Дафна Дюморье - Рандеву и другие рассказы (сборник)
Да, если все откроется, скандал неизбежен. Газеты напечатают эту историю под броскими заголовками. И ее фотографию, конечно, поместят. На Сьюзен это может отразиться самым нежелательным образом. Страшно подумать, что в ее комнатке хозяйничает отвратительная старая ведьма!
Эта мысль придала ей решимости, и она рывком открыла дверь в спальню. Одного взгляда оказалось достаточно: ее худшие предположения подтвердились. Все ее вещи исчезли. Комната была почти пуста, если не считать нескольких ламп на длинных шнурах и фотоаппарата на треножнике. Посреди комнаты стояла на коленях молодая женщина с копной густых курчавых волос; она разбирала на полу какие-то бумаги.
– Кто там? – спросила она, не поднимая головы. – Посторонним сюда нельзя. Я никого не принимаю без записи.
Миссис Эллис, сохраняя спокойствие и решительность, промолчала. Она успела заметить, что телефонный аппарат цел, хотя, как и все остальное в доме, он стоял не там, где раньше. Она двинулась прямо к нему и сняла трубку.
– Не смейте трогать мой телефон! – крикнула молодая особа и стала подниматься с колен.
Услышав ответ коммутатора, миссис Эллис произнесла твердым голосом:
– Соединитесь с полицией. Пусть приезжают по адресу: Элмхерст-роуд, семнадцать. Мне угрожает серьезная опасность. Прошу передать мой вызов немедленно.
Девица подскочила к миссис Эллис и вырвала у нее из рук трубку. Лицо у нее вблизи оказалось изжелта-бледное, какого-то нездорового цвета.
– Кто вас прислал? – возмущенно начала она. – Нечего тут шпионить и вынюхивать! Думаете что-нибудь найти? Не надейтесь! И полиция вам не поможет. Я работаю на законных основаниях, у меня есть лицензия!
К концу этой тирады она перешла почти на крик, и собачонка поддержала ее визгливым лаем. Девица открыла дверь и крикнула вниз:
– Гарри! Поднимись, выкинь эту нахалку на улицу!
Миссис Эллис продолжала хранить спокойствие. Она стояла, прислонившись к стене и сложив на груди руки. Телефонистка на коммутаторе успела принять вызов. С минуты на минуту прибудет полиция.
Она услышала, как внизу отворилась дверь гостиной и мужчина, который печатал на машинке, отозвался недовольным, ворчливым голосом:
– Ну, что там у тебя? Ты же знаешь, я занят. Что ты, сама с ней не можешь договориться? Может, она желает сняться ху-до-жественно!
Молодая женщина прищурилась и пристальнее, чем раньше, взглянула на миссис Эллис.
– Что вам сказал мой муж? – спросила она.
«Ага! – с торжеством подумала миссис Эллис. – Начинают паниковать! Не так-то просто меня одурачить, мои милые!»
– Я с вашим мужем вообще не разговаривала, – ответила она невозмутимо, – он только послал меня наверх, сказал, что вы тут. Так что нечего морочить мне голову. Я отлично вижу все ваши махинации.
И она обвела рукой комнату.
Девица посмотрела на нее вызывающе.
– Вы меня ни в чем не можете обвинить! – заявила она. – У моей фотостудии солидная репутация. Я делаю кабинетные портреты, фотографирую детей. Любой клиент вам это подтвердит. А если у вас другие сведения, предъявите хоть один негатив – тогда я еще подумаю, верить вам или нет.
Миссис Эллис прикидывала в уме, скоро ли приедет полиция. Надо выиграть время. При других обстоятельствах можно было бы даже пожалеть несчастную молодую женщину, которая в своем безумии учинила в спальне этот кавардак, вообразив себя фотографом; но сейчас, сию минуту важнее всего сохранять спокойствие и самообладание.
– Так как же? – не унималась самозванка. – Что вы скажете полицейским, когда они появятся? В чем будете меня обвинять?
С сумасшедшими надо держаться крайне осторожно, ни в коем случае не вступать с ними в спор, не провоцировать на агрессивные действия. Это миссис Эллис понимала. Их необходимо как-то задобрить, расположить к себе. И с этой особой надо быть как можно мягче, постараться ее успокоить. Главное – протянуть время до полиции.
– Что я им скажу? – переспросила она почти ласково. – Скажу, что я здесь живу, – вот и все. Этого будет достаточно.
Девица посмотрела на нее с сомнением и закурила сигарету.
– И все-таки что вам нужно? – сказала она после паузы. – Сфотографироваться в соблазнительной позе? Тогда для чего было затевать эту комедию? Почему не сказать все как есть?
На шум голосов из комнаты напротив вышла краснолицая толстуха. Она демонстративно постучала в полуоткрытую дверь и остановилась на пороге.
