Такой застенчивой Эбби не видела подругу еще никогда.
– Ты меня совершенно не знаешь, – сказала Кейт Лоуэллу так, словно хотела, чтобы он ее знал.
– Ты мне не веришь? – Лоуэлл придвинулся ближе к Кейт, так что его нога прижалась к ее ноге. – Я тебя хорошо знаю. Я вижу все, что с тобой произойдет.
Эбби дернула Кейт за рукав. Интуиция, о которой говорила миссис Фаннинг, вдруг нахлынула скользкой волной, словно повсюду вокруг разлилось масло, темное и неудержимое. В этот августовский вечер под конец лета время уже сдвигалось, свет бледнел и исчезал так стремительно, так нежданно.
– Нам пора, – настойчиво проговорила Эбби.
– Никому обо мне не рассказывайте, – попросил Лоуэлл. Он наклонился так близко к Кейт, что его дыхание всколыхнуло прядь ее волос. Его серые глаза были полузакрыты, словно он пребывал в гуще сна, в котором ему снилась Кейт и ее будущее. – Не хочу, чтобы меня здесь нашли и заставили спать под крышей.
Кейт пообещала, что они что-нибудь выдумают: скажут, что задержались в бассейне, на практическом занятии по спасению утопающих. В летних сумерках кончики волос Кейт, пропитанных хлоркой, казались зеленоватыми. Возможно, их окрасила ложь, которую она собиралась преподнести близким, или это была просто игра угасающего света.
Лоуэлл проводил их до края поля. Эбби шла впереди, потому что знала, где есть проход сквозь колючий шиповник; Кейт – следом за ней, а Лоуэлл замыкал шествие. Перед тем как сойти с травы на асфальт, Эбби оглянулась и успела увидеть, как Лоуэлл целует ее подругу. К тому времени уже стемнело.
* * *Той ночью Эбби выбралась из дома через окно. Туфли для ночных прогулок она прятала под крыльцом, но сегодня решила идти босиком. Обычно ей нравилась гулять в одиночестве по ночному городку, непривычно темные дома создавали ощущение покоя, но сегодня ее оглушала тишина: она ощущалась, как мягкие невидимые удары, пробирающие до костей. Эбби остановилась на краю поля. Ей показалось, что она видит Лоуэлла, темный силуэт под деревом. В черном плаще и перчатках. Она не видела ангела – лишь человека, который чего-то ждал, свивая будущее в веревку своих собственных замыслов. Эбби снова пробрал озноб, как в тот раз, когда она впервые увидела этого человека. Она развернулась и убежала прочь, почти до самого дома ощущая исходящую от него угрозу. Она пошла домой не сразу, а проскользнула во двор Маркусов, подняла с земли камушек, бросила его в окно. Потом – второй, третий, и, наконец, в окне появился Бобби.
Он открыл окно и удивленно высунулся наружу.
– Ты что, рехнулась? – прошептал он и замахал на нее руками. – Иди домой.
– Где твой двоюродный брат? – спросила Эбби.
– Уехал обратно к себе в Калифорнию, – сказал Бобби. – Мои родители его выгнали.