– Что-нибудь не в порядке, лапочка? – ехидно поинтересовалась она.
– Не вмешивайтесь не в свое дело, – раздраженно отрезала девица. – Это вас не касается. Я к вам не лезу, и вы ко мне не лезьте.
– А я и не лезу, лапочка, – сладким голосом пропела толстуха. – Просто хотела узнать, не надо ли помочь. Клиентка-то, видно, с фокусами? Сама не знает, чего хочет?
– Ох, помолчите ради бога, – сказала девица.
И в этот момент ее муж – Болтон, если миссис Эллис правильно запомнила фамилию, в общем, тот самый очкастый субъект из гостиной, – поднялся наверх и вошел со словами:
– Ну, что тут у вас происходит?
Девица пожала плечами и бросила взгляд в сторону миссис Эллис.
– Не могу понять. По-моему, шантаж.
– Негативы у нее есть? – быстро спросил очкарик.
– Не знаю. Первый раз ее вижу.
– Может, она их у других клиентов раздобыла, – вмешалась старая толстуха.
Теперь все трое не сводили глаз с миссис Эллис. Но та держалась стойко и не дрогнула. Она чувствовала себя на высоте положения.
– Мне кажется, мы все немножечко погорячились, – начала она, – и самое лучшее будет спуститься вниз, посидеть спокойно у камина и потолковать по душам. Вы мне расскажете о своей работе. Вы тут все занимаетесь фотографией?
Говоря это, она в то же время пыталась сообразить, куда они девали всю мебель из спальни. Кровать, наверно, перетащили напротив, в комнатку Сьюзен; шифоньер разбирается на две части, его, конечно, перенести недолго; но где вся ее одежда, украшения, безделушки? Наверно, как попало свалены в фургон… Да, фургон безусловно стоит недалеко, со всем ее добром. Может быть, на соседней улице, а может, еще один сообщник уже успел его куда-то угнать. Но миссис Эллис утешила себя тем, что полиция работает четко и как правило находит украденное; к тому же вещи у нее застрахованы – правда, никакая страховка не сможет компенсировать непоправимый урон, который нанесен дому в целом. Страховой полис на случай пожара тоже мало чем поможет – разве что в условиях договора отыщется пункт, который предусматривает возмещение ущерба, причиненного психически больными людьми, – впрочем, вряд ли такой пункт есть… А под категорию стихийных бедствий этот случай тоже не подведешь – страховая компания сразу встанет на дыбы… Такие мысли проносились в голове миссис Эллис, пока она еще и еще раз пыталась осознать масштабы бедствия, прикинуть, сколько дней и недель потребуется для того, чтобы с помощью Грейс привести все в порядок, вернуть дому его прежний вид…
А Грейс?! Бедная Грейс! Она совсем про нее забыла! Лежит, наверно, взаперти где-то внизу, и ее стережет этот ужасный тип в подтяжках – вовсе не ухажер, а такой же бандит, как остальные!
– Ну так как же? – сказала миссис Эллис вслух – ее сознание как бы раздвоилось, и эти слова произнесла находчивая, актерская половина. – Я предлагаю сойти вниз, поговорить спокойно. Вы согласны?
Она вышла из спальни и стала спускаться по лестнице, и, к ее удивлению, супруги последовали за ней. Мерзкая старая толстуха осталась наверху. Она стояла и глядела им вслед, облокотившись на перила:
– Если я вам понадоблюсь – крикните!
Миссис Эллис представила себе, как она сейчас вернется в детскую, начнет хватать руками вещи Сьюзен, и ее передернуло от отвращения.
– А вы к нам не хотите присоединиться? – спросила она, изо всех сил стараясь говорить светски-вежливым тоном. – Внизу гораздо уютнее.
Толстуха ухмыльнулась:
– Это уж как мистер и миссис Болтон скажут. Я сама никому не навязываюсь.
«Если мне удастся заманить всех троих в гостиную, – думала миссис Эллис, – и каким-то образом запереть дверь, и отвлечь их внимание разговором, может быть, я смогу задержать их до прихода полиции. Правда, они могут улизнуть через задний двор, но тогда придется перелезать через забор, прыгать на крышу соседского сарая… Молодые еще могут рискнуть, а толстуха вряд ли на такое способна…»
– Ну вот и отлично, – сказала она вслух, хотя сердце у нее снова сжалось при виде разоренной гостиной, – давайте присядем и соберемся с мыслями, и вы мне подробно расскажете про свою фотографию.
Но едва она успела договорить, как послышался звонок и одновременно стук в дверь – громкий и властный. Она с облегчением перевела дух: полиция! Голова у нее закружилась, и она прислонилась к дверному косяку. Мужчина в очках вопросительно посмотрел на жену:
– Надо их впустить. У нее нет никаких доказательств.
